Фэнтези-2011 - Сергей Булыга

И эти яростные слова обозлённой женщины действуют на отважного воина сильнее, чем разумные доводы.

— Хорошо, я выполню твой приказ и отдам его Чёрному волку.

Джайран рывком открывает порог юрты и видит растерянного батыра с виноватым лицом и прекрасную девушку незнакомого народа. Девушка улыбается Джайрану так ласково, словно не отдавала никакого приказа насчёт его жизни.

— Здравствуй! Так ты и есть Джайран? Какой красивый мальчик! Магур, если бы я знала, что встречу такого красавчика, то не давала бы клятву верности тебе! — говорит она неестественно громко.

И голос Эр Магура тоже далёк от шёпота:

— Да, он действительно красив! Клянусь саблей мастера Даута, что если ум его равен красоте, то через пять-шесть лет самые богатые нойоны будут рады видеть его в своих зятьях!

— Не трудитесь, — печальным голосом говорит Джайран, — я всё слышал. И вы зря стараетесь. Чёрному волку сейчас всё равно, каков я. Он не властен изменить жертву, а если бы и был властен, то не захотел бы после тех мук голода и погони, какие я доставил ему.

Эр Магур опускает голову. Он долго теребит рукоятку сабли, покоящейся в ножнах, и, когда решается что-то сказать, прекрасная девушка незнакомого народа закрывает ему рот рукой.

Она говорит с Джайраном так же ласково, но взгляд её источает злобу:

— Тогда чего же ты ждёшь? Иди и прими свою судьбу, как мужчина!

Джайран хочет многое сказать Эр Магуру, но поток слёз не даёт этого сделать. Мальчик убегает из юрты.

Шагах в двухстах от лагеря Эр Магур верхом на верном чалом жеребце нагоняет его.

— Прости меня! Прости меня, Джайран! Я не могу поступить иначе. Ты же знаешь, что я так поступаю не из трусости! Ты же видел днём, что я не трус!..

Джайран ничего не говорит в ответ и даже не оборачивается в его сторону. Известный батыр продолжает ехать за ним и говорит торопливым голосом:

— Если бы ты был хоть чуть-чуть постарше, то смог бы меня понять. Пойми, во взрослом мире всё гораздо сложнее, чем тебе кажется!

Джайран по-прежнему ничего не говорит в ответ и даже не оборачивается в его сторону. Могучий Эр Магур продолжает ехать следом и говорит быстрым голосом. Он рассказывает Джайрану о том месте, где его ждёт долгожданный покой:

— …И запомни: направо от Мохнатого камня, а не налево. И если будешь следовать этой дорогой, то скоро придёшь к трём высоким холмам. Под одним из них ты найдёшь хижину Безумца Вали. Если старик ещё жив, он отопрёт тебе дверь. Он накормит и напоит тебя. Расскажи ему свою историю без утайки. Будь уверен, Вали не прогонит тебя. Ведь он безумен и потому не боится смерти. И он живёт без семьи, поэтому ему не за кого бояться. Только у него ты сможешь спокойно дождаться своей судьбы. Только он будет кормить и одевать тебя, пока Чёрный волк не найдёт вас обоих и не сожрёт одного, а второго не отдаст на растерзание слугам, чтобы потом доесть остатки их пира. Нельзя сбежать от своей судьбы, но лучше уж дождаться её в тёплой хижине, чем на голой холодной земле. Может быть, тебе повезёт, Чёрный волк очень не скоро снова нападёт на твой след, и ты проживёшь в хижине безумца не один месяц, а может, даже год…

А затем Эр Магур вынимает из ножен и бросает ему под ноги свою знаменитую саблю. Свою острую длинную шои, рождённую в кузнице легендарного Даута. Свой клинок, сокрушивший больше врагов, чем Джайран носит волос на голове.

— И хотя бы прими от меня этот дар.

Широкий жест могучего батыра выводит бедного ребёнка из себя.

— Зачем мне это? Зачем мне длинный клинок шои, когда для того, чтобы вспороть себе горло, хватит и короткого лезвия пшака? Или ты предлагаешь мне, слабому мальчику, драться с тем, кому безропотно подчиняются и кровососущие мангусы, и злые дэвы, и даже страшные шелмусы? Драться с тем, кто напугал до дрожи в коленках самого могучего воина степей ещё до того, как появился перед его взором?!

— Не знаю, не знаю, Джайран. Но знаю, что мне она больше ни к чему! Что с этой ночи Эр Магур уже просто Магур! И что с этого мгновения он недостоин прикасаться к оружию, рожденному в кузнице легендарного Даута!

Джайран раньше не знал, что могучие воины умеют плакать, как малые дети.

Магур уезжает обратно в лагерь, ошарашенный мальчик провожает долгим взглядом его трясущиеся плечи и лишь затем подбирает тяжёлую саблю.

