Шумерские ночи. Том 2 - Александр Валентинович Рудазов

так недалеко, то…

… то можно еще задержаться.

Так подумал Креол, пока Великая Гула разливала им с Хубаксисом чай.

По дороге в Вабар Хубаксис постоянно болтал. Он оказался… невыносимым созданием. Он так торопился выслужиться, понравиться хозяину, что злил того все сильнее и сильнее.

Креол предпочитал путешествовать в одиночку. Он не любил пустые разговоры и ему нравилось быть наедине с самим собой. Он кое-как терпел Шамшуддина, Хе-Келя и Хиоро, потому что они были его друзьями.

Но думая о том, что теперь его постоянно будет сопровождать это нелепое существо, он все сильнее страдал.

— А на свободу не хочешь? — устало протер лицо маг.

— …А вот тут мы с ребятами играем в «кутерьму», — поделился Хубаксис, когда они проходили мимо очередного бархана. Точно такого же, как все остальные. — А?.. Что?.. Нет, пожалуйста, хозяин!.. Если я освобожусь, я умру-у-у-у-у!..

— Я взял тебя в рабство не таким заклинанием, — сказал Креол. — Даже если я умру, с тобой ничего не случится.

— Вечной тебе жизни и множества наследников, хозяин!.. — возопил Хубаксис.

Оказалось, что по законам джиннов этот маленький преступник в безопасности лишь до тех пор, пока он чей-то раб. Если же Креол его освободит или умрет, кафское правосудие тут же о нем вспомнит и вернет в узилище.

Креол понял, что в каком-то смысле сам стал рабом обстоятельств… хотя какое его дело? Может, просто освободить Хубаксиса или даже убить самому? И наплевать, что там с ним будет дальше.

С другой стороны, джинн, даже такой вот — это все-таки джинн. Дома обзавидуются даже такой малявке, а рано или поздно он все-таки вырастет. И у Креола будет свой джинн…

— А какого ты вида? — спросил он.

— Ой, это мой любимый вопрос, хозяин! — оживился Хубаксис. — Я марид, но не простой! Мой отец, то есть мать, была маридом. А отец был полумарид-полуифрит.

— Так бывает?.. — изумился Креол.

— Конечно! Мы очень легко смешиваемся! С кем угодно, даже с людьми. Просто обычаи Кафа не одобряют этого, а то мы… я…

— Что?...

— Мой глаз… рог… мы очень легко мутируем…

— Что делаете?

— Становимся уродами, — объяснил Хубаксис. — К счастью, мы очень легко превращаемся, и мы такие разные, что всем все равно. Но магия слабеет от смешивания. Марид — это сильный маг воздуха. Ифрит — сильный маг огня. А полумарид-полуифрит — слабый маг воздуха и слабый маг огня, хозяин.

— Значит, мне достался посредственный маг воздуха и ничтожный маг огня, — подытожил Креол.

— Я пока еще во всем ничтожен, хозяин! — радостно сказал джинн.

— Не зли меня! Я не планировал заводить бесполезных слуг!

— Я полезный, хозяин! Просто дай мне шанс! Вот, мы почти в Вабаре!

Креол почесал нос, оглядываясь. На Вабар это похоже не было. Он не знал, конечно, как выглядит город джиннов, но вокруг простиралась все та же пустыня. От горизонта до горизонта только бескрайние пески.

— Где тут Вабар?!

— Х-хозяин, просто сделай еще три шага! — взмолился Хубаксис.

Креол недовольно сделал три шага — и мир переменился. Он неожиданно оказался в оазисе, полном воды и жизни. Совсем таком же, в котором жила Великая Гула, только еще пространней.

Здесь стоял не один дворец — вдаль простирались десятки, сотни великолепных дворцов. В магическом зрении они чуть мерцали, выдавая свое чудесное происхождение. Здания-миражи, здания-иллюзии… но их можно было коснуться, в них можно было жить.

Креол невольно задумался — сколько еще таких оазисов он проглядел, шагая по Великому Нефуду?..

— Хозяин, просто мы не любим нарушать величие пустыни, — объяснил Хубаксис. — А вообще-то Великий Нефуд плотно населен… просто находить такие оазисы умеем только мы, джинны… а для незваных гостей тут только песок, руины и дикие гули.

— Ты меня злишь, — только и сказал Креол. — Где дворец Великого Хана?

— Да вон тот, самый большой и богатый, хозяин.

— Действительно, какой же еще.

Креол шагал по мраморным плитам. Пересекал журчащие ручьи по мостам из белого камня и слоновой кости. Слоновой кости тут было вообще особенно много, причем настоящей, а не сотворенной. Джинны словно перевели на свои зодчества слонов со всех окрестных миров.

Но потом Креол увидел этих слонов живыми и здоровыми. Громадных созданий о четырех бивнях и о семи хоботах. Их пасли кутрубы-погонщики — почти такие же огромные и тоже с бивнями. Двуногие и четвероногие гиганты шествовали среди пальм, среди мерцающих дворцов, среди разноцветных фонтанов.

— Айраваты, — пояснил Хубаксис. — Тут их полно.

Полон магии был Парифат, но рядом с Кафом он показался бы сухим пятном. Здесь чудеса творились везде, ежеминутно. Дворцы меняли форму, возникали и исчезали, прохожие тоже появлялись из воздуха и пропадали, превращались во все подряд и творили удивительные вещи.

Кроме кутрубов-погонщиков мало кто из жителей Вабара ходил ногами. Джинны и ноги-то отращивали лишь иногда, а большую часть времени летали. Почти у всех прохожих ниже живота тянулись хвосты — либо из плоти, как у Хубаксиса, либо дымные, либо из световых колец.

На Креола никто не обращал внимания — среди джиннов были и почти неотличимые от людей, да и ногами иные из них все-таки ходили. Какой-то марид, выглядящий абсолютным человеком, старцем с длиннющей бородой, раскланялся с магом, и тот вперился в ауру — не такой же ли перед ним смертный, гость из иного мира?

Нет, кажется, все-таки джинн. И пальцев на руках по шесть — джиннов это всегда выдает.

— Вот, хозяин, это и есть Марибан, — указал Хубаксис, когда они подошли к воротам. — Дворец Великого Хана. Он зовется Марибан, и в нем живет Великий Хан. Ему восемьдесят тысяч лет, хозяин! Он старше всех солнц, старше пустыни, старше старца Герребха!

Маг не слушал своего джинна — он рассматривал громадные статуи неизвестных богов и почти таких же огромных ифритов-привратников. Те стояли неподвижно, скрестив алебарды, одетые в одни только набедренные повязки и чалмы. Изо ртов чудовищ выпирали кабаньи клыки.

— Я пришел, чтобы заплатить Хану выкуп за моего друга! — бесстрашно произнес Креол.

Ифриты уставились на человечка, и один пророкотал:

— Радуйся, о смертный, ибо тебе не придется утруждаться! Отдай мне то, что принес, и я передам Великому Хану!

Креол на секунду задумался. Звучит неплохо, но можно ли доверять этому ифриту?