Ролевик: Плутовка - Ариадна Везувиан

– Знаю, но...

– Тебя беспокоит что-то ещё. Говори.

– Этот вампир всё не выходит у меня из головы, – призналась я.

– Тебе не стоит бояться проклятия, ты под моей защитой, – нежно пропела она.

– Не в этом дело... – поморщилась я. Угу, а от кошмаров её защита не помогает.

– Неужели тебе жаль этого кровопийцу? Не стоит, все мы когда-нибудь уйдём.

– Конечно, – вяло согласилась я. – Просто... Это я отправила его на смерть, понимаешь? Хладнокровно отобрала у него жизнь, а ведь он мне ничего, по сути, не сделал...

– О милая, ты ещё так юна... Вампиров нельзя в полном смысле этого слова назвать живыми. К тому же у каждого из них на счету сотни и сотни покорёженных жизней, так что убить одного из них – это святое дело.

Эти слова были словно удар по сердцу. Я вырвалась из объятий Натуралезы и отскочила от неё на два шага. В глазах плескался дикий ужас и отвращение, дыхание участилось. Да... Такого я не ожидала.

– А я-то думала, ты жрица Природы, – горько произнесла я.

– Альба, милая, что с тобой?..

Она не понимала, действительно не понимала моего ужаса.

– Ты, наверное, кое-что не знаешь о таких как я, – прошептала я, тяжело дыша. Страх и ярость спровоцировали такой выброс адреналина, что мне даже стало как-то не по себе. – Видишь ли, я считаю что любое живое существо достойно жизни в равной мере. Без исключений.

– Вообще? Но... Но вампиры, они же неживые!

Её недоумение было настоящим... Настоящее недоумение чудовища.

– Хватит нести эту чушь! – резко оборвала я. – Послушникам своим зомбированным об этом говори! Вампиры – вполне себе живые существа, ничем не хуже нас с тобой! Да и дело не в этом... Я понимаю, что у ваших народов было множество причин для классовой ненависти друг к другу и этот закон не просто так придуман. Дело во мне. Я, я, понимаешь? Я! Я хладнокровно отправила на смерть живое существо, только лишь потому, что мне стала нужна эта безделушка! Я становлюсь таким же чудовищем как вы! Чудовищем, которое ради своих низменных целей, идёт по головам! Чудовищем, которое считает, что жизни и счастья достойно только оно одно!

Да, именно так! Страх, который долгие годы набирал силу, наконец-таки оформился. Я боюсь и всю жизнь боялась оказаться чудовищем, монстром, достойным только одного – уничтожения.

– Какой смысл в выживании, – уже тише и как-то печально произнесла я. – Если при этом ты опускаешься на самое дно, теряешь душу? На кой чёрт такое выживание?!!

Последние слова я уже кричала.

– Альба... – начала было жрица, потянувшись ко мне.

– Не подходи ко мне!!! – вскричала я, тяжело дыша.

Противоречивые эмоции стягивались в тугой жгут, буквально разрывающий меня изнутри. Я чувствовала как деформируется пространство уводя меня дальше, чем я когда-либо была. Хаос уже ласково шелестел вокруг меня, готовясь принять в свои объятья.

– Прости, – вдруг тихо произнесла жрица. – Прости дуру, Альба. Ты же... Ты же всех их чувствуешь, правда?

Ещё один удар.... Я и не думала, что слова могут так ранить. Жгут распался. Мгновенно. Оставил только холод и боль. Колени подогнулись, и я словно сломанная кукла рухнула на траву, по щекам потекли слёзы, но всхлипов не было, не было сил. Б-боже, как же я давно не плакала!

– Они же все твои... – прошептала жрица, словно не до конца веря сказанному. – Будь то люди, феи, демоны, вампиры или порождения хаоса... Все их мысли, надежды, чаяния, грешки... Ты же чувствуешь их всех.

Я дёрнула головой, вроде как обозначая согласие.

– Прости дуру, Альба, – повторила Натуралеза. Она легла рядом, обнимая меня со спины. – Прости. Я слишком заигралась в своих и чужих, не понимая, что для тебя они все – свои. А ты для них чужая. Прости. Мое зрение ограниченно только одним миром, я не могу проходить сквозь материю и магию, как сквозь что-то, что не имеет никакого значения. Прости. Хладнокровно отправить часть своей души на смерть, ради выживания тела – это действительно... Больно.

Кивнув, я развернулась, прижалась к ней в знак примирения. Именно. Они все – моя душа.

Я знаю, что совершаю глупость.

Я снова кралась по освещённым красным светом коридорам и кляла себя на чём свет стоит. Один раз я не попалась, но во второй меня точно поймают. Однако, после того понимания, что оказала мне Ната, я просто физически не могла отказаться от идеи найти пыль... Для чего опять надо было влезать в алхимическую лабораторию.

В какой-то момент мой слух уловил что-то странное... Музыку. Какой-то струнный инструмент.

Разумеется, я не удержалась и, кляня себя уже за дурость, двинулась на звук. Насколько я успела понять, ночное время было свято и устраивать концерты местные после заката просто так бы не стали. Поэтому я решила проверить, кто это так бездарно палится и для чего.

Дверь музыкальной комнаты была приоткрыта, на пол падал мягкий, приглушённый свет. Я заглянула внутрь, готовая тот час отпрыгнуть в сторону, если меня заметят, но... Игравшей было не до меня.

Ванда.

Ведьма сидела боком к выходу, нежно сжимая в руках виолончель. Инструмент нежно пел мелодию, которую никто никогда не записывал на ноты. Потому что она может идти только из сердца. Мелодия, которая может идти только один раз, потому что больше боли душа не выдержит. Смычок извлекал звуки об отчаянье, боли и страхе. О ненависти, гневе, ужасе и любви... О том, как режет по разуму каждый миг существования...

Я отшатнулась, закусывая губу до крови. Это не жалоба. Это мольба. Мольба о помощи, которую я услышала, и которую я теперь не смогу проигнорировать. Просто потому, что теперь отчаянно хочу, чтоб эта виолончель спела о любви... Желательно, ко мне. Решив так, я стремительно удалилась, чтобы избежать искушения присоединиться к ней прямо сейчас.

Утренняя выходка больше не казалась мне просто удачным безумием.

Отступление второе.

Ванда Дейриэ, Ванда Золотой Голос... Ведьма класса «Бэ», стервозная красавица и невеста наследника Ареса. Увидь ее кто в этот момент, он бы не поверил своим глазам. Помятое платье, спутанные волосы, опухшие от слез глаза... Ванда глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Давно у нее не случалось таких срывов... Она даже уже почти привыкла к вечному напряжению и маске высокомерной стервы, способной проклясть за косой взгляд... От природы мягкая и неконфликтная, Ванда быстро поняла, что любого, кто не может дать отпор, просто сожрут. Особенно, если этот кто-то – невеста наследника. Невысокая и худая, она могла давить только магией. Что и приходилось делать. Кто бы знал, как Ванда ненавидела свои способности! Если бы не этот проклятый дар ведьмы, никому и в голову не пришло бы обручить скромную девушку из незнатного рода с наследником. Даже несмотря на все старания отца. И не пришлось бы изображать из себя невесть что, создавая вокруг периметр отчуждения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});