Рейтинговые книги
Читем онлайн 7 дней в июне - Алексей Ивакин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 83 84 85 86 87 88 89 90 91 ... 139

Допрос подозреваемого прерван в связи с необходимостью приема пищи.

Подозреваемый: Суховеев Р. А.

Перед началом, в ходе либо по окончании допроса подозреваемого от участвующих лиц заявлений не поступало. Протокол прочитан лично. Замечаний к протоколу не имею.

Подозреваемый: Суховеев Р.А.

Участвующие лица: подпись

Следователь: подпись

– Господа! Это какое-то недоразумение – я же свой. Позвольте представиться: генерального штаба подполковник Суховеев! Прикажите же, наконец, меня освободить!

– Ребятки, дайте нам с дядей поговорить, – Андрей кивком головы предложил охранявшим Суховеева бойцам выйти, – за дверью подождите, пожалуйста. Один – на месте, а второй – на полчаса свободен, потом поменяетесь.

Студенты, козырнув (ишь ты, уже настрополились), вышли из помещения, наградив подполковника «добрыми» взглядами – судя по всему, за время совместного пребывания с Суховеевым в «каземате», они узнали о себе много нового, и вряд ли это новое было добрым и светлым.

– Господа, а как же я?

– Во-первых, гражданин Суховеев, при обращении к любому из нас вы должны употреблять обращение «гражданин следователь». Во-вторых, а почему вы решили, что мы испытываем хоть какое-то желание вас освободить?

– Но как же… Я же сам видел трехцветный флаг… Да и на шевронах у вас – тоже он. Пусть не треугольный, как у нас, в Добровольческой, был, но ведь трехцветный, не большевистский! Я так понимаю, что вторжение Рейха привело к тому, к чему и должно было привести – Советы рухнули – только так я могу объяснить и флаг, и шевроны.

– О «советах» мы с вами поговорим позднее. Я хочу сразу объяснить вам сложившуюся ситуацию: вне зависимости от существующего в России (искорка надежды в глазах диверсанта), да, именно в России, режима, гитлеровская Германия воспринимается гражданами страны, вне зависимости от их политических пристрастий, в качестве врага, а вы – вы встали на сторону этого врага для того, чтобы участвовать в нападении на страну, которая является вашей Родиной. – избранную мною линию поведения продолжил Андрей. В «злого» и «доброго» играть не будем – смысла нет, к таким трюкам его готовили, возможно, не только в Абвере, но и эээ… пораньше, все-таки генштабистом представляется.

– Но позвольте! Как вы можете видеть врага во мне – человеке, который уже двадцать лет прилагал и прилагает все усилия к тому, чтобы ликвидировать большевизм? Если у вас это получилось сделать внутри страны, не нужно забывать о тех, кто потратил свою жизнь на то, чтобы создать вам внешние условия для достижения цели. Мы, пусть разными путями, делали одно и то же дело. Может быть, вы мне не доверяете? У вас тут есть хотя бы один комиссар? Освободите меня, дайте мне пистолет, и я вам докажу, что заслуживаю полного доверия новых российских властей. Раз большевизм свергнут, между Германией и Россией не может быть каких-либо разногласий, настолько значимых, чтобы был смысл продолжать войну, а мое звание в германской армии только поможет установить контакт с властями Рейха. Пусть я всего лишь гауптман, но меня лично знает адмирал, и не только адмирал – я знаком с многими деятелями партии. Поймите же наконец, что, удерживая меня, вы тратите драгоценное время.

– Комиссар, говорите? Есть, как не быть. Называется, правда, по-другому – заместитель командира части по работе с личным составом, но – есть.

– Что?! Вы хотите сказать, что в вашем полку среди офицеров есть правоверный большевик и он еще жив?

– Андрей, ты не в курсе политических предпочтений местного замполита?

– Абсолютно нет, меня они как-то не интересуют. Кстати, я на последних выборах голосовал за коммунистов – «ЕдРо» или эсэры меня как-то не вдохновили, а Жирика я после известной тебе истории терпеть не могу.

– Объясните, что здесь происходит? Кто вы такие? О чем, черт возьми, вы вообще тут говорите? Как может быть, чтобы большевики терпели трехцветный флаг?

– Да они не только трехцветный флаг терпят, у нас и орлы (хихикнув про себя – все равно вилки для снимания с ушей лапши у него нет и не предвидится) вместо звезд в Кремле на башнях стоят. А коммунисты – коммунисты заседают в парламенте на Охотном ряду вместе с теми, кого вы бы назвали кадетами или, скажем, обновленцами. Часть коммунистов, кстати, исповедует взгляды, близкие к взглядам Союза Михаила Архангела.

– Слава тебе, господи, – были бы у Суховеева свободны руки – наверное, он бы истово перекрестился, – почему же тогда вы обращаетесь со мной, как с врагом?

