Белый ферзь - Андрей Измайлов

Нет, напрямую. Все свое Зубарев носит с собой. Зубная щетка — в любом киоске, паспорт и деньги вот тут… даже со спящего их у него не снять, разве с мертвого. Остальное вот здесь! (И постучав себя пальцем в лоб, добавил по древней шутке:) В жопе!..

Удачи, Юрий Дмич!

И тебе…

…Конечно, ничегошеньки из головы не выветрилось. Зубарев пришел. И Зубарев сообщил максимум из того, что смог добыть. Добывал Зубарев из конфиденциальных источников, а не на базарной площади. Из каких именно источников, каким именно образом, — это уточнять надо ли? Моветон. Ручается ли Зубарев за достоверность сведений, накопленных у Зубарева «вот здесь, в жопе», — тоже вопрос некорректный. Так же, как некорректен встречный вопрос: а на кой тебе, Юрий Дмич, хрен все это? Они оба и не стали их задавать друг другу. Просто посидели неплохо. Зубарев учителю коньяк преподнес. Чем бы ответить?

— А, вот, Андрюша, тебе пригодится.

— Юрий Дмич! Спаси-ибо! Это ж вы где их?.. В Токио?! Это ж натуральные сёрикены!

— Вот и забирай. Будешь от претендентов на норку отмахиваться в городе мертвых…

— Спаси-ибо!..

— И тебе…

Было за что «спасибо».

Итак, личности всех четверых, лазивших в «Публичку», установлены. Агони-Бялый, Емельянов, Калошный, Погуда.

И верно проинтуичил Колчин, когда озадачил Зубарева три дня назад: «Кроме „четверки“, никто больше не участвовал в краже? Мало ли кого опергруппа взяла по делу?.. И обрабатывает, рассчитывая выпустить на процесс в нужный момент».

Есть такой. Тоболин.

Правда, не есть, а был.

Но ведь был же!

И другое предположение Колчина подтвердилось: «Вдруг некто заявил: в момент похищения был случайный свидетель или свидетельница, после чего… э-э… обездвижить и прихватить с собой, после чего дозваниваться до заказчика, испрашивая инструкций: что делать с женщиной?»

Так и было.

Ни один из граждан земли обетованной не сознается в том, что так и было.

Одно дело — кража. Гуляйте под залог!

Другое дело — убийство. Пожалте под стражу!

А им еще жить и жить… во всяком случае, им очень хочется еще жить и жить — и жить хорошо.

На смертном одре, да, вполне можно впасть в откровения. Что Тоболин и… «Женщ не я».

Не он. Однако было, было!

И не Сусанна Сван — эта женщ, как полагают сыскари.

Они, сыскари, отнюдь не тугодумны, просто не владеют они, сыскари, всей информацией, коей владеет ЮК.

И генерала-Фиму оперы слушали-слушали и прослушали. Тоже не по тугодумности, а по вышеприведенной причине.

Легендарный Япончик. Иваньков. Иначе как пижонство Кублановского эдакая заява Кублановского и не была оценена. Тем более прокачали в этом направлении — нигде-никогда не пересекались генерал-Фима, который под стол пешком ходил, когда Япончик уже через океан махнул. То-то и оно. Нигде-никогда…

У сыскарей со стажем первая (и, в общем-то, верная) реакция на Япончика. Птица — курица, яблоко — груша, заяц — волк, Япончик — Иваньков! Ассоциативное мышление в норме. На что и расчет пустышки-Кублановского, безропотно сидящего в «Крестах», где его никто не достанет.

А кто? Собирается кто-то?

Колчин не склонен переоценивать значение собственной персоны. Но и недооценивать — себя не уважать.

Судя по словам и делам генерала-Фимы, тот тоже оценивает ЮК по достоинству.

Судя по делам: два «байера» на трассе, чтобы ЮК подзадержался в пути, пока его квартиру шпигуют «ушами»… (Два именно «байера» — это не от большого ума, затрапезные грузовички были бы куда «растворимей» в общей автодорожной массе… но кто, собственно, утверждает, что пустышка-Фима — большого ума?! ему бы всё собственное величие понянькать, даже опасаясь чего-то, — мигалки-вертушки-иномарки.)

Судя по делам: те же «уши» на Шаболовке, тот же «маячок» в «мазде» — знать о каждом шаге ЮК — вдруг он, ЮК, выйдет на след виновников исчезновения жены…

Судя по делам: безопасней в камере с блатными харями скоротать времечко, чем обрывать телефоны и срывать голос: «Свободу мне! Свободу!» — а на свободе ЮК кругами ходит, и круги всё уже и уже.

Судя по… словам: «Адвокатом Япончику я, увы, стать не смогу». «Положение таково, что придется доверить кому-нибудь другому. Без меня…» То есть иносказательное распоряжение: умываю руки, а вы меня оградите от Япончика, когда и если он докопается до сути.

