Психология господства и подчинения: Хрестоматия - А. Чернявская

Нужно, вероятно, объяснить, почему я обсуждаю власть, престиж и обладание как аспекты одной проблемы. В деталях, конечно, преобладание той или иной из этих целей представляет для человека большую разницу. Какая из этих целей преобладает в невротическом стремлении к успокоению, зависит как от внешних обстоятельств, так и от различий в индивидуальных способностях и психологической структуре. Если я рассматриваю их как единое целое, так это потому, что у всех у них есть нечто общее, что отличает их от потребности в любви. Завоевать любовь и расположение – значит получить успокоение путем усиления контакта с другими, в то время как стремление к власти, престижу и обладанию означает получение успокоения через ослабление контакта с другими и через укрепление собственного положения.

Желание доминировать, завоевывать престиж, приобретать богатство и добиваться благосостояния, конечно, не является само по себе невротической наклонностью, точно так же как желание иметь любовь и привязанность само по себе не является невротическим. Для того чтобы понять характеристики невротического стремления к указанным целям, его следует сравнить с аналогичным стремлением. Например, ощущение власти может возникать у нормального человека в результате реализации его превосходящей силы, будь то физическая сила или способность, или умственные способности, или зрелость и мудрость. Его стремление к -власти может быть вызвано также некоторой особой причиной, связанной с семьей, политической или профессиональной группой, родиной или научной идеей. Однако невротическое стремление к власти рождается из тревожности, ненависти и чувства собственной неполноценности Иначе говоря, нормальное стремление к власти рождается из силы, невротическое – из слабости.

Сюда включен также культурный фактор. Власть, престиж или богатство отдельного члена общества играют роль не в каждой культуре Например, у индейцев пуэбло стремление к престижу определенно не поощряется, имеют место лишь несущественные различия в индивидуальной собственности, и вследствие этого данное стремление также является малозначащим. В этой культуре было бы бессмысленно стремиться к какой-либо форме доминирования как к средству успокоения. То, что невротики в нашей культуре выбирают этот путь, происходит потому, что в нашей социальной структуре власть, престиж и обладание могут дать чувство большей безопасности.

В поисках тех условий, которые порождают стремление к этим целям, становится очевидным, что такое стремление обычно развивается лишь тогда, когда оказывается невозможным найти средство для снятия подспудной тревожности с помощью любви и привязанности. Я приведу пример, который показывает, как может развиваться такое стремление в форме честолюбия, когда на пути потребности в любви возникает препятствие.

Девочка испытывала сильную привязанность к своему брату, который был старше ее на четыре года. Они предавались нежностям более или менее сексуального характера, но, когда девочке исполнилось восемь лет, брат внезапно отверг ее, ссылаясь на то, что теперь они стали слишком взрослыми для такой игры. В результате этого у девочки неожиданно развилось неистовое честолюбие в отношении учебы. Оно явно было вызвано разочарованием в любви, которое было тем более болезненным из-за немногочисленности людей, к которым она могла питать привязанность. Отец был безразличен к своим детям, а мать явно предпочитала брата. Девочка ощутила не только разочарование, но также страшный удар по своей гордости. Она не понимала, что изменение в отношении к ней брата было вызвано просто его приближающейся половой зрелостью. Поэтому она чувствовала стыд и унижение и воспринимала все это тем более глубоко, что ее уверенность в себе покоилась на слишком ненадежной основе Во-первых, она не была желанной для матери и ощущала собственную незначительность, потому что мать, красивая женщина, была объектом всеобщего восхищения; кроме того, брат не только предпочитался матерью, но также пользовался ее доверием. Брак родителей был несчастливым, и мать обсуждала все свои трудности с братом. Так что девочка чувствовала себя совершенно никому не нужной. Она сделала еще одну попытку добиться любви, в которой нуждалась: влюбилась в мальчика, с которым познакомилась во время поездки вскоре после разрыва с братом. Она резко изменилась, повеселела и начала строить чудесные фантазии на тему своих отношений с этим мальчиком. Когда же он исчез из поля зрения, она реагировала на новое разочарование подавленностью.