– Видите, ли в чем дело, гражданин Суховеев. Мы обращаемся с вами в полном соответствии с вашим статусом – вы и есть для нас враг.

– Но почему?

– Смотри, Андрей – он еще спрашивает. Неужели не доходит?

– Гражданин Суховеев, мы морально осуждаем тех же большевиков за то, что в борьбе с существовавшим режимом они не брезговали пользоваться помощью внешнего врага. Следовательно, с таким же основанием мы осуждаем и вас – тех, кто считал, что использует внешнего врага для свержения большевизма, хотя на самом деле это внешний враг использует вас.

– Простите, госп… гражданин следователь, не соблаговолите ли разъяснить мне, что означают эти звезды, – Суховеев кивнул в сторону полковничьих погон Андрей, – признаться, я подумал было, что принятые у вас чины соответствуют тому, что было в мое время, однако сейчас вижу, что я несколько ошибся в своих предположениях.

– Эти звезды говорят о моем классном чине в прокуратуре, гражданин Суховеев. Этот чин – «старший советник юстиции» – эквивалентен званию полковника в армии.

– Вы из прокуратуры? Удивительно. Я полагал, что буду иметь удовольствие общаться с офицерами контрразведки.

– Офицеры контрразведки, хотя по аналогии, они скорее являются офицерами известного вам корпуса жандармов, возглавляли группу, которая задержала вас и частично ликвидировала ваших подчиненных.

– Группу? А, вы о нижних чинах…

– Между прочим, каждый из этих, как вы выразились, «нижних чинов» – студент не менее, чем третьего курса университета, добровольно вступивший в армию после нападения Германии.

– Студенты? Добровольно? Да вы смеетесь надо мной, господа, положительно – просто смеетесь. Такое было возможно в Германии периода Великой войны, но уж никак не в России. Наши студиозы от века были озабочены тем, чтобы гадить существующей власти любыми доступными им способами.

– Не «господа», а «граждане следователи», не забывайтесь. Боец! – Андрей позвал стоявшего снаружи «старослужащего» – кто-то из нас придумал студентам это погоняло, обыграв личность их командира. Старый, когда услышал, чуть от смеха не загнулся – хорошо, говорит, что кульками или пакетами не назвали.

– Боец, какой курс и факультет?

– Третий курс, филологический факультет, товарищ полковник. При слове «товарищ» лицо Суховеева исказила брезгливая гримаса.

– Филологический? Какими же языками владеешь?

Боец посмотрел на нас – отвечать? Андрей кивнул головой, после чего студент выдал несколько фраз на французском и испанском языках, причем французский подполковник явно понял.

– Да как ты смеешь? Господа, извольте приказать ему… – и замолчал, видимо, поняв неуместность вспышки своего гнева.

– А сменщик твой откуда? – продолжал выяснять Андрей. Ну, правильно, надо же и с личным составом поближе познакомиться, совместить, так сказать, приятное с полезным.

– С мехмата, товарищ полковник, на курс старше. У нас вообще гуманитариев мало – я и Серега, остальные – все технари.

– Хорошо. Спасибо, свободен.

– Есть! – боец, отдав честь, четко повернулся и строевым шагом вышел. А к пареньку-то коллегам надо присмотреться – ишь как с ходу вник в ситуацию и сыграл все красиво. Есть задатки-то, есть… Нечего такому красавчику в филологах делать, тем более что сейчас много людей для загранки понадобится – как «те кто был» себя поведут – неизвестно, а те, кто просто «был» – все канули неизвестно куда. Так, что-то мы отвлеклись.

– Ну что, Суховеев, убедились?

– Убедился. Хочу только заметить, что хам, даже знающий французский, не перестает от этого быть хамом.

– Вы получили с его стороны ровно тот ответ, которого заслуживали. Андрей худо-бедно понимал французский язык – сказывались многочисленные поездки на выездные матчи «Зенита» в УЕФА и общение с приобретенными во Франции и Бельгии друзьями, курс школьной программы по иностранному, опять же.

– Так почему же со мной беседует прокуратура, а не контрразведка? Особой разницы, правда, нет – я все равно ничего не скажу, из того, что знаю, ни вам, ни вашему Н-К-В-Д, или как оно у вас там называется.

Мы с Андреем, не сговариваясь, захохотали. Что он нам может рассказать? Группы, выброшенные до 22-го июня, пропали. Задачи групп, которые выбрасывались 22-го числа, где-то до вечера, известны назубок – «Гугль», то есть теперь «Яндекс», в помощь. Задача групп, которые немцы выбрасывали после него, он знать не мог – с учетом того, что обстановка стала складываться совсем по-другому, задачи в любом случае изменились. А две группы, руководителем одной из которых был он, уже обезврежены. Так что…

1 ... 83 84 85 86 87 88 89 90 91 ... 139
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу 7 дней в июне - Алексей Ивакин бесплатно.
Похожие на 7 дней в июне - Алексей Ивакин книги

Оставить комментарий