Мало ли у генерала-Фимы телохранителей-гвардейцев?

Много. И зарплату они получают исправно, независимо от местонахождения работодателя. (Кстати, о местонахождении! В «Крестах», значит, в Питере. Колчин-то полагал, что генерал-Фима — в Лефортово, в Матросской Тишине…) Так вот, гвардейцы Кублановского способны не только защитить хозяина, но и напасть на того, кто представляет реальную угрозу для хозяина. Лучший способ защиты — нападение.

Япончик — опасность номер один. Не Иваньков, нет.

Япончик, выпивший чашку воды. Порвавший все прежние связи. Сорвавшийся с привязи.

Япончик, для которого не существует выбора: или пан, или пропал. Согласно этике японцев — пан и только пан. Согласно «Этике японцев». Со следами крови.

Япончик, вернувшийся из Токио, где предметно доказал, кто японистей по части единоборства, корнями уходящего в окинавское каратэ.

Япончик, вернувшийся из командировки. Возвращается муж из командировки…

Чертовски хочется работать. Жажда деятельности.

Вековечная мудрость: если вдруг чертовски захотелось работать, приляг и немножко полежи — сразу пройдет.

Он бы прилег, но ванны-«фуро» в номерах «Чайки» не предусмотрено…

Он нагнал Зубарева уже на улице. Тот стоял на кромке тротуара, голосовал попутку — до метро хотя бы, а? На Коломяжском шоссе пустынно за час до полуночи. А «Стрелы» уходят в Москву без минут в полночь. И опоздать недолго! В Москву, а там и в Каир. Зубареву ведь на «Стрелу»? В Москву? В Каир?

— Андрей! — окликнул Колчин. — Безнадежно. Я тебя подвезу. Что-то все-таки решил проветриться…

Они молчали всю дорогу. Вроде бы попрощались еще в номере, так что снова затевать разговор как-то… не то. Опять же за дорогой надо следить, не отвлекаться, если внутри у тебя полбутылки коньяка сидит.

Почему-то Колчину показалось необходимым подвезти Зубарева до вокзала. Почему-то. Проветриться. Провериться.

Нет, за «девяткой» не было хвоста. Не было.

Если в Москве Колчина пасли, то здесь, в Питере, — нет.

Или он так удачно обыграл «пастухов» с ярославской дурилкой?

Однако Брадастый должен был вернуться с озера Неро наутро. И понять, что в «мазде» — Брадастый, что Колчин… испарился, — «пастухи» должны были если не наутро, то в течение суток. И задаться вопросом: где… Япончик?

Где-где! Да. В Питере. Значит, ищет. Не плутает, а идет по следу. И не только ищет, но и прячется — от «пастухов» (вон экую комбинацию с подменой авто предпринял!). Следовательно, ЗНАЕТ о существовании «пастухов». Ну, далеко не спрячется.

Найти человека в Питере, поселившегося в отеле для иностранных специалистов? Задействовав банк данных определенной службы, раз плюнуть. Как наглядно продемонстрировал Андрей Зубарев, имеющий непосредственное отношение к определенной службе.

Мелькнула мыслишка. Тут же угасла. Вряд ли. Нет. Не Зубарев. Иначе зачем бы Андрюше быть столь подробным в сведениях, сообщенных учителю?

Затем, например, что сведения — туфта.

Вряд ли. Нет. Не туфта. Ибо совпадают с тем, что Колчиным уже добыто.

Будь Зубарев кублановцем, он бы наплел Колчину складную версию, в которой генерал-Фима никак не фигурировал, разве в качестве припеки сбоку.

Будь Зубарев кублановцем, он бы вообще сегодня не явился (пусть и столь неординарно), — срочная командировка, вынужден уехать, встретиться никак (если врать в глаза учителю никак, даже при богатом опыте, обретенном на спецкурсах, — никак).

И не врал Андрюша, нет. Колчин все-таки не дундук, различить различил бы — на расстоянии в один джан.

В Москву ли наладился Зубарев?

Да, получается, в Москву.

Колчин довез Андрея до вокзала, и всю дорогу не ощущал флюидов нетерпения, мол, вот привязался, настырный, мол, надо срочно доложиться по результатам беседы, а тут…

И билет у Зубарева оказался при себе. СВ.

И «Стрела» отошла, как и полагается, в соответствии с репутацией, — минута в минуту.

И Колчин проводил глазами последний вагон.

И никто не сорвал стоп-кран: ой, пардон, я выскочу, забыл кое-что…

И зачем усложнять себе (то есть Зубареву) жизнь легендой про Москву — Каир в беседе с Колчиным? Сказал бы: «А теперь мне пора домой. Жена ждет». Есть у Андрея жена? Ну, подруга. И доложился бы Зубарев без помех из дому.

Так что — нет, Зубарев — нет.

Но и хвоста за ними не было. Ни на пути к Московскому вокзалу, ни на обратном пути.