Глаз бури - Александра Торн

борьбы с провалом, пытающаяся удержать разрушительный взрыв Молота. Что будет с ней потом? Почему он опять не оказал ей помощь, опять оставил ее одну!

– Не нужно никуда идти, – мягко сказал кардинал. – Вам лучше побыть здесь.

– Я должен… – пробормотал Натан, хотя не знал – что и кому.

– Они подождут. Вам нужно побыть одному хотя бы немного. Иногда, – помолчав, добавил кардинал, – это единственное, что вы можете сделать. Особенно когда утешения бесполезны.

Бреннон закрыл глаза. Он услышал удаляющиеся шаги кардинала, услышал, как поднялись и ушли Регина с пумой, даже Виктор куда-то пропал. И наконец, оставшись лишь с Маргарет и псом, он смог позволить себе не думать ни о чем, кроме тех, кого потерял.

Удивительно, но они действительно его ждали. Едва Натан поднялся по лестнице, Регина с пумой ускользнула в пещеру, пообещав, что позаботится о Маргарет. Однако в холле, кроме них и кардинала, почему-то толпились еще и другие консультанты и инквизиторы, которых привел с собой Саварелли – очевидно, намеревался нарушить строгий приказ и броситься на помощь. Наверняка только дикое буйство Молота помешало преосвященству учинить коллективное самоубийство.

– Скажите им что-нибудь, – шепнул кардинал Бреннону. – Они ждут вас.

Комиссар (хотя какой он, к черту, комиссар…) положил руку на холку пса. Кусач почему-то решил последовать за ним, когда обнюхал лицо и руку Маргарет и убедился, что девушка в относительном порядке. Хотя она пока еще не пришла в себя, но Натану думалось, что это и к лучшему.

– Сказать, – процедил Бреннон. Он не любил речей и не особо умел их произносить, но сейчас ему было что сказать.

Он поднялся по лестнице и, добравшись до площадки, повернулся к людям (и не совсем людям, а также зверям), которые столпились в холле. Впереди стоял дон Луис Монтеро, и Бреннон обратился к нему:

– Что с провалом?

– Ликвидирован, – ответил консультант, и по толпе пробежал громкий шепот. – Провал на ту сторону исчез из нашего мира.

– Что с островом и городом?

– Лиганты больше нет. Ее остатки втянуло в закрывающийся провал, так что она оказалась на той стороне. Город, – дон Монтеро нахмурился, его змей зашипел. – Город, острова и побережье разрушены. Но люди не смогут вернуться туда не только поэтому. От Молота и взрыва провала остались последствия.

– А купол? – помолчав, спросил Натан.

– Пока не фиксируется. То есть мы видим сердце вивене – оно все еще в море перед Фаренцей, но купола мы не обнаружили. Если он не вернется – мы займемся созданием защитного периметра.

– Наработки пиромана, которые он использовал для периметра вокруг Лиганты, пригодятся?

Глаза Монтеро восторженно загорелись:

– О, более чем! А вы дадите нам доступ к его архивам и библиотеке?

– Вы все здесь именно для этого, – резко сказал Бреннон и повернулся к остальным. – Вы все знаете, почему это произошло. Потому что нашелся один че… – Голос Натана прервался. Всего одна тварь, из-за которой за одну ночь полегли шестьдесят тысяч людей! Из-за которой Лонгсдейл, Джен и Валентина… – Человек, достаточно жадный, чтобы мечтать о всемогуществе. Достаточно умный, чтобы понять, как его получить. Достаточно хитрый, чтобы сколотить банду из менее умных сообщников. И теперь мы видим, чем все это закончилось. – Он обвел слушателей долгим, тяжелым взглядом. – Мы здесь, чтобы этого не повторилось. Чтобы защищать остальных, чтобы преследовать, находить и обезвреживать таких, как брат Бартоломео. Без жалости, без милосердия, без пощады. Потому что, – сквозь зубы процедил Бреннон, – ни один из них пощады не заслуживает.

Был уже глубокий вечер, когда Виктор наконец осмелился постучаться в комнату Маргарет. Ему было стыдно, что он убежал, когда девушке было так плохо, – но сейчас он готов был утешать ее, пусть даже она рыдает по другому мужчине. Даже по двум другим мужчинам. В конце концов, женщины слабы и нуждаются в слезах и в плече, на котором…

– Да, – отозвалась мисс Шеридан. Ван Аллен переступил порог и несмело спросил:

– Как вы себя чувствуете?

– Своеобразно, – ответила девушка. Она полулежала в кресле, откинувшись на спинку и опустив руки на подлокотники. Ее правая рука, на вид целая, все время сжималась и разжималась, будто жила своей жизнью. Виктор запнулся, не решаясь задать вопрос.

– Вам больно? – наконец выдавил он.

– М-м-м, нет, – поразмыслив, отозвалась Маргарет. – Боли не чувствую. Но ощущения очень странные. Она как будто рука и моя, и не моя. Наверное, надо привыкнуть.

Она взглянула на свою руку и перестала сжимать пальцы. Ван Аллен смешался и замолчал, покусывая губу. С ней было что-то не так. Почему она не плачет, и не горюет, и не делает ничего, что положено делать скорбящим женщинам? Неужели поняла, что ошибалась в выборе мужа? Но ведь после таких страшных событий слезы естественны и уместны.

– Маргарет, после таких потрясений…

– Я что, выгляжу потрясенной? – сухо осведомилась мисс Шеридан.

– Я имею в виду, после всех ужасов, которые что вы видели, кошмаров и адских тварей… – Виктор сглотнул. Он столько раз говорил ей это в воображении, но в реальности все оказалось намного труднее. – Мужчина – любой мужчина – должен дать вам только покой, радость и защиту, чтобы эта мерзость…

– А вы-то, конечно, мужчина, – с насмешкой заметила Маргарет. – Уж так защитите, что куда там.

– Я знаю, что мало похож на любого из этих двоих, – согласился ван Аллен. – Но я готов обеспечить вам спокойную, счастливую жизнь, в которой вы так нуждаетесь.

– С чего вы взяли, что я в чем-то нуждаюсь? – Маргарет подалась вперед, а Виктор невольно отступил назад. Что-то странное было в ее темном, колючем взгляде, но стоило хотя бы попытаться, хотя бы дать ей знать, что она всегда может опереться на его руку, что он готов ждать, сколько потребуется!

– Я понимаю, что совсем не такой, как они. Я мало что знаю из того, что знали они, мало что умею, но я хотел бы вернуть вам ту жизнь, которой вы лишились. Вам отныне не придется сталкиваться с кошмарами, и я так же готов умереть, чтобы вы больше никогда…

– Честно говоря, – прервала его Маргарет, – мне совершенно все равно. – Виктор заткнулся. – Меня не интересует, что вы намерены делать и кого благодетельствовать вашим счастьицем. Меня интересует только, готовы ли вы работать для нас. У вас благодаря наследственности немало ценных свойств. А что до кошмаров – если они столкнутся со мной, – она прикрыла глаза, – то вот тогда и посмотрим…

Ван Аллен попятился.

– Вы… вы не можете говорить серьезно!

– Почему?

– Но вы же женщина!

– И что? Вы всю жизнь провели рядом с женщиной, способной в одиночку сдержать огромный провал на ту сторону. Странно, что у вас вообще еще есть какие-то иллюзии.

– Вы… вы не должны так говорить…

– Отчего? Кто может мне помешать?

Виктор задохнулся и выпалил:

– Вы такая же, как и они! Как эти оба!

– До вас поразительно медленно доходит.

Ван Аллен