Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь… - Федор Раззаков

Съемка закончилась поздно, уже темнело. В этот вечер мы уезжали в Симферополь, чтобы оттуда перелететь в Гагры – в Адлер. Может быть, уже уложили чемоданы, такое у меня осталось ощущение. Наконец: «Стоп! Все! Закончили!» – и тут выскакивают какие-то девушки и мужики, несут три огромных ящика рыбы. Такой рыбы я ни до, ни после не видел. Громадные лососи (на самом деле они назывались «кефаль копченая») складывались у ног Высоцкого. Не помню, как к нему обращались: «товарищ Высоцкий», «Владимир Семенович» или «Володя» – а может быть, никак, может, в третьем лице, – но помню совершенно умиленные лица этих девочек и ящики у его ног: «Это вам!»

Он смутился: «Да что вы? Да куда же, как же?!» И к нам: «Ребята, вы это все забирайте с собой в Пицунду. Я потом приеду, тоже попробую». Это были необыкновенные рыбины, которые мы не могли съесть в течение полутора месяцев нашей экспедиции в Гаграх…»

30 сентября Высоцкий уже был в Москве. Около восьми утра он уже был возле здания хорошо знакомого ему по собственным концертам института «Гидропроект» на Ленинградском проспекте. Там в тот день в «Четвертом» снимали эпизод «зал редакции» (к герою Высоцкого приходит его молодая жена Бэтси в исполнении Татьяны Ицыкович). Съемки продлились до 18.30. Это был последний съемочный день Высоцкого в «Четвертом».

В сентябре фирма «Мелодия» выпустила в свет несколько новинок, в частности первый твердый миньон Владимира Высоцкого (до этого – в 1967 году – была выпущена гибкая пластинка с песнями из фильма «Вертикаль»). На первом «твердыше» Высоцкого тоже звучали песни, написанные им специально к фильмам: «Он не вернулся из боя», «Песня о земле» (из к/ф «Сыновья уходят в бой»), «Песня о новом времени» (к/ф «Война под крышами»), «Братские могилы» (к/ф «Я родом из детства»).

Между тем съемочная группа фильма «Плохой хороший человек» продолжает съемки в Пицунде. Высоцкий наезжает туда из Москвы по мере надобности – раз в два-три дня. Некоторых актеров это напрягает: например, Анатолий Папанов, играющий доктора Самойленко, иной раз жаловался: почему, дескать, снимают Высоцкого и не снимают его. Ему в таких случаях тактично отвечали: «Анатолий Дмитриевич, вы с нами, вы в отпуске, а у Высоцкого всего два дня».

В отличие от большинства членов съемочной группы, которые жили между Гаграми и Пицундой в небольшом курятнике на берегу, Высоцкого поселили непосредственно в Гаграх. Когда Высоцкий приезжал на съемки, его обязательно кормили той самой рыбой, которую ему преподнесли поклонники в последний съемочный день в Евпатории. Этой копченой кефали было так много, что она была распихана буквально по всем холодильникам, и каждый раз киношники кулинарно изощрялись в ее приготовлении. При этом всегда использовались яйца, поскольку ничего другого там и не было: только эта кефаль и яйца. Обычно объявлялся конкурс на лучшую яичницу, участники придумывали 40–50 сортов – дальше этого фантазия не могла пойти. Все это дело, естественно, шло под водочку. Правда, Высоцкий, недавно в очередной раз «зашившийся», тогда не пил. Отснявшись в своих эпизодах, он тут же возвращался в Москву. О его настроении в те дни можно судить по записи в дневнике Валерия Золотухина, которую он сделал 9 октября: «Высоцкий: Валера, я не могу, я не хочу играть… Я больной человек. После „Гамлета“ и „Галилея“ я ночь не сплю, не могу прийти в себя, меня всего трясет – руки дрожат… После монолога и сцены с Офелией я кончен… Это сделано в таком напряжении, в таком ритме – я схожу с ума от перегрузок… Я помру когда-нибудь, я когда-нибудь помру… а дальше нужно еще больше, а у меня нет сил… Я бегаю, как загнанный заяц, по этому занавесу. На что мне это нужно?.. Хочется на год бросить это лицедейство… это не профессия… Хочется сесть за стол и спокойно пописать, чтобы оставить после себя что-то…»

9 октября Высоцкий играет в «Антимирах».

14 октября гастрольная судьба занесла Высоцкого в Киев, где он дал два концерта: для работников Института ботаники и Института электросварки имени Патона.

16 октября Высоцкий был уже в Москве, где в 4-м тонателье «Мосфильма» провел первую сессию озвучания в фильме «Четвертый» (16.00–24.00). Следующая сессия прошла у него 19-го (16.00–20.00). После чего Высоцкий вновь отправляется на съемки «Плохого хорошего человека». Съемки ведутся в Бзыбьском ущелье, где снимают ключевой эпизод фильма «дуэль Лаевского и фон Корена». Однако из-за непогоды начать съемки никак не удавалось. Так, 21 октября группа выехала к месту работы – 23-й километр дороги на Рицу (там выше Голубого озера есть поворот влево: небольшая дорожка как бы ведет в горы, а на самом деле поднимается метров на десять и выходит на большую поляну), но когда приехали туда, то внезапно начался жуткий ливень. Далее послушаем рассказ свидетеля тех событий Е. Татарского: «Съемку отменили и решили: раз уж так вышло, поедем на Рицу – пообедаем (а дело было днем). И то ли мы ехали на открытой машине… не помню точно, но вымокли до нитки. Приехали к озеру Рица, заходим в ресторан:

– Здрасте! – говорит нам человек, который у входа встречает гостей, администратор или просто дежурный. – Ой, да что ж вы так вымокли! Маша, Катя, Вера!..

Короче говоря, нас раздели: нас – только потому, что я был рядом с Володей. В ту же секунду принесли какие-то махровые простыни. А костюмы наши сушили, утюжили, парили – в общем, к тому времени, когда поспела форель, мы смело могли бы присутствовать на каком-нибудь королевском приеме в Лондоне. На брюках появились стрелки, которых не было уже лет пять, туфли сверкали… Это было что-то из области фантастики.

Причем не то чтобы Володя меня звал: «Поедем, там у меня знакомые люди». Нет, мы просто отправились пообедать и по дороге вымокли. Так его принимали незнакомые люди…»

Съемки «дуэли» возобновились в понедельник, 23 октября, и работа шла в течение почти всей недели. Вспоминает С. Жолудев: «На пригорке с дуэльными пистолетами стоят Высоцкий и Даль. Но случилась непредвиденная задержка: то ли не хватало света, то ли пиротехники не могли нагнать в кадр достаточное количество дыма, изображавшего утренний туман. Уставший от ожидания Даль подходит к партнеру и заводит разговор. Высоцкий, не двинувшись с места, сдержанно просит его вернуться – съемка вот-вот начнется. Даль возвращается, стоит. Съемка не начинается. Он вновь к Высоцкому: „Володя…“ Но снова слышит: „Олег, вернись на место“. Вернувшись, задумчиво стоит, но внезапно, не совладав с собой, взрывается: „Ну убей, убей меня!“ Стреляет вверх и как подкошенный падает на мокрую траву.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});