* * *

Что для дехканина из народа фарси, не знающего прелестей кочевой жизни и жестоких радостей войны, вороной конь? Всего лишь плохая замена тягловому быку. Что для человека, не знающего грамоты, книги белокожих мудрецов? Всего лишь плохая замена хворосту для костра. Подумай и скажи, сын кочевника, чем был тогда клинок легендарного Даута для слабого ребёнка?..

Когда Джайран шёл в горы, он служил ему палкой, а когда хотел согреться — топором. Джайран рубил им дрова, опирался при подъёме и ни разу не использовал для того, для чего мастер Даут неделями не вылезал из кузни. Ни один смертный хищник не посмел приблизиться к тому, кого выбрал сам Чёрный волк, а люди не ставили свои юрты в той местности, по которой шёл Джайран, уже не одну сотню лет.

Только безумный Вали осмелился построить свою хижину в этой глуши. Именно к нему и направил свой путь несчастный Джайран.

С каждым днём отчаяние всё больше разъедало, подобно ржавчине, его душу, а настоящая ржавчина медленно, но верно пожирала легендарный клинок, что бросил ему под ноги много-много лун назад могучий Эр Магур, забыв от волнения про ножны.

* * *

— …И пусть он, да не будет никогда счастья ни ему самому, ни роду его, и забыл про ножны, но ты-то сам кто? Будущий мужчина или малая девочка, для которой нет разницы между клинком мастера Даута и любой другой саблей?! Наверное, если судить по твоим космам, ты всё-таки девочка! Судя по тому, как ты опираешься на благородный клинок, будто это дорожный посох, ты самая настоящая девочка, чума на твою голову! Муравьёв тебе в штаны, змею тебе за шиворот, сорок каракуртов тебе в глотку! Сейчас я сниму с тебя одежду и посмотрю, кто на самом деле пожаловал ко мне в хижину! Для кого мне готовить дастархан, для дорогого гостя или для дорогой гостьи?! Но вначале я объясню тебе, как надо обращаться с оружием, ради которого мастер Даут неделями не вылезал из кузни! Ты, грязный оборванец, поганый мальчишка, гнилой пенёк, по недомыслию добрых духов обрётший жизнь! А ну, отдай мне саблю и покажи, как ты умеешь бегать!

Слова безумного Вали некрасивы, как его тело, а тело столь же уродливо, сколь и лицо. Следы жаркого огня покрывают его голову от лысой макушки до острого подбородка. Вместо правой руки у него деревянный костыль, а вместо левой ноги деревянная палка. Он говорит тонким голосом, как скопцы, потому что он и есть скопец. Он — самое страшное, что видел Джайран в своей короткой жизни, не считая тени Чёрного волка, и сейчас мальчик жалеет, что пришёл сюда. Старик гонит его по степи и шлёпает при этом ниже спины плоской стороной сабли. Мальчик хочет сбежать совсем, но безумец скачет на одной ноге быстрее, чем он бежит на своих двух.

Пот градом катит с несчастного ребёнка, ноги заплетаются, а сердце рвётся из груди и просит о пощаде. Но Джайран не смеет остановиться, пока страшный старик с выпученными глазами не отменит свой приказ.

Зачем он только пришёл сюда? Ведь он же знал, кто такой Безумец Вали и в чём состоит его безумство!

Нет в подлунного мире уголка, в котором бы никто не слышал про эту историю.

Давным-давно в стране, где нет кочевников, на трон взошёл очень жестокий падишах. Вали был из знатного рода, и жестокость падишаха его не касалась, но он зачем-то поднял восстание. Восстание подавили, а его самого лишили всех владений и изгнали из страны. Но год спустя Вали тайно пробрался в столицу и убил жесткого правителя выстрелом из рогатого лука.

Новый падишах не стал казнить Вали за своего отца, но приказал отрубить ему правую руку и левую ногу, а затем выгнал из страны.

Поначалу новый падишах правил мудро и справедливо, но потом ввязался в большую войну с могущественным соседом. Ему стало не хватать денег, и он вынужден был поднять налоги. И когда один из городов отказался платить непосильную подать, падишах пришёл туда со всей армией, взял городские стены приступом и в назидание другим подданным приказал зарыть живьём в землю каждого десятого горожанина.

Война вскоре закончилась, налоги уменьшились, и падишах снова стал править мудро и спокойно. Но продолжалось это недолго. Как-то правитель решил посетить некогда мятежный, а ныне самый смиренный город страны. И надо же было так случиться, что, когда падишах проезжал мимо того самого места, где были живьём зарыты в землю пять тысяч горожан, мирный нищий у дороги вдруг превратился в безумного калеку и бросил уцелевшей левой рукой свой острый нож.

Новый падишах, младший брат предыдущего, не мог казнить Вали за своего родственника. Все уже знали, что Вали безумен, а убивать умалишённых Небо запрещает. По этой причине Вали приказали просто оскопить, дабы безумный муж не оставил безумных потомков, а лицо его изуродовать огнём, чтобы впредь умалишённого узнавали издалека и не могли спутать ни с каким другим нищим.