Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С утра заступает на дежурство смена прапорщика Крокодила, который прикроет эту встречу. Тарбаза охраняется солдатами внутренних войск, принимающих заключенных по карточкам, и вечером в той же последовательности возвращают рабочих в жилую зону. На объект перевозят зэков в автозаках, чем-то напоминающих собой фургоны для перевозки скота, везущего на убой. Летом — невыносимая жара, и по прибытию на место выскакивают зэки из железной фуры, словно побывавшие в прожарке (Нагревание одежды под высокой температурой). Зимой наоборот — холодно, хорошо хоть телогрейки да валенки спасают от обморожения. Стенки фургона обшиты железом со всех сторон. Загоняют энное количество заключенных, которые рассаживаются по лавкам, закрывается дверь и в небольшом тамбуре, расположенном позади вагона, занимают пост два охранника с автоматами.
Дрон знал, что завтра его ждет приятный сюрприз. Ночью на объект будет доставлена девица, и в укромном месте проведет весь день. Объект снимается с охраны и с наступлением ночи на нем дежурит до утра один сторож, его обязательно щедро отблагодарят деньгами и спиртным. Вечером девушка и посыльный Аркана, так же, как и прибыли, покинут объект.
Ничего здесь странного и нового не было, всем хотелось жить: ментам, кормящимся с подобных объектов и самим заключенным, скучающим по женским ласкам. Но такие встречи бывают организованы только для лиц, являющихся зоновской элитой или для тех, кто может позволить себе встречи в финансовом отношении. Все это хорошо конспирируется и не предается огласке. Дорога, отлаженная годами зоновским и вольным братствами, называлась «золотой».
Дрону необходимо было встретиться с Макаром и поговорить. После случая с бригадиром, он еще больше воспрял духом. Прихватив с собой Симуту и Воробья, он направился в санчасть.
Инна на этот раз была у себя в кабинете и, разрешив посещение к «больному», отдала распоряжение дневальному выдать три халата.
— Можно я после Макарова на минутку загляну к тебе? — обратился Алексей к Инне.
— По делу или так? — улыбнулась начальница.
— О твоем Никитке хотел поинтересоваться.
— Ладно, зайдешь, — Инна задумалась на мгновение и тихо сказала, — Алексей я конечно не должна об этом говорить, но о твоих посещениях к Макарову известно Громову.
— Вот как? — удивился Дронов, — знать кто-то из персонала санчасти капает на меня куму. Ты не замечала за своим дневальным, может от него дует ветер в сторону оперчасти?
— Даже если это правда, то я не могу ничего изменить, я просто тебя предупреждаю, что у меня могут возникнуть неприятности. Громов обязательно доложит Ефремову, когда он вернется с командировки.
— Благодарю за предупреждение, — Дронов улыбнулся, — я подумаю над этим. Тогда мне не стоит заходить к тебе.
— Я сейчас созвонюсь со складом, у меня хлорамин закончился и пошлю дневального на КПП, пока он дожидается посыльного, у нас будет время немного пообщаться.
Дронов еще раз улыбнулся и пошел в палату. Поздоровавшись с Макаром, вор негромко заговорил:
— Завтра еду на Тарбазу и захвачу с собой Воробья с Карзубым.
Догадайся с трех раз, кого пришлют на встречу.
Макар завел глаза под лоб и отрицательно замотал головой.
— Серега Крут.
— О-о! Привет ему от меня огромный передай.
— Ох, Леха, тревожно у меня на душе. Я в своей жизни в двух бунтах участвовал, последствия для зэков были ужасные. Я понимаю, что времена сейчас не те, что были, но тебе нужно подстраховаться с волей, если нам менты пустят кровь, твое братство должно помочь зоне.
— Все уже запущено, не понтуйтесь братва, — обратился Дрон ко всем, — меня сейчас волнует одно обстоятельство: если каким то образом опер Ефремов и Кузнецов войдут друг с другом в контакт, то мои дни сочтены, для них я являюсь хранителем информации, за которую два майора попытаются закрыть меня в крытую тюрьму или наверняка постараются зарыть глубоко в землю.
— Я думаю обойдется, — успокаивал вора Симута, не смогут менты подобраться к тебе, я поставил двух людей, чтобы тебя тайно охраняли.
— Э-э, нет Васек, это в книжках все заканчивается со счастливым концом, где проблемы решаются одним росчерком пера. В жизни намного сложнее, здесь не знаешь, что готовит тебе новый день: проснешься ли ты в добром здравии или завтра те же мусора, через подставных лиц, принудят какого нибудь пехотинца — торпеду, и он по сонному состоянию перекроет доступ кислорода. А то и на этапе в «Столыпине» не довезут до конечной станции. Я просчитал одну ситуацию, и не хочу повторить путь Колдуна.
— Что ты хочешь сказать? — удивился Макар.
— Я не стал говорить на сходке, что менты в Елецком централе по приходу Колдуна в крытую тюрьму создали такую духоту, после чего он больше не может заниматься общаковыми делами. Они обманом посадили Колдуна в прессхату и в течение месяца постоянно измываясь над ним. Козлы — ментовские прихвостни в камере постепенно ломали его волю.
