Железная скорлупа - Алексей Игнатушин

Воины кричат, вскидывая к небу копья и мечи. Инконню тоже кричит, тоже потрясает копьем.

– На позиции! – раздаются команды.

За воротами замка раздается глубокий вздох, будто там насмешливо хмыкает какой-то великан. Ветхие створки со скрипом отворяются, и черный язык моста с грохотом падает через ров. В проеме угадываются мрачные очертания громоздких фигур и копошение какой-то темной массы.

В лица ударяют холодный порыв ветра и запах тлена, кровь стынет от жутких звуков. Воины крепче сжимают рукояти мечей и древки копий. Натянуты тетивы и кружат пращи, конники спешно выкраивают место для разбега.

На мост выкатывается волна мерзких тварей, ведомая черным рыцарем на вороном коне, смотровая щель его шлема мигает желто-багровым светом, а цепь чудовищного моргенштерна звенит устрашающе. Твари вроде бы похожи на людей, но кожа у всех мертвенно-синяя, в полуистлевших руках держат грубые подобия мечей и кинжалов, из пастей рвутся нечеловеческие крики.

За живыми мертвецами шагают громадные обнаженные тела без голов, мускулистыми руками небрежно поигрывают алебардами и копьями. Безголовые Тела двигаются с хищной пластикой, земля дрожит под их босыми ногами.

Следом, оглушая ревом, идут на задних лапах чудовища с львиными туловищами и человеческими головами, скалят пасти с тремя рядами зубов, агрессивно хлещут хвостами с шипастыми набалдашниками, кончики шипов влажно блестят.

Крылатые монстры меж тем продолжают кружить над замком, сверкая зубами и смачно плюясь.

Инконню обмер, за его спиной вопят от ужаса. Темная армия с жутким ревом спускается с холма. Пикинеры дрожащими руками выставляют пики, мечники прижимают к груди щиты. Робко свистят стрелы, проламывают воздух булыжники.

В глазу живого мертвеца вырастает оперение, но мертвяк, утробно взревев, вырывает стрелу с куском плоти, небрежно отшвыривает. Камни, пробив синие черепа, торчат, как грибы на пнях, ключица у одного Безголового Тела хрустнула, но темная армия, не заметив ничтожного урона, продолжает наступать. Мантикоры кровожадно вопят.

– Вперед! – кричит Чайльд.

Шпоры тонут в конских боках, окрашиваясь кровью, животные с испуганным визгом мчатся навстречу темной армии. Инконню сжимает копье, гадкий запах мертвяков провоцирует желудок к бунту.

Конники кричат, пешие вторят им. Инконню раскрывает рот, бешеным воплем стравливая страх.

Две волны с лязгом сшибаются: страшно взревывают пронзенные мантикоры, шипастыми хвостами проламывая конские бока, случайно разрывают одно Безголовое Тело пополам, ошпарив бьющихся кипящей кровью.

Плоть зомби хрустит под ударами, но мертвяки деловито рубят коней и рыцарей. Нескольким трупам мозжат головы – те падают и замирают.

Инконню копьем пронзает Безголовое Тело. Монстр сгибается, по громадному мускулистому торсу проходит рябь. Монстр, выронив алебарду, хватается за окровавленное древко, и Инконню едва успевает разжать пальцы. Мечом полосуя воздух, рыцарь вонзает клинок в вязкую плоть. Сердце Безголового Тела гулко лопается, плеснув в морду белого жеребца вонючей кровью, заставляет животное с оскорбленным криком попятиться.

Черный рыцарь безжалостно мозжит моргенштерном череп коня одного из рыцарей, подогнувшее ноги животное подставляет всадника под удар. Шар с шипами – каждый шип длиной с палец – проламывает забрало Рейнольда. Из щелей шлема брызгает кровь и мясной фарш, и павшего затаптывают львиные лапы.

Мантикоры рвут клыками шеи коням, шипастыми хвостами бьют в щиты, начиняя воздух мелкой щепой.

Темная армия, обогнув увязнувших всадников, бросается на пеших. Страшно хрустит разрываемая плоть, в воздух бьют фонтаны крови. Черный рыцарь вбивает мечников в грязь, моргенштерн сочится кровью от шипованного шара на цепи до длинной рукояти.

С неба с пронзительными воплями падают горгульи: когтистыми лапами терзают им спины, раскалывают головы и, поднимая воинов к хмурым облакам, рвут их на части и сбрасывают несчастных на землю.

Среди воплей ужаса тонут мелодичные голоса монахов, крест блекнет. Трусливо поют трубы, и масса вооруженных людей, качнувшись, отступает от подножия холма, оставляя порванные трупы и дымящиеся лужи крови.

– Отходим!

– Бежим, бежим!!

– Они пожрут наши души!

Черный рыцарь неспешно проламывает бегущим спины, брезгливым движением срывая с шипов куски мяса, вновь обрушивает с жутким свистом брызгающий кровью моргенштерн на новую жертву.

– Отходим для разбега! – кричит Чайльд.

Щит седого рыцаря проломлен, обступившие всадника зомби рвут синими руками конскую гриву. Животное истошно вопит, беснуясь, копытами проламывает им черепа.

Конники спешно натягивают поводья: на спину одному прыгает Безголовое Тело, отчего конь оседает крупом наземь, и монстр разрывает рыцаря надвое.

Мантикор, хлестнув хвостом, бьет рыцаря по спине, вонзает когти в плоть через кольца кольчуги, Гонтер содрогается, мешком валится в грязь, дергаясь в судорогах.

Инконню, пришпорив коня, чудом уворачивается от алебарды. Сердце бешено колотится, по клинку стекают едкие капли. Воинство Сноудона позорно бежит.

«Избиение, избиение!»

Трусливый голос внутри шепчет:

«Беги, это не твоя война. Пусть их. Твоя честь не будет запятнана. Все бегут, и ты бежишь».

Но Инконню сгорает от стыда.

«Выходит, прав колдун, мы стремимся к безопасным битвам, где можно нажиться, а умереть за чужую страну, в которой воцарилось зло, неспособны!»

Рывком поводьев едва не оторвав жеребцу голову, Инконню разворачивает его и с отчаянным криком бросается в гущу монстров.

В разинутых пастях блестит слюна, по клыкам течет кровь, мускулистые торсы играют злой рябью. Рядом падает разорванное тело мечника, заставляя жеребца испуганно шарахнуться, поджимая уши от злобного хохота горгулий.

– За Сноудон! – орет Инконню бешено. – За Сноудон!

Конь втаптывает зомби в грязь, рыцарь мечом отделяет от тулова руку с алебардой, оставляет на злобной харе мантикора глубокую щель. В щит страшно бухает, летит щепа, грифон хищно бросается в полузвериные морды, вминая носы, дробя зубы.

– За Сноудон! – кричит рыцарь, задыхаясь.

Хлесткими ударами разваливает головы мертвяков, уклонившись от копья, щитом встречает удар шипастого хвоста.

– За Сноудон! – кричит из последних сил.

Его окружают щелкающие пасти, синие руки жадно тянутся к нему, падают обрубками, но тянутся новые. Безголовые Тела швыряют копья, тяжелыми ударами заставляя пошатнуться в седле.

Сзади раздается яростный клич, от которого сердце начинает радостно трепетать:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});