Целуй и танцуй: в поисках любви в Буэнос-Айресе - Марина Палмер

— Перестань вести себя как чертова душа компании! Дай им палец, они всю руку откусят! Я не хочу видеть этих зверенышей рядом. От них одни убытки! Они отпугивают зрителей! Тебе ясно?

— Да, Фелисия, абсолютно ясно. — Но я не огорчилась при мысли о том, что эти дети никогда раньше не слышали ни единого доброго слова и не чувствовали чужой доброты. Хоть я и понимала, что ничего не могу для них сделать, но предавалась эгоистичному удовольствию и угощала их конфеткой или бутербродом, чтобы чувствовать себя лучше.

А еще есть мой друг Пабло. В последнее время отношения у нас довольно напряженные. Его новым увлечением стало критиковать меня во время танца. Кажется, он даже не может дождаться, когда мы сойдем со «сцены», чтобы во всеуслышание пожаловаться на меня. Это привело к глубокому кризису доверия, из-за которого я как-то раз чуть не ушла из шоу. Вероятно, у него просто есть какой-то скелет в шкафу. Не вижу других объяснений такого ужасного отношения ко мне. И вот доказательство. Однажды он указал мне на двух близняшек на улице:

— Знаешь, что бы я сделал с этими девчушками, если бы мне представилась такая возможность?

Я не успела ответить, что мне абсолютно неинтересно выслушивать его откровения, и он начал выкладывать мне все в деталях, о которых я не спрашивала. Однако его слова мало походили на правду, поэтому казалось, что он слишком усердно пытается убедить меня в том, насколько он настоящий мужчина.

— Как же интересно… Первый раз слышу подобные эротические фантазии, — пробормотала я. (Довольно заурядные, надо сказать.) Голубой, подумала я. Нет даже тени сомнения в его гомосексуализме.

— Вытягивай носки! Выпрями спину! Перестань вертеть бедрами! — Так он клевал меня целыми днями, будто бы я была кукурузой, а он цыпленком. Я пыталась утешить себя, насколько только возможно: что еще можно ожидать от человека с такими ужасными усиками?

Однажды я все-таки попыталась отстоять свою позицию и сослалась на Густаво Навьера, отца-основателя «танго нуэво»[75]. Огромная ошибка, но было слишком поздно. Теперь и Фелисия включилась в обсуждение. Они объединились против меня, и стало двое против одного. После спора моя уверенность в себе мгновенно упала до нуля, но, к счастью, не все согласились с Фелисией и Пабло. Только не клуб моих поклонников. Не те, кто постоянно повторяет, насколько сильно они меня любят. Самую горячую поддержку я получила от одной бразильянки, которая вместе с дочерью приходила смотреть выступление два дня подряд. Во время перерыва она подошла ко мне и сказала: «У вас есть то, что называют «angel», дар. Храните его, дорогая моя». Услышав это, я чуть не разрыдалась. Для меня нет ничего приятнее, чем слышать комплименты от женщин, ибо для них не существует никаких скрытых мотивов. Конечно, вовсе не лишне услышать похвалу и от мужчины. Например, когда я ехала в метро на занятия по балету, ко мне подошел парень и спросил: «Вы та девушка, которая танцует на Флорида?» Я кивнула. «Мне так нравится ваше исполнение. Я просто захотел, чтобы вы узнали об этом». — И он исчез в переполненном вагоне. Как жаль, что молодой человек исчез так быстро: он показался мне очень милым! Потом я еще долго сияла от радости.

7 октября 2001 года

Наконец-то пришла весна! В этом году несколько раньше, нежели обычно. После всех моих жалоб на жару можно подумать, что меня это должно обрадовать. Однако попробуйте протанцевать пять часов под палящим на голубом небе солнцем, и скоро обнаружите, как это ужасно! Верните мне мороз! И чудесные серые небеса! Почему мы никогда не ценим то, что имеем!

К счастью, мне удалось обнаружить тенистое убежище у входа в магазин «Си энд Эй», где я и скрываюсь между тандами, однако прежде чем мое разгоряченное тело успевает хоть немного остынуть под синтетической тканью платья, приходит время возвращаться на каторгу. Если так будет продолжаться, я точно получу солнечный удар.

В субботу Фелисия взяла выходной — без всяких объяснений. Должно быть, страдала от последствий бурно проведенного вечера (понимаете, о чем я?). Естественно, кто-то должен был взять бразды правления на себя. Догадываетесь, кто это был? Честно говоря, больше никто не сумел бы руководить процессом, поскольку уж не знаю, кто из двоих более бесполезен: Пабло или Рубен. Я оказалась в тяжелом положении! Однако решила не ждать двадцать минут перед каждой тандой, пока соберется толпа, никак не желавшая собираться, и сделала все по-своему, потратив намного меньше времени и усилий. Ребятам я объяснила свою логику так: «Как только они увидят ваш танец вдвоем, слетятся к нам будто мотыльки на свет. Не стоит даже пытаться собрать толпу перед шоу — для этого потребуется слишком много времени. Вы хотите завершить свои восемь танд как можно скорее или нет?» Конечно же, они хотели. «Ну ладно». Мне не хочется хвастаться, однако мы не только собрали народу больше, чем обычно, но и протанцевали восемь танд за четыре часа. В рекордное время за всю историю танго-шоу «Пасифико»! И после были похожи на школьников, которым отменили последний урок.

Верно, в тот день руководителем стала я. Однако можете не сомневаться, кто вызвался на должность казначея. Рубену настолько не терпелось посчитать выручку, что он не мог дождаться, когда сможет вернуться в торговый центр, где Фелисия обычно распределяет деньги. Мы набрали около двухсот долларов. Совсем неплохо! Я даже почувствовала себя Дональдом Трампом. Рубен отвел меня в сторону.

— Возьми тридцать песо. Обещаю, она ни за что не узнает, — прошептал он. Я была поражена. Вот уж не ожидала, что мои нравственные принципы подвергнутся такому испытанию! Во всяком случае, не здесь, не сейчас.

Где-то внутри голос нашептывал мне: «Послушайся его. Она никогда не узнает. Ведь в конце концов, тебя эксплуатировали, и будет справедливо, если ты возьмешь эти деньги. В кои-то веки ты наконец получишь достойную оплату своих трудов. Все справедливо, правда? Особенно если учесть, что Пабло зарабатывает двадцать песо. Он получает больше лишь потому, что он мужчина? Или из-за того, что «известен»? Или же он лучше тебя?» Голос продолжал подстрекать меня. Ведь отказываться от денег противоестественно. Разве вам неизвестно, что, если кошки нет, мыши могут забрать все серебро? Однако я не могла переступить через себя и поступить нечестно.

— Мне хватит и пятнадцати. Правда. Но спасибо за предложение, — заверила я.

Рубен покачал головой. Он полностью разочаровался во мне (на моем фоне он выглядел теперь не слишком-то красиво). Теперь, конечно, я сожалею о своей принципиальности.

13 октября 2001 года