Заря империи - Сэм Барон

Теперь они возвращались, как истинные воины, которые показали себя в битве и объединились в клан. Каждый сидел на лошади более уверенно, не обращая внимания на раны и боль. Митрак гордо нес лук, с которого свисала тонкая кожаная полоска. С полоски, в свою очередь, свисали четырнадцать отрубленных косточек больших пальцев рук жертв. С пояса Эсккара вместе с мечом свисали восемь косточек. Остальные тоже несли кости поверженных врагов.

Возле деревни они пустили лошадей шагом. Быстрее они двигаться не могли из-за окружившей их толпы. Последним ехал Таммуз, Мальчик удивил их всех. Он выжил, несмотря на раны. И хотя он до сих пор корчился от боли в руке, но гордо сидел на лошади, правда, Малдар вел ее под уздцы. Таммуз нес маленький лук в здоровой руке, демонстрируя свой единственный трофей.

Эсккар обводил толпу глазами, пока не заметил Треллу. Она ждала прямо у ворот. Обычно она проявляла сдержанность и не показывала своих чувств. Но тут у нее на лице играла улыбка. Телохранитель стоял прямо за ней. Никто из толпы не смел встать перед нею.

При виде ее он улыбнулся, а проезжая через ворота, нагнулся, поднял ее с земли и посадил боком на коня перед собой. Толпа засмеялась и стала кричать еще громче, когда Трелла обвила шею Эсккара рукой.

— Ну, девочка, я вернулся, и мне есть что тебе рассказать.

Она едва слышала его из-за шума. Жители деревни продолжали выкрикивать его имя, а пугливые лошади стали прижимать уши.

Мужчины спешились и повели лошадей под уздцы к дому Эсккара. Толпа последовала за ними, все еще крича с таким восторгом, словно они уже победили варваров. Прибыв домой, Эсккар приказал внести Таммуза внутрь. Аннок-сур отправила одну из женщин за лекарем.

Эсккар пошел к колодцу и воспользовался первой за три недели возможностью как следует вымыться. Слуга принес чистую одежду, но Эсккар облачился в нее только после того, как долго тер все тело, пытаясь избавиться от запаха конского пота.

Малдар остался в доме Эсккара. Члены группы выбрали его хранителем трофеев, которые сложат в комнатах Эсккара до тех пор, пока люди не захотят ими воспользоваться. Ни у кого из них никогда раньше не было таких богатств, и они не знали, что с ними делать. Все чувствовали себя неуютно, пока это золото оставалось при них. Они обратились к Эсккару с просьбой охранять его для них.

Ему стало не по себе при мысли о том, чтобы хранить золото других людей, но он согласился, что его дом — более безопасное место для этого, чем казармы. Они решили, что Малдар и еще один представитель клана Ястреба будут раз в неделю осматривать ценности и проверять, все ли с ними в порядке. Каждый мужчина взял из трофеев только то, что ему требовалось на первые несколько дней. Они собирались потратить эти деньги на вино, женщин и игру в азартные игры.

Когда Эсккар с Треллой остались вдвоем, он обнял ее и крепко прижал к себе. Мужчина гладил ее волосы и был просто счастлив держать ее в своих объятиях. Он чувствовал поднимающееся возбуждение, но его уже звал к себе Никар. Эсккар неохотно отпустил девушку.

Чуть позже Эсккар, Трелла и Сисутрос сели за заполненный людьми стол в доме Никара. Присутствовали члены Семей и другие важные лица. Был объявлен пир для всех. Жители деревни кричали и пели на улицах, радуясь возвращению Эсккара и возможности попраздновать.

Никар велел подать лучшее вино, но Эсккар выпил всего один кубок, и даже не целый, а половину, после чего долил в него воды. Вино его больше не искушало. Он не хотел, чтобы его ум затуманивался. Эсккар ел, наслаждаясь свежим хлебом и курицей, которые подали слуги Никара.

Когда он описывал сражение, никто не издавал ни звука, и ему пришлось повторить рассказ, добавив побольше деталей. Часть рассказал Сисутрос. Он говорил о сражении так, как видел его сам, и именно он поведал о подвигах Эсккара.

Слушатели были поражены. Им казалось немыслимым, что Эсккар рисковал жизнью, помогая еще одному племени варваров. Тем не менее они порадовались, что две группы вместе прикончили семьдесят воинов алур мерики.

— Ур намму нам очень помогут, — пояснил Эсккар, не обращая внимания на скептические взгляды. — Мы снова с ними встретимся, и они для нас будут следить за основной группой алур мерики.

Звучали новые вопросы, Эсккар дал Сисутросу ответить на некоторые из них, пока сам изучал лица Калдора и Нестора. Старик просто улыбался.

Но молодой Калдор не мог скрыть ярости, и время от времени она отчетливо отражалась у него на лице, хотя он и молчал. Несомненно, он раздумывал, что купило его золото.

“Вскоре ты умрешь, Калдор, как и щенок Дриго, и на этот раз смерть доставит мне гораздо больше удовольствия”.

Наконец Эсккар задал свой вопрос:

— Корио, я вижу, что восточная стена закончена. А как идет остальная работа?

Новые стены ставились. Восточная сторона делалась самой высокой: именно на нее будет направлена основная атака. Вообще-то, она смотрела на юго-восток, на перекресток, где сходились две главные дороги. Они сливались одну, которая и вела к воротам.

— Тебя не было три недели, — ответил Корио. — За это время мы хорошо продвинулись вперед, по большей части благодаря многим новым людям, которые готовы гнуть спину, чтобы избежать встречи с варварами. Вся стена будет закончена меньше чем через три недели. Также мы расширили каналы, и по ним уже можно пускать воду. Мы можем затопить равнины менее чем за час.

Эсккар повернулся к Гату и Джалену:

— А солдаты? Как идет подготовка?

— На этой неделе шестьдесят человек заканчивают обучение, и начнут еще семьдесят, — ответил Гат с широкой улыбкой. — Обучение идет быстрее. Теперь ведь у нас много ветеранов. Ко времени появления варваров у нас будет свыше четырехсот двадцати хорошо подготовленных мужчин для обороны стен.

— Ну, этому можно только радоваться, — сказал Эсккар. — Ты удовлетворен, Никар?

— Эсккар, я более чем удовлетворен. До этого времени я только надеялся, что нам удастся отразить натиск варваров. Когда мы разговаривали в первый раз, ты обещал мне не более чем равные шансы. Теперь я уверен, что они у нас точно есть, в особенности сейчас, после твоего возвращения. Вся деревня беспокоилась, пока ты отсутствовал.

Люди вокруг согласно закивали.

— Но теперь ты вернулся, и у людей снова появится уверенность. Разреши мне поблагодарить богов и завтра устроить праздник в честь твоего возвращения.

Эсккар удивился теплоте в словах Никара, но вид сжимающего зубы Калдора напомнил ему о том, что еще предстоит.

— Я очень рад, что вернулся, Никар… достопочтенные господа. Но теперь я хотел бы пойти домой и немного отдохнуть.