Секреты, скрытые в шрамах - Estrella Rose

какая-то причина для ненависти.

— Клянусь, Эдвард, я никогда не ненавидела их обеих. Во всем виновато стадное чувство. Была одна девчонка… Кто-то вроде королевы школы… Она рулила буквально всем. Если кто-то смел пойти против нее, то этому человеку было бы очень плохо. Или даже если кто-то не понравился бы лично этой девчонке просто так, то ему уже не видать спокойной жизни. Так вот я и дружила с Эшли и делала все, что она скажет.

— Значит, ты дружила с ней из-за страха быть изгоем? — удивляется Питер.

— Я делала вид, что дружу. Она никогда не была моей подругой. Эшли всегда была жутко капризная, невыносимая и слишком эгоистичная. Привыкла, что вокруг нее всегда кто-то крутится. И она никогда не стеснялась выражать это открыто. Как и все, я боялась идти против нее из-за страха, что она что-нибудь со мной сделает. Поэтому и начала делать вид, что до смерти люблю ее и предана ей. Однако быть ее подругой невыносимо тяжело. Эшли было все равно, каким образом для нее сделают то или иное. Ты должен был выполнить ее желание немедленно.

— Ладно, мы поняли, — спокойно говорит Терренс. — Ну а чем вам Ракель не угодила?

— Ничем. Она не делала никому ничего плохого. Но Эшли возненавидела Ракель с самого первого дня нашей учебы. Тогда она была обычной серой мышкой в старой, поношенной одеждой… Жутко неуверенная в себе, слишком тихая… Гадкий утенок, одним словом!

— Разве внешность — причина ненавидеть человека? — недоумевает Даниэль. — Какая разница, как выглядела Ракель!

— Моя «подруга» терпеть не могла таких. Она дружила только с избранными, крутыми, уверенными в себе и красивыми… Выбирала друзей именно по внешности и тому, на что они были бы готовы сделать ради нее. И если ты не проходил хотя бы одному пункту — все, твоя жизнь превратится в ад!

— Неужели та девчонка сумела настроить абсолютно весь класс против Ракель? — удивляется Эдвард. — Включая и тебя?

— К ней никто не испытывал сильной ненависти, хотя народ был и сам не прочь посмеяться над ней. Ведь она все время сидела с учебниками в руках и никогда не стремилась стать красивее и увереннее в себе. Ракель продолжала носить старомодную одежду, которую она одалживала у соседей, чьи дети уже выросли. Они с мистером Кэмероном, ее дедушкой, жили бедно и не могли шиковать. Из-за этого у нее никогда не было новомодных вещей, пока Эшли всегда следила за трендами. Однако ее травили исключительно по указке нашей капризной королевы школы. Это было что-то вроде стадного чувства… Все делают — и ты делаешь. Вы ведь знайте, что в большинстве случаях никто не любит тех, кто отдаляется от других и хочет быть непохожим.

— И вы никак не пытались повлиять на ситуацию? — удивляется Даниэль. — Вас же было много, а она одна!

— Мы боялись. Осмелели лишь тогда, когда немного повзрослели и начали понимать, что были идиотами.

Глава 149

— Хелен говорит правду, — с грустью во взгляде тихо говорит Ракель. — Я не делала ничего плохого, но меня не взлюбили с первого дня. Безуспешно пыталась подружиться если не со всеми, так с некоторыми… Всегда следовала советам дедушки, который говорил мне никогда им не отвечать. Правда, от этого становилось только хуже. У меня не было никакой поддержки и защиты. До того момента, как к нам из другой школы перевелась Наталия.

— И насколько я знаю, ребята сразу же подружились с Наталией, — задумчиво говорит Эдвард.

— Да, Наталия понравилась той девочке, и она сама предложила ей дружить, — спокойно отвечает Хелен. — Вот уж кто, но она всегда была красавицей. Высокая, стройная, модная… Все восхищались ее длинными белокурыми волосами… Девчонки постоянно просили ее рассказать все секреты ухода за ними. А еще она лучше всех разбиралась в моде. Даже Эшли не знала столько, сколько Наталия. Хотя это неудивительно, ведь работа ее матери и отца была связана с этим делом. А самое главное — Наталия всегда была душой компании и с легкостью вливалась в компании. От нее всегда веяло легкостью и позитивом.

— И я тоже лишь притворялась ее подругой, — признается Наталия. — Мне понравились все ребята, но только не Эшли. Она была фальшивой, жутко капризной, эгоистичной и наглой. Хотя поначалу строит из себя невинного ангелочка. Эта девчонка была мила с новыми людьми, которые приходились ей по душе, но потом начинала показывать свою гнилую натуру. Я бы не стала дружить с ней, но ребята предупредили меня о том, что случается с теми, кто отказывается «прислуживать» ей. Так что мне тоже пришлось строить из себя подружку этой девчонки.

— И… — неуверенно произносит Питер. — Ты тоже издевалась над Ракель?

— Нет, я никогда не травила Ракель открыто. Просто стояла рядом и молчала, пока все по указке этой мадам издевались над бедняжкой. И в глубине души жалела ее…

— На самом деле Эшли мало кто любил, — признается Хелен. — С ней по-настоящему дружили лишь три девочки — такие же наглые и бессовестные куклы, у которых на уме были только шмотки, да парни. А остальные лишь притворялись ее друзьями. Но когда Наталия пошла против них в открытую, то она дорого поплатилась за это.

— Я просто больше не могла это терпеть и поняла, что не могу молчать, когда все оскорбляют такую хорошую девочку, — с грустью во взгляде говорит Наталия. — Я хотела подойти к ней и немного поговорить… Дать понять, что она может рассчитывать на меня. Но я долго не решалась… Боялась, что кто-то увидит меня и передаст все Эшли. Вот и ничего не говорила… Впрочем, однажды Ракель сама подошла ко мне. Я тогда ждала школьный автобус…

— Но вскоре ребята узнали о том, что мы дружим, и рассказали обо всем Эшли, — добавляет Ракель. — И все походы в школу стали пыткой для меня и Наталии.

— Было очень неприятно терпеть все это ни за что. Но я уже окончательно устала притворяться и открыто заявила, что буду на стороне Ракель. Знала, что мне было бы плохо. Но не испугалась. Хотя издевательства стали настолько невыносимы, что мы с Ракель решили продолжить учиться на дому.

— Это правда, — тихо говорит Хелен. — Ребята чего только не делали с Наталией и Ракель. Хотя им повезло в том плане, что их никогда не избивали и не запирали в туалете или школьном шкафчике. Тем не менее их сильно оскорбляли и унижали. Никто не верил, что Кэмерон станет красивой… А вскоре девчонки начали открыто