— А в отношении чести? — с опаской спросил Сашка.
— Нет, его не опустили, но превратили в серую, незаметную мышь. Понимаете братва, он не первый такой в Елецком централе, на мусорской беспредел поставлена ставка внутренней системы, чтобы сломить дух непокорных. По нынешней жизни выжить в такой тюрьме и остаться истинным пацаном у Колдуна просто не было шансов Если только — смерть, дала бы ему право называть себя отрицалой.
Я не желаю себе такой участи и прекрасно осведомлен о методах чекистов и управленческих оперов Новосибирской области, которые готовят мне «зеленую дорогу» в одну из таких тюрем.
За время, пока нахожусь в этой зоне, я разобрался в ситуации и пришел к выводу, что с таким контингентом в нынешних условиях, будет трудно «сварить кашу». Но есть хорошие пацаны, и я им доверяю. Я говорю сейчас о вас: Макаре, Ваське Симуте, Воробье, Сибирском, способных подхватить упавший флаг и при надобности встать на «баррикады», ополчившись против ментовского и активистского беспредела.
— Леха, помнишь наш первый разговор в этой палате? — Дронов кивнул на вопрос Макара, — ты обещал рассказать, что случилось у тебя с матерью.
— Братва, вы наверно уже заметили, как я отношусь к власти Советов. Причина не только в моих убеждениях, а есть более веское основание ненавидеть коммунистов, — Дронов, как-то по-отечески взглянул на Сашку и положил свою ладонь сверху на его руку, — наверно у меня свое чутье, раз я выявил из общей массы зэков этого крепкого и смышленого парня. Я с каждым разом убеждаюсь в его твердости духа и справедливом подходе ко всем делам.
Я вспоминаю: когда-то таким же молодым пацаном начал свою бурную жизнь. Я был единственным ребенком в семье. Мой отец работал инженером на заводе, и частенько во время разговоров со мной упоминал своих предков, расстрелянных во времена репрессий.
— Леха, извини, что перебью тебя, а где вы жили? — прервал его Сашка.
— В Ростове. А что тебя так насторожило?
— У меня много кого из родни тоже репрессировали, но мои корни с Томской области.
— Ладно, мы еще об этом поговорим. Так вот, все разговоры с отцом велись в тайне от моей матери. Я тогда не понимал, почему эта тема в семье была закрыта. Все мое детство проходило в материнских поучениях и наставлениях. Любила она это дело, потому как работала в партийном аппарате и постоянно склоняла меня к всеобщему послушанию. Вскоре случилось несчастье: отца забрали и посадили по хулиганской статье, но как выяснилось позже — за свободолюбивые взгляды, а так как в Советском союзе по утверждению властей не было политических заключенных, отца и определили по «хулиганке». Мать сразу же развелась с ним и прекратила всяческое общение, но через несколько лет, когда я повзрослел, то узнал правду, что это мать «спровадила» отца в колонию. Я ушел из дома: жил у друзей, знакомых, короче везде, но только не у матери. Она искала меня, но из-за своей гордости и ее подлости против отца, я не хотел к ней возвращаться. Скоро меня самого определили на малолетку. Узнав, что я сел на нары, мать за весь срок ни разу не приехала на свидание и не привезла ни одной передачки, а только посылала в тайне посылки под чужой фамилией.
Как-то, перед отправкой в малолетнюю зону, в общем боксе тюрьмы я пересекся с авторитетными ворами, идущими в крытку. Мне понравились их открытые, смелые взгляды. Позже я разобрался в себе и понял, что это — моя судьба.
С малолетки я вышел в полном сознании, что мой путь лежит в сообщество уголовных авторитетов.
— Отца нашел? — спросил Макар.
— Нет, я больше его не видел, в нашей родне поговаривали, что он после освобождения «тронулся умом» и батю поместили в психлечебницу. Вскоре после освобождения меня приняла под свое крыло Ростовская братва. Мать я встретил случайно на улице и между нами состоялся натянутый разговор. Я дал ей понять, что выбрал свою дорогу, а она, догадавшись, ушла, даже не попрощавшись. Вот так мы потеряли друг друга навеки. Единственное, что я в полной мере перенял от нее, так это — идейность. Только у меня были воровские идейные соображения, а у матери совершенно иные.
- Вызовы Тишайшего - Александр Николаевич Бубенников - Историческая проза / Исторический детектив
- Свиток Всевластия - Мария Чепурина - Исторический детектив
- Венецианские страсти - Татьяна Ренсинк - Исторический детектив / Остросюжетные любовные романы / Прочие приключения
- Княжна с тараканами - Дарья Донцова - Исторический детектив
- Соловей и халва - Роман Рязанов - Исторические приключения / Исторический детектив / Фэнтези
- Заблудившаяся муза - Валерия Вербинина - Исторический детектив
- Душитель из Пентекост-элли - Энн Перри - Исторический детектив
- Юный самурай : Путь воина. Путь меча. Путь дракона - К. Брэдфорд - Исторический детектив
- Клуб избранных - Александр Овчаренко - Исторический детектив
- Охота на Волколака - Диана Маш - Исторический детектив / Мистика / Попаданцы