Другая победа. Если бы победил Гитлер - Коллектив авторов

Еще одним известием, которое не прибавило спокойствия советскому командованию, стало известие о том, что на службу возвращены некоторые из самых лучших немецких военачальников. Модель сохранил за собой командование группой армий «Центр». Командование группой армий «Север», которую нужно было вывести из Прибалтики и расквартировать в безопасной Восточной Пруссии, принял на себя Лист, а Клейст возглавил группу армий «Северная Украина». Сталину не было известно, что Роммель предложил Манштейну взять на себя оперативное командование всеми тремя группами армий на востоке. В противном случае ему бы стало ясно, что эти три группы армий образуют основной театр военных действий, ведь было бы нелепо управлять действиями каждой из групп из вновь созданного ОКВ. То обстоятельство, что Манштейн выступал в защиту подобного решения перед Гитлером, сыграло немалую роль в его отставке. А теперь он сразу же вылетел в Варшаву с тем, чтобы собрать штабы всех трех групп в одно управление: Высшее командование «Восток» (Oberkommando Ost). Роммель обещал Манштейну, что тот сможет набирать персонал штаба по своему усмотрению. Предстояла большая работа.

Роммель провел еще одно совещание. Улыбчивому Альберту – генерал-фельдмаршалу Альберту Кессельрингу – было совсем не до улыбок, когда он услышал предложение Роммеля взять на себя командование группой армий «Юг». Во время африканской и итальянской кампаний отношения между этими двумя военачальниками характеризовались достаточно бурными конфликтами, тем не менее оба сохранили невольное уважение друг к другу.

– За что же я так наказан, чтобы мне на шею вешали новых союзников-латинян? – спросил Кессельринг.

Роммель расхохотался:

– Что ж, вы лучше других знаете, как выжать из них все, на что они способны, а если это не получается, у вас достаточно опыта в части их разоружения.

Потом, уже совершенно серьезно, он пояснил:

– Господин фельдмаршал, основное сражение состоится в Польше, но на южном фланге мы должны удерживать рубежи обороны вдоль линии короткого Румынского фронта. Если нам это не удастся, катастрофа охватит все Балканы, а на фронте такой протяженности мы не сможем удержать ситуацию под своим контролем. Точно так же мы не можем себе позволить терять участки нефтедобычи в Румынии. Тяните, время, сражайтесь за каждую пядь земли, изматывайте противника и не отдавайте ему Плоешти.

Когда Роммель уезжал, Кессельринг снова широко улыбался.

Будучи прирожденным оптимистом, он уже думал над тем, что ему предстоит сделать.

Памятная беседа

Нет никакого сомнения, что генерал-лейтенант Фриц Байерлейн, который командовал учебной танковой дивизией, являлся первым командиром-танкистом Восточного фронта, который понимал масштабы происходящей реорганизации. Во время Африканской кампании он был начальником штаба корпуса, которым командовал Роммель. Вторично они встретились в Ставке фюрера в Восточной Пруссии в то время, когда начинала разворачиваться катастрофа немецких войск под Курском. Роммель сразу же усвоил уроки Totenritt («Рейдов смерти») – танковых бросков в глубину советской обороны. Байерлейн четко запомнил мнение Роммеля о методах ведения боевых действий, высказанное им тогда:

«Вы же видите, Байерлейн, мы потеряли инициативу, в этом нет никакого сомнения. Только здесь, в России, нам в первый раз стало ясно, что мало одного наступательного порыва и безудержного оптимизма. Мы должны иметь совершенно новый подход к характеру и организации боя. В течение ближайших нескольких лет не приходится вести разговор о наступательных операциях… и поэтому нам нужно до предела использовать те преимущества, что обычно свойственны боевым действиям в обороне. Основным средством противотанковой обороны является противотанковая артиллерия; для обеспечения господства в воздухе мы должны строить истребители, как можно больше истребителей, и на какое-то время оставить все мысли о проведении собственных бомбардировочных операций… Нам нужно вести бой из глубины обороны… На Восточном фронте мы должны как можно скорей отвести войска на подходящие и заранее подготовленные позиции… Вы помните, Байерлейн, как трудно было вести атаку на противотанковые заслоны англичан в Африке. Тогда, для того чтобы добиться какого-то успеха, нужны были первоклассные и хорошо подготовленные солдаты. В настоящее время мною был проведен всесторонний анализ нашего опыта военных действий в России. Русские упрямы и лишены гибкости. Они никогда не будут способны разработать такой хорошо продуманный и вероломный способ ведения боевых действий, с помощью которого воюют англичане. Русские идут в атаку, очертя голову, не считаясь с потерями личного состава и техники, и пытаются проложить себе путь за счет элементарного превосходства в живой силе.

