Янтарное сердце Амити (СИ) - Аск Рона

— Твою… Белладонну… — выдохнула я, чувствуя, что ещё чуть-чуть и развалюсь на части.

Даже свет из окна, резал глаза, что даже веки не спасали, и я закрыла лицо ладонями. Жаль только рук для ушей не хватило, а то этот нескончаемый звон: «дзынь-дзынь-дзынь!» — продолжал разрывать мою голову. Но к счастью, это были не капли крови, бьющиеся о пол, а всего лишь металлическая миска.

— Котя-я-я… — простонала я, ощущая, как каждое бряканье отдавалось пульсацией в висках. И кот словно меня понял, сжалился и перестал греметь.

Я облегчённо выдохнула, чувствуя, как разглаживаются морщинки на лбу, и наконец-то отняла ладони от лица. Мда уж… Этот сон был странным даже для меня, кто с самого детства из кошмаров не вылезал. Приснится же такое…

«Ещё этот Реджеса с тренировками!» — гневно подумала я, чувствуя, как это утро прямо-таки заряжает меня своим «позитивом».

Обречённо вздохнув, я огляделась и отметила, что уже довольно светло для утра и Несс в комнате не было, а её кровать заправлена. И только я задалась вопросом: куда Несс пропала? Как заметила на столе рядом с собой сложенную домиком записку.

Шипя от боли и морщась, я осторожно к ней потянулась, после чего развернула и прочитала немного кривые от спешки строчки: «Ушла в библиотеку. Могу задержаться. Не теряй и прикрой меня, если не успею к первому уроку. Несс. Постскриптум: Конечно, Несс… Кто же ещё мог написать эту записку?» — и в конце нарисована смеющаяся рожица.

Невольно улыбнувшись при виде неказистого художества Несс, я задумчиво хмыкнула: «Что же такого срочного и важного могло потребоваться Несс в библиотеке? Она даже торопилась, когда писала мне записку», — вновь осмотрела я её и сбивчивый почерк, и тут Котя опять загремел миской.

— Котя! — испытала я самую настоящую физическую боль от этого звука. — Прекращай…

И не успела я закончить гневную мысль, как меня настиг до ужаса прозаичный факт. А именно: Котя ест!

Это, конечно, хорошо, что Котя есть. У здоровой скотины и аппетит должен быть как у… кхм… котины. Но Котя ест сейчас! А не должен. Осознав, что проспала завтрак, я отчаянно взвыла:

— Да твою же белладонну!

И путаясь в одеяле, кое-как сползла с постели, в который раз проклиная кошмар, слишком громкую миску, а заодно и Реджеса за то, что мне даже мизинцем было больно пошевелить, бросилась к шкафу.

Неизвестно, сколько времени прошло с завтрака. Вдруг я уже опоздала на занятия? Эта мысль заставила меня шевелиться быстрее. Пыхтя и ругаясь, второпях, я кое-как втиснулась в свою форму, схватила со стола ключ от комнаты и замерла.

Книги, принесенные вчера Несс, продолжали лежать стопкой на столе, как и террариум, накрытый тканью тоже был на месте, но кое-чего не хватало. Обычно я каждую ночь клала медальон на стол поближе к себе, чтобы при необходимости его взять и успокоиться, но в этот раз на привычном месте его не оказалось.

«Забыла положить? Может, поэтому он мне приснился?» — подумала я и взялась за круглую ручку небольшого настольного ящика — правого из двух, где я хранила всякую мелочь: пергаменты, перья, чернильницу, а иногда убирала туда кулон, чтобы днём он не валялся на столе и не мешал нам учиться или заниматься другими делами. Однако как только за ручку потянула и появилась небольшая щель — я решительно остановилась и захлопнула ящик обратно.

— Не поддавайся страхам. Отличай реальность от грёз… — прикрыла я глаза, повторив давно заученные слова, точно старую мантру, которым научила ещё бабушка, чтобы мне было проще бороться с кошмарами.

Бабушка верила: если поддаваться вымышленным проблемам, то когда-нибудь они обязательно настигнут и сведут с ума. А поскольку этого мне категорически не хотелось, со временем я научилась «отпускать». Например, как сейчас — не стала открывать ящик, чтобы посмотреть: есть ли на кулоне след от крови — и позволила ему просто лежать до вечера, пока я не вернусь с занятий и снова не достану его, положив на стол рядом с кроватью. Потому что всё это сон… Просто сон и ничего более.

