Мировой Ворон - Смит Э. Дж.

— Варорг! — заревел их лидер. Голос его звучал неестественно и больше напоминал вопли тролля, чем человеческий крик.

Их было немного — около двух сотен, — но они врезались в колонны захватчиков, построенных перед городскими воротами, и сумели создать там немалый переполох. Они двигались, построившись клином, по дуге с севера на юг, повторяя очертания городской стены, и застали атакующих врасплох. Две оставшиеся осадные башни моментально опустели — занимавшие их воины бросились на помощь своим собратьям, когда синие люди начали сеять хаос на равнине перед Тиргартеном. Каждый держал в руках только массивный топор, и они не защищались щитами, полагаясь только на силу. Несколько странных воинов уже погибло, большинство из них ранили, но они будто не обращали внимания на раны. Скорее они кричали еще громче и радостнее с каждым новым порезом. На равнинах все еще было достаточно нападающих, но они встретили ожесточенный отпор, вынудивший их уйти в оборону.

А по–настоящему защитники получили преимущество, когда отрезали от ворот наступающую армию. Без подкрепления атака захлебнулась сразу за воротами. Самоубийственная ярость и грубый напор синих людей позволили Алахану с его отрядом очистить внутренний двор и выбежать за ворота на помощь татуированным воинам.

С другой стороны равнины, от ущелий и отрогов Хрустальной реки прозвучал громкий рев рога, докатившийся до самых стен Тиргартена. Рулаг подавал сигнал к отступлению. Обе стороны потеряли немало людей, но защитники оказались намного более упрямыми, чем ожидал вождь Джарвика. Даже Ингрид, потрясенную реалиями войны, поразило их упорство.

— Они бегут! — прогремел голос отца Кроу. — Держим позиции. Пусть себе стоят на равнинах. Будем оборонять стены.

— Избавьтесь от этих проклятых башен! — скомандовала Халла.

На боевых ходах стены все еще кипела битва, но защитники сплотились за спиной воительницы, и захватчиков без подкрепления быстро оттеснили к воротам или добили. В башни полетели новые факелы и бочонки со смолой, и Ингрид в последний раз оглянулась на равнину. И перед тем, как прыгнуть на залитые кровью камни стены, она широко улыбнулась убегающим захватчикам. Их еще не победили, но побили сильно, и они точно усвоили урок. Ингрид надеялась, что Рулаг Медведь, который сидел где–то в безопасном месте, теперь поверил ее словам. Алахана и правда было не так–то просто убить.

Глава двадцать первая

Саара Госпожа Боли в городе Ро Вейр

Колдунья представила себе огромную башню, построенную в центре Вейра. Узкую, черную, без окон и дверей, с гладкими стенами, вызывающую страх и трепет у всех, кто ее увидит, — а башня будет видна на многие мили вокруг и с земли, и с моря. Внутри она построит темные камеры и кривые коридоры, углы и повороты в которых будут известны лишь ей одной. На самом верху она поставит свой трон и будет обозревать земли своей Тирании через единственное окно.

Если ее рабы осмелятся пройти сквозь темный лабиринт ее башни, она милостиво позволит спросить у нее совета, а остальные будут ползать, словно муравьи, подчиняясь ее прихотям. Кого–то она заколдует, другие будут служить ей из страха, а остальные — искать развращенных удовольствий, но только дозволенных ею. Со временем Тирания Вейра станет ладонью, на которую она наденет прекрасно подогнанную перчатку из наслаждения и боли. Реальность будет такой, какой Госпожа Боли захочет ее видеть.

Саара видела башню так ясно и четко, будто уже построила ее и подчинила все окрестные земли. Шаб–Ниллурат приблизил ее к себе и показал будущее, нашептывая ей о наслаждении и боли. И больше у нее не осталось сомнений. Лесной Гигант обнимал ее, прижимал к своей груди, укрепляя ее дух и разум. Люди в экстазе выкрикивали его имя, и Саара знала: с их помощью его ядовитая сила снова вливается в мир, будто насекомые, ползущие по ее коже. Уже скоро в мир вернется столько его силы, что небо расколется и Лесной Гигант лично объявит эти земли своими.

Саара не питала иллюзий по поводу единства между Тиранами. Шаб–Ниллурат дал ей ее место, но он не шевельнет даже щупальцем, чтобы помочь ей его удержать. Мертвый Бог не придет на помощь ни джеккану, Тирану Фелла, ни Измененной Твари, какую бы часть мира она ни выбрала, и Саара справедливо считала соперничество между Тиранами основой их будущего существования.