Мы сможем остановить русских, если сможем обеспечить каждую немецкую пехотную дивизию сперва пятьюдесятью, затем сотней, а потом двумя сотнями противотанковых пушек калибром 75 мм, а также если мы установим их на тщательно выбранных позициях, подходы к которым прикрыты большими минными полями… У нас нет никакой надежды сравняться с противником по объемам производства танков, но если противнику для своих атак приходится делать танки, то мы вполне можем соревноваться с ним, производя противотанковые орудия. Теперь давайте представим себе, что русские атакуют наши позиции в сильно заминированном секторе, где создан заслон из нашей противотанковой артиллерии, глубина которого составляет, допустим, 10 километров. Тогда, несмотря на всю массу боевой техники, в течение первых нескольких дней их наступление обязательно будет вязнуть в нашей системе обороны, а потом они будут медленно, шаг за шагом, прогрызать себе путь вперед. А тем временем мы за нашим противотанковым заслоном оборудуем новые позиции противотанковых пушек. Если противник сможет ежедневно продвигаться на глубину в 5 километров, мы создадим противотанковый заслон глубиной шесть миль, и пусть он воюет, пока не выдохнется. Мы будем действовать под прикрытием наших огневых позиций, противник будет идти в атаку, открытый для всех видов огня… Как только солдаты поймут, что они способны оборонять свои позиции, их боевой дух снова повысится… У нас нет другой возможности победить на Восточном фронте, иначе как тщательно подготовив армию к упорным оборонительным боям»[205].

Переоценка ценностей, Кремль, 2 августа

К началу августа обстановка на фронтах изменилась настолько решительно, что Сталин приказал провести полный пересмотр запланированных задач. И снова на совещании ведущая роль принадлежала Жукову. В течение последних трех недель немецкая армия уклонялась от частей Красной Армии, преследовавших ее, она наносила контрудары и затем вновь отходила. Было ясно, что пока что они намерены тянуть время. И это изменение в тактике немецкой армии сильно беспокоило Сталина и Жукова. Несмотря на то что не стало их самого лучшего агента в Ставке Гитлера, к ним поступало достаточно разведывательных данных от разведчиков более низкого уровня, чтобы составить себе достаточно яркую картину немецких намерений. В Восточной Пруссии группа армий «Север» проводила переформирование своих 16-й и 18-й армий. Переформированная группа армий «Центр» развернула свои порядки от границ Восточной Пруссии и до места слияния рек Висла и Сан в Южной Польше; теперь она состояла из 2-й армии, а также прибывших из Франции 7-й и 15-й армий. Группа армий «А» (бывшая группа армий «Северная Украина») имела в своем составе немецкие 14-ю армию (прибывшую из Италии), а также 17-ю, 20-ю горную и 1-ю венгерскую армии. Она служила связующим звеном между группами армий «Центр» и «Юг». Завершая свой долгий переход от берегов Арктики, 20-я горная армия Рендулича медленно втягивалась в глубину Карпатских гор. На фронте группы армий «Юг» были развернуты 6-я, 8-я и 10-я (прибывшая из Италии) армии, а также 4-я и 3-я румынские армии. Ни на одном участке фронта не наблюдалось присутствия каких-либо танковых армий.

Жуков объяснил обстановку, складывающуюся на фронтах:

«Немецкое командование планирует операцию типа Курской, только наоборот и в масштабах одного театра военных действий. Единственная разница заключается в том, что в отличие от наших войск под Курском они не имеют возможности сосредоточить большое количество сил одновременно на всех участках фронта».

Сталин показал на южное направление: «Румыния является самым уязвимым местом в их обороне. Нам следует предоставить Тимошенко начать наступление в этом районе. Румыны по горло сыты этой войной, и они охотно выйдут из нее. Стоит немцам лишиться опоры в этом районе, они не смогут даже надеяться на то, чтобы вести боевые действия на фронте такой громадной протяженности. Это приведет к тому, что сюда будут оттягиваться средства, сосредоточенные ими в Польше. Вот тогда-то мы и нанесем свой удар».