Путь в Европу - Сборник статей

Гинек Пейха: Я бы хотел вернуться к теме расширения ЕС. Согласен с тем, что в ближайшей перспективе это вряд ли произойдет. Но в стратегическом плане идея расширения ЕС может рассматриваться как инструмент стабилизации и трансформации определенных регионов Европы. Речь идет в первую очередь о Западных Балканах, где у Чехии есть традиционные интересы. Европейская перспектива государств в этом регионе является аксиомой нашей внешней политики, и мы поддерживаем расширение Евросоюза в этом направлении.

Лилия Шевцова: Значит, вы будете поддерживать вступление в ЕС Хорватии?

Владимир Гандл: Речь в данном случае не столько о Хорватии, сколько о других странах региона.

Ладислав Минчич:

Говоря о расширении ЕС, важно понимать, что позиция той или иной страны по данному вопросу является следствием тех представлений о сценарии оптимального развития Евросоюза, которые преобладают среди правящей элиты этой страны. Если правящая элита стремится к усилению внутренней, в том числе и политической, интеграции ЕС, к его превращению в своего рода федерацию, а экономическим интересам отводит второстепенную роль, то она должна ориентироваться на укрепление уже сложившейся структуры ЕС. И, соответственно, о дальнейшем его расширении не думать. Потому что в таком случае оно даже противопоказано: зачем включать в Евросоюз новые страны, которым еще только предстоит научиться жить по его нормам?

Но если будущее ЕС связывается прежде всего с экономическими интересами, то становится насущной и потребность в его дальнейшем расширении. Существует так называемый «эффект масштаба», который означает, что чем больше в ЕС стран, тем больше его потенциал и динамизм с экономической точки зрения. Мы в Чехии тяготеем, похоже, именно к этой позиции. И именно поэтому, кстати, чешская дипломатия поддерживает вхождение в ЕС Турции.

Мы поддерживаем Турцию еще и потому, что не испытываем каких-то фобий из-за присутствия у нас национальных меньшинств из других стран. У нас нет опасений в отношении мигрантов. Напротив, все чешские политики – и правые, и левые – выступают за увеличение притока в страну рабочей силы из соседних стран, полагая, что чем больше у нас будет людей в производительном возрасте, тем лучше для нашей экономики. Тех страхов, которые иногда пробуждаются у французов или немцев в связи с наплывом мигрантов, у нас просто не существует. Поэтому мы более либеральны и больше готовы к расширению ЕС, чем другие европейские нации.

Лилия Шевцова: В таком случае вам придется учить французов и немцев толерантности в отношении мигрантов из других регионов Европы.

Гинек Пейха: Я думаю, господин Минчич вполне может повторить фразу, которую очень любит произносить президент Клаус: «Пусть ЕС расширяется и дальше. Почему нет?! Давайте примем в ЕС Казахстан и Монголию».

Лилия Шевцова: Ваш президент не лишен чувства юмора. Но пойдем дальше. Вопросы есть у Александра Гольца. Насколько знаю, его интересуют отношения Чехии и НАТО.

Александр Гольц (заместитель главного редактора «Ежедневного журнала»):

Так получилось, что в последнее время Чехия стала вдруг занимать важное место в российской внешней политике или, точнее, в российских внешнеполитических комментариях. Я бы не хотел начинать дискуссию относительно российской реакции на вероятное развертывание элементов американской противоракетной обороны на территории Чехии, потому что мне, скажу сразу, российская реакция не кажется рациональной. Но меня интересуют мотивы, которыми Чехия руководствовалась, принимая решение о размещении ПРО.

Американская система противоракетной обороны, как полагают многие эксперты, – вещь в высшей степени сомнительная, причем прежде всего с точки зрения способности перехвата гипотетических ракет из Ирана. Кроме того, ПРО на территории Чехии никак не увеличит безопасность самой Чехии. И, наконец, членство в НАТО само по себе вовсе не обязывало вашу страну участвовать в развертывании системы ПРО. Что же побудило Чехию в этом участвовать?

Польские коллеги, с которыми мне довелось общаться, честно говорят о том, что, принимая решение об участии в американском проекте, Польша рассчитывает на встречные преференции со стороны американцев вплоть до безвизового посещения ее гражданами Соединенных Штатов. А на что рассчитывает Чехия?

Владимир Гандл:

Чешская позиция по этому вопросу опирается на позицию Европейского союза, которая в 2003 году была оформлена как стратегия безопасности ЕС. В ней говорится, хотя и в самой общей форме, о необходимости создания в Европе системы обороны в случае использования возможным противником оружия массового уничтожения. Именно на этой основе сформирован консенсус чешских политических сил, которые представлены в парламенте. Исключение составляют только коммунисты, которые данную стратегию безопасности не признают в принципе. Однако и среди тех, кто ее принимает, продолжаются дискуссии относительно ее конкретизации. В том числе и дискуссии о размещении американской ПРО, по поводу чего нет единства и в чешском обществе.

В данном отношении на чешской политической сцене существует несколько течений. Первое – это течение атлантистов. Они полагают, что ПРО является прежде всего политической программой, участие в которой должно приблизить Чехию к США – главному союзнику и гаранту безопасности. Кстати, НАТО, с точки зрения некоторых атлантистов, уже не играет прежней роли, и именно поэтому встает вопрос о том, как войти в зону притяжения Соединенных Штатов.

Я не считаю, что атлантисты правы и что угроза, связанная с Ираном, в настоящее время реальна. Помним мы и о том, что информация о ядерной программе Ирака оказалась ложной, равно как и о том, к чему привела такая дезинформация.

Лилия Шевцова: Насколько атлантисты влиятельны в правительстве? Являются ли они той политической силой, которая определяет внешнеполитический курс Чехии?

Владимир Гандл:

В нынешнем коалиционном правительстве они являются силой руководящей, но не единственной. Есть второе течение, которое я бы назвал интернационалистским. Оно представлено во всех правительственных партиях и частично в оппозиционной социал-демократической партии. Интернационалисты отдают себе отчет в том, что в перспективе могут возникнуть угрозы безопасности Чехии, а потому ей нужна и новая программа безопасности. Однако они, в отличие от атлантистов, подчеркивают, что эта программа должна предусматривать роль НАТО и должна быть предметом переговоров с Россией. Короче, должна способствовать безопасности всех заинтересованных сторон.

Третье течение – уже упоминавшиеся мной по другому поводу европеисты, которые тоже представлены не только в оппозиции, но и в правительстве. Они ориентируются исключительно на Европейский союз и отрицают необходимость создания ПРО вместе с США. Европеисты, вслед за французами, говорят, что Евросоюзу нужна своя собственная оборонная система, включающая и систему противоракетную, причем эта европейская ПРО должна основываться на сотрудничестве с Россией.