Невинные - Джеймс Роллинс

Теперь тебя никто не спасет.

Глава 38

20 декабря, 05 часов 38 минут

по центральноевропейскому времени

Средиземное море

Эрин сотрясал кашель, выворачивающий наизнанку.

Она ощущала вкус крови и чуяла дым.

Джордан крепко сжимал ее руку.

Живы — но надолго ли?

Вода была уже за всеми окнами вертолета, продолжавшего погружаться в холодные глубины. Красное аварийное освещение окрашивало салон в красное и черное. Вода просачивалась внутрь, мало-помалу заливая пол.

Выпутавшись, Рун вместе с Бернардом, расплескивая воду, пробрался вперед, к Христиану, безвольно обвисшему на своих ремнях. Вдвоем они освободили его от привязи.

Следуя их примеру, Эрин принялась возиться с пряжкой своих ремней, к счастью, тотчас расстегнувшейся. Джордан сделал то же самое, после чего включил фонарик. И приложил ладонь к иллюминатору.

На какой мы глубине?

Вода за окнами была черна, как нефть.

Джордан отодвинулся в сторону, уступая дорогу Руну, с плеском шедшему к ним, неся Христиана за руки. Ноги держал Бернард. Все лицо молодого сангвиниста было залито кровью.

Да жив ли он вообще?

Джордан указал на окно.

— Нужно выбираться отсюда. Рун, вам хватит сил выбить это окно?

— Полагаю, да.

— Нет! — вскинулась Эрин. — Неизвестно, на какой мы глубине. Давление может превратить нас в лепешку. И даже если мы выберемся, то вряд ли выплывем на поверхность за один вдох.

— Надо попытаться, — сдвинул брови Джордан. — Не сделав ничего, мы утонем уж наверняка.

— Джордан прав, — кивнул Рун. — Я постараюсь оградить вас обоих и доставить на поверхность. Бернард может нести тело Христиана сам.

Эрин обхватила себя руками, глядя на поднимающуюся воду, уже доходящую до бедер, и понимая, что они не правы. Поискав по салону взглядом, она окликнула их снова.

— Подождите! Есть другой способ!

Джордан оглянулся на нее.

— Тебе это не понравится, — предупредила она.

— Что? — нетерпеливо спросил Джордан.

Эрин указала на длинный ящик, привязанный под водой, — тот самый, который Бернард захватил на случай, если придется обезопасить графиню. И сказала:

— Он может послужить нам спасательной капсулой.

Джордан сжал зубы, явственно не горя желанием возлагать надежду выжить на гроб. И все же кивнул, признавая, что она права.

Рун быстро сорвал стропы, удерживавшие гигантский пластиковый ящик на полу, и тот всплыл на поверхность, продемонстрировав положительную плавучесть.

— Он должен защитить нас от давления, — пояснила Эрин. — И там должно быть достаточно воздуха, чтобы мы двое продержались до поверхности.

— Слишком много должно, — заметил Джордан.

Но более удачной альтернативы попросту не было.

Как только Рун откинул крышку, Джордан забрался первым и улегся на спину. Поднял руки, будто приглашая Эрин лечь в постель. Она тоже забралась в гроб, к нему в объятья, и Джордан крепко прижал ее к себе.

Рун закрыл крышку ящика, запечатав их во тьме. Эрин услышала, как лязгнули защелки. Во тьме она сосредоточилась на сердце Джордана, чувствуя, как оно бьется о его грудную клетку, эхом отзываясь в ее собственной. Жар его тела буквально обжигал сквозь мокрую одежду, особенно сильно чувствуясь после пребывания в ледяной воде. Эрин зашевелилась, заметив, что его левая рука горячее правой.

Прежде чем она успела поразмыслить над этим, Рун побарабанил по крышке — наверное, предупреждая, чтобы приготовились.

Джордан притянул ее голову к своей груди.

— Поездочка будет тряская.

Послышался громкий треск, потом глухо ухнула вода, ударив в стенку гроба и отбросив его к другому борту вертолета. Их внутри швыряло и переворачивало, будто исполинская собака трясла гроб в зубах, как игрушку. Эрин скрипнула зубами, чтобы удержаться от вопля.

Руки Джордана привлекли ее плотнее.

— Я тебя держу, — сказал он ей на ухо.

Но кто держит нас?

05 часов 42 минуты

Преодолевая напор моря, Рун вытаскивал гроб через выбитое окно, но тот застрял — ручка сбоку, за которую держатся гробоносцы, зацепилась за покореженный кусок металла.

Бросив взгляд в сторону, он увидел, что Бернард уже устремляется сквозь темную воду вверх, толкаясь ногами и неся в руках обмякшее тело Христиана. А заодно кардинал тащил на буксире свернутый и герметически упакованный спасательный плот, привязанный к его поясу стропой.

Оставшись в одиночку, Рун поставил ноги по обе стороны гроба, упершись в борт разбитого вертолета, продолжающего уходить все глубже.

Изо всех сил напрягая ноги и спину, он рванул ящик, согнув искореженный кусок металла еще больше и оторвав рукоятку напрочь. И тут же испугался, что ящик откроется, представив, как вода хлещет внутрь и Эрин с Джорданом захлебываются.

Прислушался к напуганным литаврам их сердец.

Никак нельзя подвести их доверие.

Он рванул снова, подстегиваемый прошлыми неудачами и не желая их повторять.

Наконец, гроб выскочил — так внезапно, что Рун не удержал его.

Закувыркавшись спиной вперед в воде, он увидел, как ящик начинает всплывать — медленно, слишком уж медленно. Загребая руками и ногами, Корца подплыл под гроб и принялся подталкивать снизу, ускоряя подъем навстречу призрачному сиянию далекой луны.

Поверхность казалась невероятно далекой, видимой лишь благодаря его сверхъестественному зрению. Рун понимал, что воздуха в гробу осталось маловато, да и тот отравлен дымом из вертолета.

Надо торопиться.

Он все время прислушивался к биениям их сердец, отчетливо несхожим, но в то же время звучащим в стройной гармонии. И мысленно молился, чтобы их негромкий дуэт не смолкал до самой поверхности.

05 часов 45 минут

Джордан почувствовал, как их спасательная капсула пробила поверхность. Неуклонный подъем внезапно окончился, и желудок у него запрыгал, подлаживаясь под пляску волн под их темницей. Мгновение спустя послышался звон отстегиваемых защелок, и крышка резко распахнулась.

Джордан набрал полную грудь чистого соленого воздуха, Наслаждаясь близостью тела Эрин. Но ее сотрясала дрожь. Он погладил спину женщины ладонями, пытаясь отогнать страхи. И ощутил, что ее тело все это время боролось с паникой.

Схватившись за край гроба, Рун приподнялся над ним.

— У вас обоих все благополучно?

— Спасибо, что подбросили, — кивнул Джордан.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});