* * *

В пыльном подземелье она пробудила к жизни облачный камень. Стеклянная сфера уже несколько часов дрожала от чьего–то настойчивого вызова. Кто–то пытался с ней связаться, но женщина сидела неподвижно, сосредоточившись на своих желаниях, а не на нуждах рабов. Она взмахнула рукой, и внутри прозрачного шара появилось знакомое лицо, густо заросшее грязно–коричневой бородой. Невозможно зеленые глаза с яростью смотрели на нее.

— Ну наконец–то. Ты меня видишь, сука?! — рявкнул на нее Рулаг Медведь с другого конца света. Он подался в сторону от камня, и Саара узрела за ним полукруг из окровавленных воинов. Они угрюмо смотрели на нее. На земле перед ними, баюкая культю, оставшуюся от руки, лежал Кэл Вараз, Черный воин, которого она отправила во Фьорлан. — И его тоже видишь?

Рулаг ухватил каресианца за волосы и оторвал от земли, показывая Сааре лицо Вараза, превращенное в кровавое месиво. Челюсть побагровела, лицо опухло так, что воин не мог открыть глаза.

— Этот человек солгал мне насчет твоих гребаных деревьев, — рявкнул Рулаг. — А значит, ты, сука, тоже мне солгала!

Госпожа Боли попыталась сохранить самообладание, но раздражение все же проявилось в том, как она чуть поджала губы.

— Говори прямо, господин Укротитель Медведей, — промурлыкала она угрожающе.

— Твои восставшие из мертвых, темные деревья… Темные Отпрыски, как их там, не важно. Их ошметки сейчас разбросаны по берегам Хрустальной реки! — Рулаг Медведь рассеянно пнул Кэла Вараза в лицо, отчего тот отключился. — Тролли еще никогда не знали такого шикарного обеда.

— Город выстоял? — спросила Саара.

— Да, тролль тебя дери, выстоял! — крикнул ранен в ярости. — Сопротивляется, стоит как стоял — будто сам Ледяной Гигант наточил их топоры! Удача отвернулась от нас, стоило нам покинуть Фредериксэнд.

Госпоже Боли требовалось соображать быстро. Кампания на землях раненов пошла не по плану с того дня, как в Ро Канарне Рам Джас Рами убил Амейру. Всех рабов, призрачных или живых, которые подчинялись Семи Сестрам в тех краях, убили. У Саары не было генералов, чтобы принудить жалких невежд и плебеев Свободных Земель к повиновению, но Рулаг мог еще оказаться ей полезным. Если Ледяные Люди Рованоко победили Темных Отпрысков, то Рулагу с его людьми придется опираться на топоры своих дикарей.

— Вы должны захватить город, — не терпящим возражения тоном заявила Саара. — Должны уничтожить семью Слезы, выжечь ее до последней капли крови. Только тогда ты сможешь стать настоящим Тираном Фьорлана.

— Да пошла ты! — заорал Рулаг. — Я возьму город — но с меня хватит! Чтобы стать вождем Фьорлана, мне не нужны ни ты, ни Рованоко. Я стану им с помощью силы!

И, желая подчеркнуть свои слова, он изо всех сил наступил тяжелым, окованным сталью сапогом на голову Кэла Вараза. Он топнул три, четыре, пять раз, пока полголовы каресианца не превратилось в кровавую кашу, размазанную по льду Фьорлана. Затем Рулаг с ревом занес топор и расколотил облачный камень на тысячи осколков.

— Дурак, — пробормотала Саара, когда ее камень вернулся в свой облачный сон. — От злости уничтожил вещь, которая гораздо ценнее его жизни.

Она несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, успокаивая разум. Неудача, которую потерпела ее кампания на землях раненов, опечалила ее, но не очень сильно. Когда–нибудь, когда весь Тор Фунвейр будет у нее под пятой, она поведет свои войска на север и сама завоюет земли снега и льда. Возможно, Рованоко действительно сильнее, чем Один Бог или Джаа. И, возможно, глупо было доверять завоевание этому дураку-Медведю. Свободные Земли упрямо отражали ее атаки, а Фьорлан оказался намного крепче, чем она думала. Пусть пока живут в своих льдах со своим Потрясателем Земли. Когда Шаб–Ниллурат вернет себе величие и могущество, придет и их черед.