Метка смерти - Робин Кук

— Мне нужен телефон, — сказала Лори. — Тот, что на столике, не работает.

— Ремонтом телефонов занимается дневная смена отдела связи. А я работаю в ночной смене медсестрой. И у меня нет времени этим заниматься.

— Где мои вещи? — решительным тоном спросила Лори.

— Должно быть, все еще в операционном отделении.

— Я хочу, чтобы их немедленно принесли сюда.

— Должна вам сказать, у вас слишком много требований, — усмехнулась Джаз. — Послушайте, милая! У операционного отделения сегодня полно работы, а значит, ее будет много и у нас. Когда появится время, они разберутся с вашими вещами. А сейчас, извините, у меня другие пациенты.

— Подождите! — крикнула Лори, пока Джаз не успела скрыться за дверью. — Я хочу, чтобы вы убрали эту капельницу, — сказала она, когда Джаз, повернувшись, посмотрела на нее.

— Извините, никак не могу, — ответила Джаз. Подойдя к Лори сбоку, она просунула руку ей под мышку и неожиданным рывком вернула Лори в прежнее положение на кровати, подтащив ее назад к подушке. Лори поразилась силе Джаз. — У вас был шок, когда вас привезли в больницу, — продолжала Джаз, — и вам необходима капельница, чтобы это не повторилось. Вам нужен раствор и, возможно, понадобится кровь.

— Можно поставить другую капельницу, — настаивала Лори. — Я хочу, чтобы эту убрали. Если вы не уберете ее, я уберу ее сама.

Джаз пристально посмотрела на Лори:

— А вы вздорная дама. Позвольте вам заметить, что вам трудно будет это сделать. Это называется «периферийно-центральная линия». У нее длинный катетер, и он вшит под этим маленьким бандажом. Так что вам удастся выдрать его только вместе с кожей.

— Я хочу позвонить своему врачу, — настаивала Лори. — В противном случае я вытащу этот катетер, чего бы это мне ни стоило, встану с кровати и уйду отсюда.

На лице Джаз вновь появилась наглая усмешка.

— Нет, серьезно, вы просто невыносимы! Я прочла в вашей карте, что вы минувшим вечером просто истекали кровью. А теперь, несколько часов спустя, вы уже направо и налево раздаете приказы. Вот что я вам скажу: я позвоню врачу и передам все, что вы сейчас тут говорили. Устраивает?

— Лучше я сама с ней поговорю.

— Возможно, но проблема в том, что ваш телефон еще не починили. Так что я позвоню и опишу всю ситуацию, включая то, что вы отказались сдать кровь на анализ. А потом вернусь. Ну так как?

— Хоть что-то для начала, — заметила Лори.

Когда Джаз вышла из палаты, Лори уронила голову на подушку. Ее кровать была приподнята градусов на тридцать. В висках стучало, а боль стала еще сильнее. Кроме того, она беспокоилась, что немного надорвала шов. Почувствовав, что ее паника уже достигла апогея, она сделала глубокий вдох и выдохнула, стараясь хоть чуть-чуть расслабиться. Она даже закрыла глаза. Если бы она поговорила с Джеком, ей стало бы немного спокойнее. Однако ей все-таки удалось заставить Джаз позвонить доктору Райли, и это, как она сама выразилась, было уже «хоть что-то».

Глава 23

И вновь события развивались не так, как Джеку хотелось бы. У Дэвида Хэнкока оказался обеденный перерыв, но он должен был вернуться с минуты на минуту. Поначалу Джек решил, что кто-то решил пошутить. Затем до него дошло, что люди, работавшие в ночную смену, жили в совершенно другом временном измерении и в середине смены у них действительно был обед.

Джек слонялся по комнате, пока не появился Хэнкок. Им оказался щупленький человечек неопределенного происхождения. Словно компенсируя недостаток волос на голове, он носил всклокоченную седеющую козлиную бородку и усы, что придавало ему дьявольский вид. Он молча выслушал Джека, затем взял из его рук памятку и посмотрел на нее, громко цыкнув.

— А вы уверены, что это лабораторный анализ? — спросил Дэвид, поднимая глаза на Джека.

Оптимизм Джека начал стремительно улетучиваться.

— В определенном смысле, — ответил Джек, уже протягивая руку за памяткой.

Однако Дэвид продолжал смотреть на нее, не собираясь возвращать.

— А почему вы считаете, что это анализ?

— Он являлся частью предоперационной процедуры многих пациентов, — ответил Джек, поглядывая на дверь.

— Но не в этой больнице, — заметил Дэвид.

— Нет, — согласился Джек, нервно переминаясь с ноги на ногу и уже подумывая, не уйти ли ему. — Это было в Центральной манхэттенской и в больнице Святого Франциска в Куинсе.

