Это я – Никиша - Никита Олегович Морозов

на беседке Королева 6. Еще несколько дней мы с Лехой говорили друг другу фразу и по очереди смеялись.

— Пацаны, то ли я дурак, то ли лыжи не едут…

— Ахахаха!

«Дом за березовой рощей»

После окончания 10-го класса и поездки вместе с основной и в то же время малой его частью в Питер я крепко сдружился со своим одноклассником, крайне неоднозначным персонажем- Максом Партаковым. Сначала мы учились вместе с ним с 1 по 5 класс и тогда вообще не общались- я был тихим стеснительным ребенком, а он главным хулиганом и возмутителем общественного спокойствия. В итоге закончилось это для него тем, что наш родительский комитет по окончанию 5-го класса потребовал, чтобы его перевели в другую школу подальше от «нормальных детей». Ссылка продлилась недолго и уже через месяц в 6 класс он вернулся обратно в родной 10 лицей, только уже не к нам в «Б», а в «Г» класс. В принципе, там он занимался тем же самым только в другой среде, как бы так подобрать точнее слова- его новые одноклассники как будто были на пару-тройку лет младше нас в ментальном развитии. То есть когда мы плевались слюнявой жеваной бумагой из оболочки для шариковой ручки другу в друга в условном 6-ом классе и всем это казалось смешным, то они продолжали делать это и в 7-ом, 8-ом, а то и в 9-ом классе… Макс собирал вокруг себя наиболее «смелых» или вернее сказать способных перечить учителям и пренебрегать дисциплиной и вместе с ними глумился над остальными послушными, аморфными и не способными дать сдачу детьми. К примеру, одним из фирменных и частых приемов унижения была звонкая пощечина по лицу кому-то из терпил, причем чем более в неожиданный момент она была дана, тем всем остальным было веселее… Неожиданное возвращение Макса в родную гавань под буквой «Б» произошло в начале 10 класса, когда из пяти 9-ых классов сформировали три и Макс сначала оказался в физико-математическом «В». Он быстро смекнул что в новом коллективе ему даже не с кем объединится, настолько убогая публика собралась для постижения точных наук и сдачи по ним ЕГЭ. Я хорошо помню урок английского языка у онко-феминистки (бывает и такое, чуть позже расшифрую что это значит) Ольги Анатольевны, когда неожиданно в дверь постучались и вошел хорошо знакомый мне Партаков.

— Здравствуйте, можно войти? Я перевелся, вот заявление от директора, теперь в этом классе буду учиться…

— Хорошо, проходи садись Максим, сейчас я тебя запишу в журнал.

Он увидел свободное место за моей партой, быстро подсел ко мне и протянул руку. Я пожал ее и опустив голову в его сторону тихо сказал.

— Неожиданно, возвращением, добро пожаловать.

На что он ехидно улыбнулся и так же тихо ответил.

— Спасибо.

Много чего произошло за этот год совместного обучения, наверное, подробнее об этом я напишу в сборнике рассказов именно про школу. Но по всей видимости мы успели стать за этот год достаточно близкими друзьями и примерно в середине лета между 10-ым и 11-ым классом он написал мне предложив работу. Как вы уже догадались- конечно же на стройке. Посредником в этом деле был парень из нашей школы на пару лет старше, который к тому времени уже учился в «Технологе» и так же, как и мы летом стремился подработать- Артем Колыванов. Мы условились встретиться в 8 утра на остановке возле «Сити Молла» откуда он должен был забрать нас на своей «четырке» (ВАЗ-2114) с еще одним горе-работником алкашом соседом и отвезти на объект. Мы втроем с Максом и небритым чудищем сели назад, а впереди на пассажирском рядом с Темой сидел его друг (вернее сказать подсосник и прилипала) и уже только мой к тому времени бывший одноклассник Саня Кончев. Персонаж заслуживает отдельного внимания, но о нем позже. Мы двинулись и приехали куда-то в район Никольского, где кажется дольше всего времени забрала грунтовая дорога через березовую рощу и тогда мы увидели дом, а вернее даже сказать- имение и тогда кто-то из нас точно пошутил.

— Слушайте, ну теперь понятно почему среди власть имущих самая популярная машина «крузак»!

Никогда в жизни ни до, ни после я не был в таких укромных от чужих глаз местах класса люкс. Хозяйский двухэтажный дом размером может быть в тысячу квадратных метров снаружи красиво отделанный деревом и большими тонированными окнами был окружен забором высотой примерно в 3 метра Он весь был напичкан по всему периметру камерами видеонаблюдения и датчиками движения. Чуть поодаль от него разрасталась плохо проглядываемая (за таким высоким забором) собственная инфраструктура- гостевой дом, банный комплекс с бассейном, детская площадка и теннисный корт. Возле больших ворот у шлагбаума стоял небольшой домик из которого вышел главный завхоз- дед с усами и в кепке как у моряка похожий на Никиту Михалкова. Вслед за ним плелся чумазый худой человек средних лет с неприятной рожей, как будто он только сошел с картины Василия Шульженко «Пивная». Михалков задорно сообщил нам.

— Ну что ребят, вот это Серега, я его с вами оставляю — и показал рукой на своего мерзкого компаньона — он за старшего, что будет говорить вам делать, то и делайте!

И дед не спеша поплелся обратно скрываться от жары в свой уютный домик. Быстро выяснилось, что Серега беглый зэк с Донбасса, повоевав за ополчение решил сбежать в Россию и так и оказался то ли на работе, то ли в рабстве у какого-то очень богатого человека… Господа, присядьте, если вы стоите- мы выкладывали слои для газона, а потом и сам газон у территории возле дома, то бишь за забором! Естественно, мы с Максом стали орать с происходящего- алкаш которого привезли работать с нами начал лизать жопу зэку и поэтому работал усерднее всех то и дело поддакивая старшому. Самым первым на жаре издох наш бригадир.

— Так пацаны, перекур! Вон туда идите под навес в тенек! — и махнул рукой в сторону, показав куда нам идти. И мы втроем вместе с нашим работягой алкоголиком спешно двинулись туда отдохнуть. Внешне по нему было видно, что он точно не старый, но при этом изнутри человек уже был почти съеден алкогольным змеем… На худощавый, даже можно сказать сухой силуэт была приделана слегка вытянутая прямоугольная голова с выжжено-желтыми волосами и такой же неухоженной бородой, а между ними маленькие бегающие глаза и пустой никчемный взгляд в никуда. Нас с Максом разбирал