Здравствуйте. Я – любовница вашего мужа - Катя Абель

Можно представить – ну, фантастический совсем вариант берём – что он зовёт меня за собой в Москву, снимает мне там квартиру, и наши отношения продолжаются в этом же примерно ритме, но уже на его территории. Я не хочу. Я не хочу жить в любовницах, в тайных, преступных любовницах, ни на что не иметь право: ни на совместное время, ни на совместный выход, ни на общего ребёнка. Я не хочу. Эта яма еще глубже предыдущей.

Могли ли бы мы жить с ним вместе? Я не могу себе этого представить. Не могу представить наш совместный быт. Мне кажется, его просто не может существовать в природе. Почему? Я не знаю.

Я не могу себе представить, как мы живём в одной квартире, вместе просыпаемся, завтракаем, я отправляю его на съёмки, потом сажусь за работу. Днём приезжаю к нему, потому что соскучилась, увожу его со съёмочной площадки, и мы обедаем вместе. Вечером – он перед телевизором, смотрит передачу о новонайденной цивилизации на территории инков, я, отвлекаясь от интернета, выключаю компьютер. Залезаю к нему на диван, подбираюсь неторопливым лазутчиком, произвожу захват. Осторожно целую в шею, за ушком. Шепчу ему всякие глупости. Он отмахивается от меня, ворчит:

– Ну, отстань… Интересно же, дай посмотреть.

Я забираюсь к нему под футболку, перебираю пальцами по животу… Он замирает, не реагирует. Продолжает смотреть телевизор, но больше меня не гонит.

Спустя пять минут поворачивается к экрану спиной… Я нащупываю под собой пульт, незаметно нажимаю на кнопочку: толстая тётенька-ведущая сменяется музыкальным каналом…

– Не отвлекайся! – требует он, и я больше не отвлекаюсь…

А ночью, во сне, он опять держит меня за руку.

Отпуск мы планируем провести вместе. Большую часть времени – с его детьми, но и для нас двоих найдется дней десять у моря.

Его мальчишки все время приходят к нам и чувствуют себя как дома. Вся квартира переворачивается вверх дном, возмущаться бесполезно. Старший меня немного ревнует, нам иногда бывает сложновато друг с другом, но это до той поры, пока я не вытащу из него рассказ про девочку из параллельного класса, которая ему нравится.

Зато с младшим общий язык давно найден, он мне тоже рассказывает про девочек, и гораздо охотнее, их у него целая куча, и они ему нравятся все.

Мы часто болтаем по телефону с женой моего любимого, она к нам тоже заходит. Хотя нет, это уже из области совершенной фантастики. Я постоянно зову её в гости, но она каждый раз находит предлог, чтобы не идти. Всё-таки есть определенная черта, которую переступить трудно. Я понимаю и не настаиваю. Хотя сама у неё бываю часто.

Мы почти дружим.

А как иначе? Как можно требовать расстаться с человеком, когда за плечами столько лет совместной жизни, когда корнями уже проросли друг в друга? Это так же абсурдно, как если б кто-нибудь потребовал от меня, чтобы я перестала общаться со своей мамой, или, скажем, с сестрой.

Жена была с ним бок о бок семнадцать лет, не только в достатке, но и в нищете, когда в кино его не снимали, и в профессии ничего, совсем ничего, не складывалось, терпела все его нервные срывы, подставляла плечо, вытаскивала из запоев, спасала ему жизнь, ночевала в больницах, а я приду такая – без году неделя – и скажу любимому: давай-ка, прекращай общаться со своей бывшей, хватит! Нет, так не будет…

Значит, с его женой мы дружим. Я говорю ей по телефону:

– Твоего младшего атаковали девчонки, закидывают его подарочками в детском саду, целоваться лезут… Он весь купается в женском внимании, но одну какую-то выбирать не торопится, предпочитает, чтобы его любили все сразу.

– В папу пошёл, – комментирует она, – это у них фамильное. Как байки начинает всей группе рассказывать, так даже воспитательница рот открывает.

– Талантливый мальчик растёт.

– А что ты сегодня делаешь? – спрашивает жена моего любимого, – Давай-ка, приезжай к нам сегодня обедать. Я в духовке такую рыбу запекаю, закачаешься…

И я приезжаю в их общий дом, привожу мальчишкам подарки, а к обеду бутылку вина. Мы садимся с ней где-нибудь после еды – в гостиной или на террасе – попиваем винцо и перемываем любимому косточки.

– Знаешь, дорогая, – говорит она мне, – ты его не балуй слишком, а то на шею залезет.

– Да я стараюсь, – отвечаю, – Но ты же знаешь, с ним по-другому не получается…

– Кстати, – говорит она, – у меня тут кое-кто появился… Хочешь, фотографию покажу?…

Могли бы мы с ним жить вместе? Да, собственно, почему бы и нет? Оказывается, я вполне способна себе это представить.

Только этого не случится никогда.

***

«Почему ты меня никогда не хвалишь, а? Не за что?…»

«Не знаю… Наверное, не умею. Может, предпочитаю доказывать хорошее отношение на деле, а не на словах?..»

***

Женщина-дура любит ушами. Я – женщина-дура.

Когда я с тобой, я знаю, вижу и чувствую твою любовь. Когда я одна, мне нужно. Мне нужно, чтобы ты говорил мне: «девочка», «хорошая», «красивая», «моя»… Мне эти слова как солнце в дождливый день. Насколько ярче будут краски в моей жизни вместе с ними.

Но ты ведь – мужчина. Ты понимаешь, что если дашь слабину, тебя сразу позовут жениться. Надо будет реагировать, объяснять, что жениться ты не можешь. А тебе поставят в упрек: «А как же любовь? А ты же мне говорил…» Потом вообще не отмахаешься. Поэтому лучше молчать.

Я веду тонкую линию кончиками пальцев по твоему лицу.

Я говорю тебе: «Я тебя люблю».

Ну почему я должна молчать, только из-за того, что кто-то не хочет жениться? Почему я должна гасить себя, когда мне так ценно всё, что со мной происходит? Я хочу проживать свою жизнь так, как я хочу. С теми эмоциями, которые я испытываю, не пряча их за зубами, не вуалируя, а закрепляя и утверждая:

Я Тебя Люблю.

Ты закрываешь глаза. Ты улыбаешься – едва-едва, чтобы я лишнего ничего про тебя не подумала. То есть, даёшь понять: я тебя услышал, мне нравится ход твоей мысли. И всё. Не более того. Глаза закрыты. Тебя нет.

Я говорю тебе дальше: «Ты – самый Красивый, самый Умный, самый Талантливый».

Я осторожно вкладываю в тебя каждое слово. Чтобы ты знал об этом, и, когда тебе будет трудно в какие-то минуты, когда проблемы и сомнения возьмут за горло, ты вспомнил их: ты – самый Красивый, самый Умный и самый Талантливый. И, может быть, они станут той каплей, которая поверх других снова вытолкнет тебя на поверхность.

Ты лежишь, закрыв глаза. Тебя нет. Ты вышел. Но уголки губ слегка подрагивают в улыбке: тебе нравится ход моих мыслей. Ну, и слава Богу.