Надломленные. Хроники пикирующей Цивилизации - Кирилл Ляпунов

распять, а потом и вовсе – во время Тайной вечери – благодарит блудницу за то, что она приготовила Его к погребению. Ну какое погребение? О чем Он вообще? Пора брать власть! Ведь отдают же уже практически. И зная о возможностях Христа, с большой долей уверенности могу предположить, что ему захотелось Учителя спровоцировать. Создать такую ситуацию, когда сами спустятся легионы ангелов, вырвут Христа из человеческих рук и сделают царем. Логично?

– Более чем.

– Но, как вы знаете, провокация не удалась. Поэтому он и пришел в такое отчаяние, что даже деньги потеряли для него значимость. Это был крах его личной системы, основанной на ложных представлениях о миссии Учителя и собственных устремлениях. Видимо, потрясение было чудовищным! Закономерно, что случился и такой страшный финал. Но если представить, насколько сильно Иуда следовал за своим главным желанием, насколько сильно хотел собственной значимости, насколько сильно любил деньги, то все встает по своим местам. И тут можно вернуться к вопросу о свободе. Это ли свобода? Если бы то, что двигало Иудой, было истинной свободой, то он не закончил бы свои дни в петле. Потому что настоящая свобода не ведет к разрушению. А, наоборот, к спокойствию, вере непостыдной, любви нелицемерной, то есть – к гармонии и созиданию.

И, думая об этом, ограниченный маской и привязанный к капельницам, я пришел к выводу, что мы, все наше современное общество, в общем-то недалеко от Иуды ушли. Потому что видим цель в ложных ценностях. Почитаем их столпами. Но конец будет такой же бесславный.

– И что же, батюшка, мы должны делать, по-вашему?

– Для начала разобраться в себе. Хотя бы попробовать узнать себя, хотя бы немного, но по-настоящему.

– И вы снова впали в кампанельщину. Думаете, это возможно?

– Надеюсь. Очень сильно и искренне. Хотя, конечно, и сомневаюсь в результате.

– А я вот не сомневаюсь. И для меня он очевидно печальный, если укладывать мироздание в вашу логику. Все плохо кончится. Так как человечество себя исчерпало. А с появлением новых технологий лишь ускорилось. Мы уже имеем как минимум одно потерянное поколение. А до тех пор, пока не разберемся, как правильно жить в информационном пространстве, потеряем еще несколько. Ко мне сейчас знаете сколько заказов стало падать от родителей, не способных справиться с детьми, которые не могут вылезти из Сети? Просто ужас какой-то! Хуже, чем наркомания, потому что значительно доступнее. По мне, это и есть апофеоз человеческой свободы – жать на кнопку «удовольствие» до тех пор, пока не умрет мозг. И таких людей становится все больше. Самое ужасное, что речь идет о детях. Их психика оказывается искаженной уже с детства. Что с ними потом сделаешь? Думаете, они смогут увлечься вашими ценностями? Им вообще все равно. Кроме маленьких экранчиков.

– Может быть и так, конечно. Но я, знаете ли, Аркадий, верю в Бога. И знаю Писание. Оно говорит, что если Ему будет надо, то Он сможет возродить весь человеческий род и из восьмерых человек. Даже если миллиарды от Него отвернулись. Всегда найдется хотя бы несколько людей, для которых соблазны современного мира окажутся ничем по сравнению с богообщением. Потому что оно (и только оно!) и есть настоящая Жизнь. В них все и сохранится. Даже если таких людей будет совсем мало. Потому что они – соль Земли.

– А остальные? Мусор, что ли?

– Нет, конечно. Просто несчастные люди, запутавшиеся в силках современного мира, верящие в его ложные ценности. Их нельзя за это винить. Можно только посочувствовать. Лично я, кстати, ничем от них не отличаюсь. Потому что плоть от плоти. То, что мне немного лучше понятно происходящее с нами, к сожалению, не делает меня солью Земли. Так как природа тянет меня в общий котел.

– Это вас-то, батюшка? Сколько вы уже монашествуете?

– Думаете, это имеет значение? Советского детства вполне хватило, чтобы зацепить мирской заразы по полной программе. Не знаю, было ли бы по-другому, если бы я родился в другой стране, но не думаю, что разница была бы сильно большая.

– А что такого плохого было в советском детстве?

– Как что? Ложь, конечно. Возведенная в государственный статус. Ну, вспомните сами: все исповедовали приверженность идеям коммунизма, но никто в них не верил. И такой подход практиковался на всех уровнях без исключения. А что это, по-вашему, означает в практическом смысле?

– Что же? – улыбнулся Кузнецов, уже зная ответ.

– То, что вся страна приучила себя жить сразу в двух реальностях, врать не моргнув глазом. Привычка ко лжи настолько в нас укоренилась, что ложь даже не замечают. А в некоторых случаях даже считают доблестью. Обманул государство – молодец! Кинул какого-то простака – молодец! Обманул жену – молодец! Обманул родителей – молодец! Не молодец, если поймали. Понимаете? Вот тогда ужас и кошмар. А пока не попался – все хорошо. И никаких угрызений совести. Это въелось в нас. На подкорке живет.

Поэтому совершенно «нормально» (в кавычках, конечно), когда одни и те же люди ругают чиновников за то, что те воруют, но при этом не платят налоги. Хотя любят заявлять о себе в соцсетях как о налогоплательщиках. Или обвиняют власти в повышении штрафов, но при этом не стесняются нарушать. Или не соблюдают нормы общественной морали, даже откровенно плюют на них, чтобы эпатировать публику, но при этом хотят, чтобы к ним относились с уважением, и сами считают себя приличными людьми. Не говорю уже о том, как сегодня повсеместно принято разговаривать. По-моему, матерятся теперь уже даже на государственных каналах и не видят в этом ничего предосудительного. В общем, примеров – миллионы. Суть в том, что такого рода шизофрения никого не смущает. Это «ок», как сейчас принято говорить.

Однако несмотря на то, что сейчас наговорил, мой дорогой Аркадий, я все равно верю, что у человечества есть будущее! Более того – знаю, что даже после того, как Земля в небесном пламене сгорит, люди останутся. Господь сохранит их, чтобы они населяли новое Небо и новую Землю. И в них останется по чуть-чуть от каждого из нас. Не знаю как, но обязательно. Потому что, как мне кажется, все мы на этой планете связаны друг с другом. Хотя, может быть, я просто хочу в это верить?

– Вы идеалист, отче. Никогда не устану повторять.

– Может быть. Но иначе я бы не был собой. И жить было бы совсем грустно.

– Наверное, вы правы. Иначе не наблюдал бы такого вдохновенного лица в столь ужасающих декорациях. По-хорошему завидую.

– Бросайте сию вредную привычку, Аркадий.