Драконовы земли - Kuras

Это уже тысяча пятьсот градусов и далее.

37. Ценности

Когда рассвет озарил развалины старого города, стоящего посреди степи, всё было уже кончено. В живых осталось только трое нападавших. Тёплый запах крови пропитал рыхлую землю, старался забиться в каждую расщелину в камнях. Иногда ветер уносил его в сторону, сбивал, но он снова поднимался от мёртвых тел и окутывал собой всё. Правда целых трупов не осталось — все люди были растерзаны в клочья, что добавляло ноту едкого, железистого аромата. Сразу заметна работа рассерженной виверны — ошмётки были везде. На земле, на стенах, на камнях и под ними. Лиграйрол же, вцепившись зубами в кромку сундука, с шорохом оттаскивала его подальше от развалин и пламени. В пляшущих языках огня догорали детёныши королевских драконов. Единственная почесть, которую могли оказать взрослые. Умерщвлённые станут пеплом и скорее начнут новую жизнь. Оба дракона пришли к выводу, что нести их тела в Скрытую Долину оскорбительно. Да и зачем, лучше уж дать драконятам покой здесь. И вряд ли Нивервир смог себя заставить совершить перелёт с телами родственников. Потому что нехитрый подъём трупов на поверхность дался ему с трудом. Большую часть работы по итогу делал Трефалкир, старавшийся не слушать все те разрывающие чувства внутри. Скорбь, боль, топящее в себе отчаяние и слепящая ярость. Сложно было вообразить, что испытывал кровно связанный с погибшими пернатый дракон. Для его рода это непоправимый урон. Драгоценный род, унаследовавший больше всего черт и крови от огненных птиц, теперь состоял всего из троих представителей. Положение правящей семьи вмиг сделалось шатким, и ничего нельзя было исправить. Нивервир ни слова не сказал с того самого момента, когда его синие глаза выцепили во тьме подземелья силуэты. Даже не отвечал на вопросы друга. Впрочем, сказать и так было нечего. Поджигали трупы в гнетущей тишине. Огненное дыхание, олицетворяющее собой саму жизнь и всегда идущую следом смерть. Красота и чудо мгновения. Одного единственного и самого драгоценного. А затем разрушение и пепел. Части одного целого. И пока родичи провожали чад, неотрывно смотря на то, как огонь жрал оперённые тела, в стороне виверна деловито осматривала яйца, найденные Трефалкиром. Раздвигала носом наваленную груду внутри сундука, принюхивалась, постукивала зубами по разноцветной скорлупе. Тишину нарушало только гудение пламени, да редкий треск костей, не выдерживающих поддерживаемого жара. И когда от драконышей стали оставаться только остовы, тёмно-зелёный дракон тихо сказал юному принцу.

— Надо предупредить всех остальных драконов в округе, — он замолчал, но заставил себя продолжить. — Здесь опасно. Если с этой семьёй такое случилось, то может случиться с кем угодно.

Нивервир почти никак не среагировал, опустошённо глядя сквозь языки огня, словно те танцевали какой-то непонятный, гипнотизирующий танец. Но в прямых лучах утреннего солнца костёр терял яркость и, будто бы, даже горел не столь охотно. Трефалкир терпеливо ждал, когда друг скажет хоть что-нибудь. Принимать решение нужно было сейчас, не давая волю чувствам. Маги сбежали, семьи королевских драконов больше нет, а они ещё не знают, что именно происходит вокруг. Совершенно очевидно, что-то плохое и опасное.

Совсем ему не хочется видеть снова эту картину, чувствовать эту тёмную магию. Над знаками ещё стоило подумать, это был единственный след. Город, который чернокнижник сумел разглядеть в провале, ни о чём ему не поведал. Для него все человечьи города выглядели абсолютно одинаково. Делились только на маленькие деревянные и на большие каменные. Имелось у земляного дракона настойчивое желание догнать тех людей, убить и вернуть то, что было похищено ими. Это то, что должно быть сделано. Так велели инстинкты, так велел разум.

— Надо известить всех в Долине, — бесцветным голос, лишённым всякой прежней силы и гордости, наконец произнёс пернатый самец. — Надо сказать отцу.

Обычно горящие ярко синими глаза без зрачков потухли, потеряли несколько тонов цвета. Принц явно блуждал мыслями где-то совсем далеко от реальности и присутствовал здесь словно одной лишь оболочкой.

— Нивервир, мы должны предупредить драконов и созданий, что здесь живут, — повторил Трефалкир уже настойчивее.

Наконец друг с заметным усилием моргнул. Во взгляде прибавилось осознанности, а загнутые когти передних лап начали тихонько ерошить землю.

— Предупредим всех. Не только тех, кто обитает поблизости. Вообще всех, кого можно, — он отвернулся от догоравших останков, прикрыл глаза, тяжело выдыхая. — И как можно скорее. Я сейчас же полечу в Скрытую Долину, а ты останешься здесь и обойдёшь всю округу. Может, найдёшь что-нибудь ещё.

— Разделяться глупо, — возразил земляной дракон. — Ты сам видел, что делают эти люди, на что способны. Они охотятся на животных с помощью магии. Это опасно.

— Поэтому я полечу туда сам, не пользуясь провалом. Волшебство может их привлечь, — Нивервир развернулся и стремительно пошёл прочь, выискивая более расчищенную и свободную местность, чтобы взлететь. — Ты займёшься делами здесь, так как у тебя больше шансов выстоять, если вернутся маги. В этом я сомневаюсь.

Очевидно, он уже всё решил, вряд ли получится его переспорить. На своего спутника принц не смотрел, занятый размышлениями. Это не могло не тревожить. Отпускать друга одного совсем не хотелось, только не после увиденного. Трефалкир собирался было снова возразить, как пернатый дракон махнул одним крылом, привлекая внимание к себе.

— Я буду лететь так высоко, что ни один человек меня не увидит. Солнце не успеет вновь взойти, как я буду уже в Скрытой Долине, — изрёк он, расправляя все четыре, бело-коричневых крыла. — Если что-то случится — не рискуй и тоже возвращайся туда.

— Как скажешь, Нивервир, — смирился тёмно-зелёный самец, принимая чужое решение. — Лети быстрее ветра.

Королевский дракон коротко кивнул и тут же взмыл вверх, поднимая целый вихрь вокруг себя. Резкий и сильный поток воздуха взметнул объёмное облако пыли, заставил Трефалкира отшатнуться, отвернуть морду и закрыть веки. Клубы песка ещё не успели развеяться, а Нивервир уже находился очень далеко. Чернокнижник осмотрел небо, толщу облаков — словно пернатого самца и не было вовсе.

Оставшийся дракон отряхнул шкуру от крупиц земли и пошёл к сопящей виверне. Заняться тут действительно было чем. Как и сказал принц, надо было сообщить всем, кто обитает рядом, о произошедшем. А ещё чернокнижник хотел расшифровать магические символы, но первое дело было куда важнее второго. Когда он приблизился к тёмно-бурой самке, та лишь искоса подняла на него красноватые глаза.

— Здесь есть дети твоего гнезда? — спросил Трефалкир, разглядывая пёстрое содержимое ларя.

— Не все, но несколько есть, — ответила виверна, осторожно перебирая яйца когтями крыльев. — Много чужих.

Значило это лишь одно: не только семейство Лиграйрол было