Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иногда я задавал себе вопрос: как бы развивались события, если бы Юрий Иванович Дроздов, выступавший при обмене под именем кузена Юргена Дривса, не смог убедить оппонентов в подлинности фрау Абель? Ответа не нахожу до сих пор. Не было его и у дочери Вильяма Генриховича. Она полагала, будто обмен все равно шел бы и развивался своим чередом, но не в таком быстром темпе. Просто новый президент США Джон Кеннеди поставил подчиненным задачу освободить Пауэрса, а на остальные обстоятельства ему было глубоко наплевать.
Бытует и кем-то запущенный слух о портрете Кеннеди, подаренном пленником президенту. Якобы кисть Абеля произвела на Джона Фицджеральда такое впечатление, что он не смог отказать в обмене. Вот это — полная дезинформация! Портрет существовал, но никто из родственников полковника не слышал о его передаче в дар Кеннеди. Вильям Генрихович был не из тех, кто мог бы прибегнуть к такому способу наведения мостов. Лесть — не по его нутру. В тюрьме Атланты полковника ценили как проигравшего соперника, достойно несущего бремя уступившего. Если он и рисовал Кеннеди, что вполне вероятно, то уж вряд ли предпринял бы шаги для вручения портрета. Уверен, это одна из легенд, которыми так щедро обросла биография Вильяма Генриховича Фишера и которые мы в этой книге потихоньку развенчиваем. Или создаем?
Как бы то ни было, игра разведок по обмену началась. Письмо Элен Абель в нужный день и час передали министру юстиции США Вильяму Роджеру. Но тот, как и предполагал Донован, не решился на конкретные шаги и посоветовал адвокату подождать. Администрация президента-республиканца Эйзенхауэра уже выступала в роли уходящей с политического горизонта «хромой утки», проиграв выборы молодому демократу Кеннеди… Письмо спустили куда-то на более низкие этажи служебной лестницы. И пожалуйста — в начале 1961-го директор Отдела рассмотрения петиций некий Рид Казарт на собственное недалекое усмотрение вынес убийственную для пленника резолюцию: достаточных мотивов для помилования шпиона Абеля не существует. Знать бы, как воспринял это полковник.
Но машина была уже запущена. Пусть Донован и не верил в достоверность эпистолярного жанра, переписка между ним и Элен Абель продолжалась. Вскоре с делом были ознакомлены и президент Джон Кеннеди, и его брат — новый министр юстиции Роберт. С их высочайшего дозволения Донован получает полную свободу действий.
В очередной раз попытавшись перевербовать Рудольфа Абеля и потерпев очередную неудачу, Джеймс Донован осенью 1961-го вступает через упоминавшегося коллегу — адвоката Фогеля, в переговоры с властями ГДР. Осенью он едет в ГДР и встречается в Лейпциге с заинтересованными лицами, представляющими наши интересы. Прихватывает с собой и письмо Казарта, где наряду с отказом отыскалась и любопытная оговорка: «Абель мог бы быть помилован при определенных обстоятельствах».
Одним из этих «обстоятельств» и был томящийся во Владимирском централе Пауэрс. Американцы, моментально учуяв заинтересованность русских, тут же подбросили новое условие. Надо передать им задержанного за шпионаж студента из Йельского университета Фредерика Прайора, отбывающего восемь лет с августа 1961-го. Когда же в СССР согласно кивнули, то вдруг, уже накануне процедуры обмена, подкинули и третью свою арестованную и совсем уж малозначащую фигуру, еще одного студента — Марвина Макинена из Пенсильванского университета. Он был задержан за распространение антисоветской литературы и отсиживал в Киеве.
Возвратившись осенью из ГДР, переговорщик-адвокат Донован был принят президентом Кеннеди. Вскоре появилось и подписанное им помилование. Оно вступало в силу после передачи американской стороне капитана Фрэнсиса Гэри Пауэрса. О «мелких рыбешках» не упоминалось.
Еще через некоторое время Рудольф Иванович Абель в наручниках и суровом тюремном одеянии был доставлен военным самолетом из Атланты в Форт-Дин. Затем последовала уже известная процедура на мосту Глинике, перекинутом между берегами реки Шпрее.
Наша печать отделалась коротеньким сообщеньицем: Президиум Верховного Совета, ознакомившись с просьбой семьи Фрэнсиса Гэри Пауэрса, американского пилота, осужденного в СССР, считает, что он осознал, что совершил величайшее преступление, и, руководствуясь желанием улучшить отношения между СССР и США, вынес решение помиловать Пауэрса и вернуть его своему правительству. И 10 февраля 1962 года — свершилось.
Дело не в формулировках и формальностях. Главное, разведчика не оставили в беде. Полковник Тарасов, встречавший поезд Берлин — Москва, в котором приехали Фишер с женой и дочкой, пошутил: «Ну что, Рудольф Иванович, вот и конец истории». Фишеру шутка не понравилась — он и не подозревал, что чужое имя прилипнет к нему на всю оставшуюся жизнь. А вот предложение, прежде чем попасть домой, сделать круг по площади Дзержинского перед Лубянкой, воспринял с удовольствием. Очень соскучился по работе…
Жизнь и смерть Пауэрса были нелепы
Здесь я хотел бы поведать о судьбе американского пилота Фрэнсиса Гэри Пауэрса, обмененного на мосту Глинике на Абеля. Говорили, он знал, на что шел, вернее — летел, пересекая 1 мая 1960 года границу СССР…
Вот уж вряд ли! Пауэрс был абсолютно уверен, что, по крайней мере для советских самолетов, он совершенно неуязвим. Американские U-2 поднимались на высоту 18–20, иногда 22, даже 25 километров. И пилоты-шпионы, одетые в серебристые комбинезоны, твердо считали, что здесь-то русские МиГи их U-2 с антирадарным покрытием не достанут.
Кого обменяли на гения разведкиИз уважения к Абелю, а совсем не к Пауэрсу все же представим этого человечка, вошедшего в историю благодаря вселенски известному обмену. Сын шахтера, ставшего затем сапожником, и домохозяйки Фрэнсис Гэри Пауэрс родился 17 августа 1929 года в городе Дженкинс, в штате Кентукки. Окончил колледж и в мае 1950-го доброволец Пауэрс вступил в армию США. Учился в школе ВВС, летал на различных типах самолетов. Его должны были отправить на войну в Корею, но вместо этого Пауэрс попал в больницу с аппендицитом. По некоторым сведениям, именно в госпитале на молодого летчика обратили внимание люди из ЦРУ, куда он официально перешел на службу в 1956-м в звании капитана. При смене фирмы важную роль сыграло повышение зарплаты: 2500
- Ким Филби - Николай Долгополов - Биографии и Мемуары
- Эра Адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота - Дмитрий Лихарев - Биографии и Мемуары
- Рассказы о М. И. Калинине - Александр Федорович Шишов - Биографии и Мемуары / Детская образовательная литература
- Вартанян - Николай Долгополов - Биографии и Мемуары
- В тюрьме - Михаил Ольминский - Биографии и Мемуары
- В тюрьме - Михаил Ольминский - Биографии и Мемуары
- Тарковский. Так далеко, так близко. Записки и интервью - Ольга Евгеньевна Суркова - Биографии и Мемуары / Кино
- Великие американцы. 100 выдающихся историй и судеб - Андрей Гусаров - Биографии и Мемуары
- Николай Георгиевич Гавриленко - Лора Сотник - Биографии и Мемуары
- Нерассказанная история США - Оливер Стоун - Биографии и Мемуары