Как весьма часто случается в ситуациях такого типа, родители и домашний врач приписали ее состояние перегрузке в школе. Для восстановления сил они отправили ее на летний курорт, а по возвращении перевели ее на класс ниже того, в котором она до этого училась. Именно тогда, в возрасте девяти лет, она наиболее ярко проявила свое честолюбие. Она стремилась быть первой в классе. В то же самое время ее отношения с другими девочками, которые ранее были дружественными, явно испортились.

Этот пример иллюстрирует типичные факторы, которые, сочетаясь, порождают невротическое честолюбие: с самого начала девочка чувствовала свою незащищенность, так как ощущала себя ненужной; развился значительный антагонизм, который не мог быть выражен, потому что ее мать, доминирующая фигура в семье, требовала слепого восхищения; вытесненная ненависть породила огромную тревожность; у нее никогда не было возможности повысить чувство собственного достоинства, так как в нескольких случаях она подвергалась унижению и, безусловно, чувствовала себя опозоренной из-за отношений с братом; попытки достичь любви как средства успокоения закончились неудачей.

Невротические стремления к власти, престижу и обладанию служат не только защитой от тревожности, но также и каналом, по которому может выходить вытесненная враждебность. Вначале я буду обсуждать, как каждое из этих стремлений создает особую защиту от тревожности, а затем предназначенные для выхода враждебности особые пути.

Стремление к власти служит, во-первых, защитой от беспомощности, которая, как мы видели, является одним из основных элементов тревожности. Невротик испытывает такое сильное отвращение к любому отдаленному намеку на беспомощность или на слабость в себе, что старается избегать ситуаций, которые нормальный человек считает вполне обычными, например чье-либо руководство, совет или помощь, любой вид зависимости от людей или обстоятельств, любую уступку или согласие с другими. Этот протест против беспомощности вовсе не проявляется сразу во всей своей силе, а увеличивается постепенно; чем сильнее невротик чувствует подавленность своими внутренними запретами, тем менее он способен к самоутверждению. Чем более слабым он становится, тем с большей тревожностью ему приходится избегать всего, что хоть в малейшей степени может обнаружить его слабость.

Во-вторых, невротическое стремление к власти служит защитой от опасности чувствовать себя или выглядеть ничтожным. Невротик вырабатывает жесткий и иррациональный идеал силы, который заставляет его верить, что он способен справиться с любой ситуацией, какой бы сложной она ни была, и может справиться с ней немедленно. Этот идеал приобретает связь с гордостью, и, как следствие, невротик рассматривает слабость не только как опасность, но также и как позор. Он делит людей на «сильных» и «слабых», восхищаясь первыми и презирая вторых?. Он также доходит до крайностей в том, что считает слабостью. Он испытывает большее или меньшее презрение ко всем людям, которые соглашаются с ним или уступают его желаниям, ко всем, кто имеет внутренние запреты или не контролирует свои эмоции столь тщательно, чтобы всегда иметь безмятежное лицо. Он также презирает все эти качества в себе. Он чувствует унижение, если ему приходится признавать собственную тревожность или внутренний запрет, и тогда, презирая себя за свой невроз, вынужден сохранять этот факт в тайне. Он также презирает себя за то, что не в состоянии справиться с неврозом в одиночку.

Те особые формы, которые примет такое стремление к власти, зависят от того, лишения какой власти невротик более всего боится или презирает. Я приведу лишь несколько проявлений этого стремления, которые особенно часты.

Во-первых, невротик будет стремиться управлять другими, а также держать под контролем себя. Он хочет, чтобы не происходило ничего, что не одобрялось бы им или чему он не был бы инициатором. Это стремление к контролю может принимать ослабленную форму, когда человек сознательно предоставляет другим возможность иметь полную свободу, настаивая при этом на том, чтобы знать все, что другой делает, и испытывая раздражение, если что-либо остается в секрете. Тенденции все контролировать могут вытесняться до такой степени, что не только сам человек, но и окружающие его могут быть убеждены, что он необыкновенно великодушен, предоставляя свободу другому. Однако если человек столь полно вытесняет свое желание контролировать, у него всякий раз может проявиться подавленность, сильная головная боль или расстройство желудка, когда его партнер назначает встречу с другими коллегами или слишком задерживается. Не зная причину такого рода расстройств, он может приписывать их погодным условиям, неправильному питанию или сходным, но не относящимся к делу причинам. Многое из того, что выглядит любопытством, определяется его тайным желанием управлять ситуацией.