— До вечера, Коть. Не скучай! — сказала я напоследок пред тем, как покинуть комнату.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Мр-мяу! — ответил тот, продолжая активно облизывать уже пустую миску, а потом его чавканье и позвякивание стихло, стоило двери за мной закрыться.

А дальше как в поговорке: я за порог, а чёрт поперёк — стоило мне покинуть комнату, как я тут же столкнулась с Дамианом. С одной стороны, это означало, что я не проспала занятия — в последнее время Дамиан исправно их посещал, а с другой, припоминая вчерашний вечер, я приготовилась к худшему. Однако… Вместо того чтобы что-то сказать, он просто меня обогнул и продолжил свой путь, будто бы не заметил, что только что чуть меня не сшиб. И что он вообще забыл на этом этаже?

— Дамиан? — позвала я и только тогда он опомнился.

— О, Лав! Привет! — улыбнулся Дамиан и вновь пошагал, что меня несколько изумило.

И это всё? Непорядок, так быть не должно.

— Дамиан, подожди! — второпях закрыла я дверь и бросилась за ним:

Он остановился, а я встала перед ним и внимательно его осмотрела, отыскивая хотя бы один признак похмелья, плохого настроения или ещё какой-нибудь признак его вчерашнего состояния. Но Дамиан выглядел замечательно, будто… будто его подменили и передо мной стоял совсем другой человек. Даже благоухал аки полевой цветочек. Жаль только мою совесть никто не мог так подменить, которая вновь дала о себе знать, стоило вспомнить, как вчера мы с Ником оставили Дамиана одного.

— Хм… Я, конечно, знаю, что чертовски привлекателен, — хмыкнул Дамиан, когда принял мой затянувшийся осмотр за что-то другое. — И полюбоваться мной — одно удовольствие, но давай поторопимся, скоро начнутся занятия.

Вот же… Нарцисс ходячий, но вместо того, чтобы отчитывать его за самолюбие, я спросила сразу в лоб:

— У тебя всё хорошо?

Его чёрные брови взметнулись вверх:

— В смысле?

— Ну, в прямом?

Дамиан усмехнулся:

— Всё замечательно. А с чего такие вопросы?

— Просто вчера ты хотел со мной о чём-то поговорить.

— Поговорить? — искренне удивился Дамиан и нахмурился. — Разве?

Я кивнула, а он некоторое время подумал, потирая подбородок, и добавил:

— А тебе точно это не приснилось?

— Точно, Дамиан, — закатила я глаза. — Ты даже с Ником чуть не сцепился, когда…

— Сцепился с Ником, из-за того, что хотел с тобой поговорить? — рассмеялся он. — Это, конечно… Послушай, Лав, — вновь он посерьёзнел (даже излишне) и заговорил тоном, который не предвещал ничего хорошего: — Ты, конечно, девушка привлекательная, но устраивать драку лишь ради одного разговора с тобой — это слишком даже для меня.

У меня челюсть отпала от его слов. Он что? Настолько сильно вчера набрался, что уже ничего не помнит? Да ещё я теперь в его глазах идиоткой выгляжу. У меня даже дар речи пропал, а Дамиан, неправильно расценив моё молчание, промурлыкал, точно кот над миской с молоком:

— Ла-а-ав, — и потянулся, чтобы меня приобнять. — Давай не будем всё усложнять, тем более ты не понаслышке знаешь, что я уже занят, — с лукавой улыбкой намекнул он на мои невольные свидетельские случаи, что возмутило меня до крайности.

А раз у него никакого разговора нет и всё хорошо, то моя совесть чиста и сама всеми руками за то, чтобы я послала его куда подальше. Собственно, это я и сделала:

— Да пошёл ты, Дамиан! — вывернулась из его объятий, пока кто-нибудь нас не заметил и не напридумывал баек, и красная, как помидор, чуть ли не бегом бросилась от него подальше.

Даже о боли на миг позабыла, несясь по коридорам, так что ветер бы позавидовал. И не оглядывалась. Так что если Дамиан и подумывал передо мной извиниться — я не оставила ему ни единого шанса.

«Невозможный! Просто невозможный человек! — злая, точно тысяча ифритов, и красная от смущения, фыркала я, отчего на меня даже оглянулось несколько учеников, когда проносилась мимо них по коридору. — Я за него, значит, волновалась. А он!.. Шуточки шутит! Да ещё несмешные такие… Ух, увижу его ещё раз и…»