Ворон - Эмилия Грин

принимай близко к сердцу… Ладно?

- Это ж надо было так облажаться! Вот ведь крыша поехала на старости лет. Сорвался с насиженного места, тебя сдернул, а по итогу… – мне стало не по себе от отчаянного выражения, промелькнувшего на его бледном лице.

- Мы со всем справимся. Ты только береги себя…

- Хозяин дома, как назло, требует оплатить аренду на полгода вперед. Что делать, ума не приложу? – сняв очки, он сжал переносицу, надсадно втягивая воздух.

Ну, как же так? От этой новости голова шла кругом…

- Не расстраивайся, ребенок! Я что-нибудь придумаю… – избегая моего взгляда, опустив плечи, отец покинул кухню.

Весь вечер я провела в комнате, стараясь справиться с упадническим настроением, ведь завтра день рождения Кирилла, и, несмотря ни на что, я должна была держать себя в руках.

Во время нашего разговора по телефону не стала сообщать Воронову об увольнении отца – решила не грузить его своими проблемами. А еще я отказалась ехать с их водителем. Гораздо комфортнее было на электричке, чтобы Кирилл встретил меня на вокзале.

Так и договорились.

Ночью я почти не сомкнула глаз. Под утро увидела тот самый кошмар – во время ночевок с Кириллом он перестал мне сниться, и вот опять…

Мама и папа, держась за руки, смотрели на меня с другого берега бушующей реки.

Проснулась раньше будильника, тщательно приведя себя в порядок: приняла душ, оделась, неброско накрасилась, и, прихватив рюкзак, направилась к двери, в последний момент осознав, что забыла положить туда самое важное – подарки.

Вот растяпа!

Я спешно засунула рамку, а после, раздербанив коробку, втиснула туда же и комбинацию. Честно говоря, настроение было не ахти какое, однако я отчаянно старалась не раскисать, зная, что только один человек способен заставить меня забыться…

- Пап, теть Лен, ну, я поехала! – кивнула на характерную шашечку такси, маячащую из окна. – Позвоню, как доберёмся!

- Куда это ты поехала? – удивленно поинтересовался отец, вытаскивая нос из газеты.

- Я же тебе говорила… Конференция в Москве… нас с Ксюшей выбрали! Остановимся у ее родственников. Вернёмся завтра вечером… – тараторила, стараясь, чтобы голос звучал убедительно.

- Завтра вечером? – он резко сократил расстояние, глядя на меня с нескрываемым беспокойством.

- Ну да… Мы же это обсуждали. Разве ты забыл? – ведь лучшая защита – это нападение. – Ладно, пап, мне пора. Такси ждёт! – клюнула его в щеку, разворачиваясь к двери, внезапно услышав.

- Возможно, я неправильно тебя понял. Прости, дочка. В связи с последними событиями в голове такая каша… Тогда посажу тебя в электричку и заодно пообщаюсь с Ксенией, запишу контакты её родственников.

Нет!

Разумеется, Ксюша была предупреждена об этой афере, но я настолько уверовала, что отец как обычно с утра пораньше уедет в интернат, не сообразив попросить подругу подстраховать меня на вокзале.

Д-у-р-а!

- Пап, не стоит… – нервный смешок. – Правда… Я уже не…

- Ты ребёнок! И впервые собралась одна в мегаполис! Поеду. Даже не спорь, – накидывая поверх спортивного костюма куртку.

Я судорожно хватала воздух, глядя на то, как он зашнуровывает ботинки. Кошмар. Моя ложь вот-вот будет раскрыта…

Секунда до атомного взрыва.

- Ну, пап… Это, правда, лишнее…

Выпрямившись, он смерил меня странным взглядом. Никогда ещё отец так пристально, и, вместе с тем, несколько разочарованно на меня не смотрел.

- Ты что-то скрываешь от меня, ребёнок?

Ребенок!!!

- Ребенок давно вырос. Когда ты уже это поймешь? – произнесла холодно, на что отец смущенно улыбнулся.

- Я волнуюсь, дочка. Всего лишь провожу тебя! Чего ерепенишься? – потянул за лямку рюкзака.

Мы оба вздрогнули от глухого удара об пол. Опустив голову, я с ужасом обнаружила, что рамка валяется у отца в ногах, а по стеклу пошла жуткая трещина.

Нет!

- Это что еще такое?! – подняв подарок, отец ошеломлённо рассматривал наши с Вороновым до одури счастливые лица.

Родственник презрительно поджал губы, задержавшись на фото, где Кирилл глубоко и несдержанно меня целовал.

- Отдай! – попыталась вырвать рамку, да только папа вцепился в нее бульдожьей хваткой.

Его глаза наполнились отчаянным влажным блеском. На щеках задрожали желваки. Лицо в буквальном смысле перекосило от гнева.

Выдрав из моих рук рюкзак, он швырнул его об стену, в результате чего мои скромные пожитки разлетелись во все стороны.

- Ты к нему… к нему на конференцию собралась?

Полный крах. Исход. Финиш.

- Я все тебя объясню… Выслушай меня, пожалуйста…

- Выступать с докладом поехала? – его губы дрожали. – В этом? - к моему ужасу, отец подцепил кончиками пальцев кружевную комбинацию, швырнув её мне в лицо. – А ведь я всегда доверял тебе, Алина! Думал, у тебя есть голова на плечах… А ты… Спуталась с этим… – скривился, – отбросом… И когда только успела?

- Папочка… – цепляясь за его руку… – Выслушай… Пожалуйста-а…

- Марш в свою комнату! Никуда не поедешь! Это даже не обсуждается!

- Что-о-о? У Кирилла сегодня день рождения… Он меня ждёт! Ждёт!!! Как ты не понимаешь??? – горячие слезы брызнули из глаз.

- Ты что несёшь? Собралась ублажать это ничтожество? Наркошу, у которого таких дур, как ты, как грязи? Разве не видела, какой притон он здесь устроил? Девки с утра до ночи пороги оббивали! И ты, идиотка малолетняя, под него залезла?!

- П-а-а-п, ты совсем не знаешь Кирилла… Он хорош-и-й! Хорош-и-й… – я готова была на коленях перед ним ползать, лишь бы только выслушал.

- Господи, мало мне проблем… – схватился за голову. – Доверял тебе… Как себе доверял… Гордился… Только выдохнул, познакомившись с новыми соседями… Думал, этот отброс больше не будет здесь ошиваться…

Выдохнул, познакомившись с новыми соседями…

- Не сказал тебе твой благоверный?! – отец рассмеялся мне в лицо. – Они продали дом. Скоро сюда заедут нормальные люди! А теперь марш наверх! Разговор окончен. Месяц домашнего ареста! Только школа и дом! Никакого телефона и интернета.

Я не могла поверить своим ушам.

Ни разу в жизни меня не сажали под домашний арест…

- Я поеду… – почувствовал какую-то сумасшедшую решимость. – Скоро мне исполнится восемнадцать! Ты не можешь так поступить со мной!

- МАРШ В КОМНАТУ! – проорал отец мне на ухо.

- Н-е-е-т… – задыхаясь от рыданий. – Я люблю его, пап…

- Дура безмозглая! Да ты хоть