Влюблен и очень опасен - Джиллиан Стоун

– Впечатляет, – емко заметил он.

Рейф подошел к Зено.

– Тебе вот-вот предстоит стать отцом. Не хочешь немного попрактиковаться? – шутливо поинтересовался Рейф.

– Мы будем тебе рады, – с улыбкой глядя на мальчика, сказал Зено. – Касси уступит тебе свою кроватку.

Рейф погладил сына по шелковистым волосам.

– Боюсь, мне придется попросить тебя еще немного продержаться без меня. Я должен найти Фанни и привезти ее домой. – Гарри кивнул головой. Он не улыбался, и всякий заметил бы, что перспектива очередного расставания с отцом не слишком радует мальчика. – Обещаю, что Зено и его жена хорошо о тебе позаботятся, пока меня не будет. – Передав мальчика заботам Зено, Рейф развернулся и быстрым шагом направился к Арчи и Финну.

– Ты уверен, что управишься с этой штуковиной? – спросил Рейф, пристально глядя на Арчи. Арчи не был авантюристом по своей природе и потому в ответ лишь пожал плечами.

– Полагаю, есть только один способ это узнать, – уклончиво ответил он.

Рейф провел ладонью по волосам и повернулся к Финну. На лбу у него блестели бисеринки пота.

– Черт, нервы сдают.

– Можешь не объяснять, – спокойно глядя на него, заметил Финн.

Глава 33

Фанни, придерживая подол нового платья, поднималась по лестнице. Платье было шелковым, как и предыдущее, но в красных тонах, точнее, оттенка темного бургундского. Она чувствовала себя так, как, должно быть, чувствует себя висельник, поднимаясь на эшафот. Слуга Мэллори по имени Обери шел первым, еще один человек из свиты предводителя «Утопического общества» замыкал шествие. Через своего личного слугу Мэллори отдал распоряжение насчет прически Фанни. Ей было велено не поднимать волосы в узел на затылке, и она повиновалась, собрав свои буйные кудри в хвост с помощью ленты, которой изначально было отделано платье.

Обери услужливо постучал в дверь, после чего отступил, пропуская Фанни вперед. Что-то пошло не так. Фанни чувствовала это всеми фибрами души. В апартаментах Мэллори было очень тихо и темно, темнее, чем ей помнилось по предыдущему посещению. Услышав, как лязгнула за ее спиной задвижка, Фанни вздрогнула.

Мэллори возлежал на кушетке с высокой спинкой, упокоив голову на подлокотнике и приподняв ноги на другой подлокотник. Подойдя ближе, Фанни заметила, что его жилет и рубашка расстегнуты до самого пояса. Между полами рубашки виднелась мускулистая, покрытая темными волосками грудь.

Фанни в нерешительности остановилась. Мэллори повернул голову и окинул ее долгим взглядом, задержавшись на смелом декольте. Подняв указательный палец, он приказал:

– Повернитесь кругом.

Фанни медленно покружилась. К щекам прилила кровь.

– Подойдите ближе.

Глаза у него были красные, то ли от усталости, то ли от бессонницы.

– Вы выглядите нездоровым, Мэллори, – стараясь придать голосу нотку сочувствия, заметила Фанни.

– Боюсь, у меня опять случился приступ головной боли, – признался Мэллори и, схватив ее за запястье, потянул к себе. – Приложите ладони к моим вискам, вот так, – приказал он, вновь опустив голову на подлокотник. Фанни беспрекословно исполнила приказание. Руки ее дрожали, несмотря на все старания держаться стойко. – Мм, какие у вас прохладные ладони. Это успокаивает, – сказал он и закрыл глаза. – Разотрите мне виски круговыми движениями, – распорядился Мэллори, и Фанни принялась осторожно массировать его виски. – Это все последствия травмы головы, – не открывая глаз, сообщил Мэллори. – Нажимайте сильнее. Вы всегда такая храбрая?

– Едва ли я могу назвать себя храброй, – ответила Фанни. – Можно мне попробовать в другом месте? – Она провела ладонями по его гладко выбритой голове вниз, к основанию черепа. – Может, здесь?

– Да. Господи, мне лучше, – простонал он.

– Откуда у вас эта ужасная рана? И зачем вы бреете голову? Вы наверняка могли бы отрастить роскошную шевелюру, чтобы прикрыть шрам.

– Это длинная и скучная история.

– Допустим. Но зачем вы выставляете этот шрам напоказ?

Мэллори вздохнул:

– После того как я потерял свою семью, меня взял к себе дядя. Он был военным и мечтал о сыне, но у него, как назло, рождались одни дочери. Он растил меня, как своего сына, и я пошел по его стопам. Не могу сказать, что жизнь военного пришлась мне не по душе. Мне нравилась упорядоченность жизни военного человека, четкость указаний. И я быстро поднялся до довольно высокого офицерского чина. Все складывалось хорошо до одного несчастного случая.

Он взял ее за запястья и вновь прижал ее ладони к своим вискам.

– Взорвался пушечный ствол. После этого я мало что помню. – Мэллори стал жадно ловить ртом воздух. Боль, очевидно, сделалась невыносимой. – Я долгое время был без сознания, а затем очнулся в госпитале.

Поскольку командиром был я, всю вину взвалили на меня и комиссовали из армии. Меня отправили в Богом забытую лечебницу для людей с психическими расстройствами. За несколько лет мои умственные и физические способности по большей части восстановились.

Фанни прикусила губу. Короне его талант военного оказался без надобности, и Мэллори нашел ему иное применение, став генералом армии террористов.

– Ваша жизнь действительно изобилует несправедливостями, – заметила Фанни.

– Как бы там ни было, жизнь сделала из меня, нищего беспризорника, убежденного анархиста, – сказал Мэллори и прижал ее ладони к своей груди.

Он показал ей, что она должна делать, скользнув ее ладонями по мягким упругим волоскам, покрывавшим мускулистую грудь.

– Ниже, – тихо приказал он, привлекая ее к себе.

Фанни повиновалась, и мышцы его живота напряглись. Мэллори тихо застонал.

Она почти касалась щекой его щеки, и губы ее были на волоске от мочки его уха.

Будь она его любовницей, она могла бы прошептать ему на ухо что-то непристойно-сладостное в обещании того, что вот-вот произойдет. Будь она его врагом, она могла бы вцепиться зубами в эту мочку и добавить новый шрам к тому, что уже имелся. Но вместо этого Фанни убрала руки с его живота и прижалась губами к шраму на его голове. Она нежно скользнула губами по шраму, повторяя уродливый зигзаг.

Рейф с тревогой посматривал на Финна. Внутреннее освещение субмарины оставляло желать лучшего, но и этого скудного света хватало, чтобы разглядеть, что с Финном творится что-то не то.

– Не смотри на меня так, а то дыру прожжешь, – раздраженно бросил Ганн.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});