Анафема в десятый круг - Алёна Лепская

Раф перестал хмуриться и усмехнулся.

― И что? Ты время видела, или как обычно в своём собственном временном континууме проживаешь? ― потешался он беззлобно. Ясненько…. А чё это он такой странный, я не пойму? Или это я на подгоны присела?

― Где были? ― спросила я садясь на пол на против него, и стала рассматривать ноты.

― Да так… нужно было с документацией кое-какой разделяться. Ты я так понимаю решила в баре задержаться? ― сказал он с намёком. Я пожала плечами.

― Ну и что?

― Сверхурочные не оплачиваются если б что…

И всё. Классно кончено, но всё-таки… он случайно не из чувства вины, не расспрашивает меня? Или он подозревает, но ему просто наплевать. Вот чёрт. Это больно. Ничего не бывает случайного, все имеет первопричину. Зигмунд Фрейд, между прочим.

― Это что такое, Раф? ― показала я на ноты, которые крутила в руках. Он приуныл недовольно смотря на миллиметровку.

― То, что надо дописать.

Я взяла в руки целую охапку нотных листов форматом а4 и пробежалась по ним взглядом перебирая. Это был взрывной хаос, это было жёстко и больше походило на блэк-металл.

― Мм… а это не слишком? ― осведомилась я и поровняв стопочку, делая её аккуратной, протянула ему,

Забрав у меня чертежи, он запустил их в воздух, имитируя звук взрыва и завалился на пол. Смотря в потолок и видя, как плавно опускаются листы, он казался утомлённым и печальным. Один из чертежей приземлился чётко ему на лицо. Раф вздохнул, заставляя листок шевелиться. Я невольно усмехнулась, хоть это и причиняло боль.

Он сдул лист со своего лица и повернул на меня голову.

― Я такой же как и ты.

― В смысле? ― не поняла я. Мой взгляд заблуждал по его лицу. Он был очень чем-то озабочен.

― Я не шёл на контакт. ― ответил он, смотря в потолок, но с таким видом словно видел звёзды, ― Не хотел. Я ведь не сразу стал таким, какой есть, Вик, это было… постепенно. Терапия никогда мне не помогала.

― Даже сейчас?

Раф посмотрел на меня, он словно затруднялся с ответом. Когда его взгляд опустился, он протянул руку, и его пальцы коснулась моих.

― Сейчас… ― выговорил он медленно и задумчиво. Но в повисшей тишине, так и не прозвучал его ответ. Он внимательно всматривался в мои глаза, некоторое время, и в его потаённо плескалась тоска. А потом он просто переключил внимание на свои ноты.

Глава 16. История одной болезни

«Ад ― просыпаться каждое утро, не зная, какого чёрта ты топчешь землю.»

Город грехов.Раф

Я сильно задумался. Как это было? Чем это было для меня? Порой, я нарочно вводил докторов в заблуждение, отмачивая различные фокусы. Мог симулировать тот или иной симптом, которого у меня на самом деле даже близко не наблюдалось. Я сбывал их с толку. Тогда, это казалось забавным. Только случайно подвернувшись Гетману под руку, я… Он сразу понял, что я буду всё отрицать и плевать на всё. Но он по крайней мере точно знал, что со мной не так. Более того, он единственный кто сообразил, что я либо молчу либо дурака валяю. Только позже, я понял, что он действительно может мне помочь. И если ещё несколько месяцев назад, я бы без сомнений ответил, «да», то сейчас…

Она моя терапия. И конфликт тоже она. Самый прочный узел, удерживавший связь с реальностью. Самый мощный спусковой крючок, этого ствола безумия, затаившегося дулом у моего виска. Мой самый излюбленный шрам и воздух. И страх. Это чувство зародилось в нездоровой одержимости. Просто помешательство. Я не знаю убеждал ли я в этом сам себя, тем самым опорочив нечто светлое или же затмение в моём мозгу, не было продуктом самообмана. Я многим рискую, так неосторожно играя, практически по краю хожу. Я упаду очень низко, если не удержу равновесия и сорвусь. Я уже не смогу подняться. И я реально не представляю, как объяснить ей это и не испугать её. Поэтому я молчу, и борюсь с собой, позволяя ей выбирать и ступать самой. По крайней мере видимость свободы я был в состоянии создавать. Знала бы она что происходит… она была бы в шоке. И в панике. И в ярости вероятно, тоже. Но она не знает. Иначе никак. Иначе она исчезнет. Сейчас я предельно чётко понимал, почему Керро удерживала прутья этой клетки, как львица цепляясь за своё детя. Да, сумасшедшей Керро вне сомнений была, но в глупости её едва ли можно упрекнуть. Пока мы все поголовно страдали хернёй, и не видели ничерта дальше своего носа, её страховка работала безотказно.

― Ты какая-то грустная. ― я всматривался в её лицо, ― Ничего не случилось?

― А у тебя? ― переспросила она.

― Нет. ― ответил я. Мне нечего было ей больше ответить на это, ведь то, что я мог бы сейчас сказать ей, повергнет её в шок.

Мы сидели дома, было заполночь. Она принялась перебирать струны своей гитары. Я сидел и правил музыку, которой должен был заняться сто лет тому назад. У всех официально новый год на носу. А у меня воспаление старого ранения в мозг и грёбаный аврал. Просто супер. Нет, в принципе всё было нормально, Вика не донимала меня подозрениями была вообще на удивление спокойной. А потом я начал догадываться почему. И дело-то даже не в том, что мой ответ её устроил. Вопрос что я скрываю больше не звучал, поскольку мог быть переадресован отправителю. Это было бы даже забавно, если бы не некоторое обстоятельство.

Она на грани…

И если раньше я замечал, что она была на грани, я считай, что не видел ничерта. Сейчас я предельно чётко понял, что это значит для неё. И потому я хожу по краю, вокруг неё, очень осторожно и стараюсь не создавать шум. Когда я высказал свои подозрения Гетману, он сказал мне не дёргаться, и что уладит конфликт сам. Мне же не в коем случае нельзя дёргаться и пытаться выводить её на чистую воду, самостоятельно. Как говориться, если хочешь сохранить хорошие отношения с человеком не мешай ему врать. Одно не верное движение, и мы разобьёмся к чертям. Я только делаю вид что не замечаю, на самом деле это не совсем так. Ко всему прочему у меня всегда найдутся пара лишних глаз и ушей, в том числе лично приставленная к ней пара глаз и ушей. Я не знаю всех тонкостей того что она вытворяет, но то что пьёт, а значит не пьет препараты ― это факт, и что так пошатнуло её, я просто не могу понять, но это уже не шутки. Она в шаге от того, чтобы начать эту свою игру в гляделки с Костлявой. Может из-за Инны… хотя вряд ли конечно. Может из-за того, что вспомнила всё, или из-за Кости. Ой, что тут на днях было, конечно…

Всё началось со звонка Державина, когда мы с Яром были в офисе.

― Гордеев.

― Ох, ты ж ёшь, как официально-то, а…