— Фу! — пренебрежительно отозвался Дэвид. — И то и другое — медучреждения «Америкер».

Не ожидавший такой реакции Джек чуть подался вперед, чтобы получше разглядеть собеседника.

— Насколько я понял, у вас определенное отношение к этой организации.

— Да уж, — ответил Дэвид. — У меня сестра работает в одной из муниципальных структур. Когда у нее возникли проблемы со здоровьем, она обратилась в «Америкер», и там ей измотали все нервы. Они думают только о своей выгоде, а не о помощи пациентам.

— У меня тоже были с ними определенные разногласия, — признался Джек. — Возможно, мы как-нибудь и обменяемся впечатлениями. Но сейчас меня интересует, что это за анализ.

— Должен признаться, что я не уверен на все сто процентов, — начал Дэвид. — Я бы сказал, что это связано с медицинской геномикой.

Джек был ошарашен. Полчаса назад он почувствовал себя старым, пообщавшись с Ширли Мэйранд, а теперь опасался, что устарели его знания. Он был знаком с такой наукой, но его знакомство ограничивалось лишь ее применением в судмедэкспертизе. Он знал, что развитие этого относительно нового направления науки после расшифровки человеческого генома шло вперед семимильными шагами.

— Предполагаю, что первые две буквы расшифровываются как «микропанель», что подразумевает технологию для считывания гена.

— Правда? — как бы невзначай переспросил Джек. Он уже чувствовал, что сыт по горло подобной информацией, однако стеснялся в этом признаться, тем более что сказанное Дэвидом увязывалось с тем, что говорил Генри о положительном результате MEF2A.

— Судя по вашему выражению лица, доктор Стэплтон, не уверен, что вы знаете об этой технологии.

— Пожалуй, да — только в общих чертах, — признался Джек.

— Могу объяснить. Микропанели представляют собой некие подложки с крохотными точками известных фрагментов ДНК, обычно прикрепленные к поверхности предметного стекла микроскопа. Речь идет о множестве точек, то есть о тысячах, с помощью которых можно получить информацию о проявлениях генов в любой заданный момент.

— Неужели? — воскликнул Джек и тут же пожалел об этом, сознавая глупость своей реакции.

— Однако ваш анализ заключается не в считывании гена.

— Нет? — обреченно откликнулся Джек.

— Нет. Последние три буквы расшифровываются как «однонуклеотидный полиморфизм», что, я уверен, вы знаете, подразумевает точечную мутацию в геноме человека. Как вам также известно, тысячи однонуклеотидных полиморфизмов к настоящему моменту определены в геноме человека настолько точно, что могут указывать на мутировавшие гены, передающиеся из поколения в поколение. Эти однонуклеотидные полиморфизмы связаны с так называемыми маркерами, которые указывают на плохой, мутировавший ген.

Тут Джека осенило, словно у него в голове вдруг зажглась лампочка. Он не очень внимательно слушал Дэвида, но это было и не важно. Дрожащими от волнения пальцами он достал страницу медицинской карты Собжик и, отлепив от нее помятый клочок бумаги, протянул его Дэвиду:

— Это может быть результатом MASNP?

Взяв у Джека вторую памятку, Дэвид поскреб голову.

— Положительный MEF2A, — произнес он вслух. — О чем же это говорит? Гм… — Глядя в сторону, он постучал себя по лысине костяшками пальцев. Затем вновь взглянул на памятку. — Да! Вспомнил! Если не ошибаюсь, этот ген каким-то образом связан с коронарными артериями. Не помню точно, но, кажется, если человек получает мутировавшую форму этого гена, то у него могут возникнуть заболевания коронарных артерий. Вот вам и ответ на ваш вопрос: это может быть результатом анализа MASNP и говорит о том, что у данного человека специфический однонуклеотидный полиморфизм, являющийся маркером мутировавшего гена MEF2A.

Джек порывисто поблагодарил Дэвида энергичным искренним рукопожатием.

— Нам надо как-нибудь встретиться! Спасибо! Похоже, вы помогли мне разгадать тайну.

— Какую еще тайну? — удивленно воскликнул Дэвид, но Джек уже побежал к двери.

Он решил выйти из лаборатории тем же маршрутом, что и пришел туда, — через «неотложку». Он подозревал, что есть и другой, более короткий путь, но не хотел рисковать и терять время. Его так называемое расследование оказалось более успешным, чем он предполагал. Ему казалось, что он докопался и до мотивов, и до методов убийств, на которые так прозорливо обратила внимание Лори. Правда, все это еще требовало доказательств. В данный момент ему необходимо было выяснить, откуда Лори взяла «положительный MEF2A» и значились ли какие-нибудь маркеры в картах других пациентов.