Гарри Поттер и Кубок огня - Джоан Роулинг

На прошлом уроке Хагрид объявил, что единорогов они уже прошли до конца. Ещё издали дети увидели, что он ждёт их перед хижиной, а у его ног стоят открытые деревянные ящики. У Гарри по телу побежали мурашки от мысли, что это, может быть, новый выводок соплохвостов. Он с опаской подошёл, издали заглянул в ящики и вздохнул с облегчением: там сидели совсем не соплохвосты, а чёрные пушистые длинноносые зверьки. Передние лапы у зверьков были плоские как лопаты; зверьки вежливо глядели на учеников, искренне удивляясь и не понимая, чем они обязаны такому вниманию.

— Это нюхлеры, — сказал Хагрид, едва ученики обступили ящики. — А живут они больше в шахтах. Любят разные блестящие штуки… ну вот, полюбуйтесь.

Пэнси Паркинсон громко взвизгнула. Один из зверьков ни с того ни с сего подпрыгнул и вцепился бы зубами в наручные часы Пэнси, если бы она вовремя не отпрыгнула.

— За версту драгоценности чуют, — радостно сообщил Хагрид. — Давайте-ка устроим маленькое соревнование. Вон там, видите, вскопано? — Хагрид указал на тот самый клочок земли, что он копал, когда Гарри стоял у окна совятника. — Я там зарыл золотые монеты. Чей нюхлер найдёт больше всех, тот получит приз. Только все украшения с себя снимите. Выбирайте себе по нюхлеру, сейчас начнём.

Гарри снял часы и спрятал в карман. Часы, правда, не ходили, и он носил их по привычке. Потом он выбрал себе зверька, взял на руки, и нюхлер тут же сунул длинный нос ему в ухо и с интересом понюхал. До того он был пушистый и мягкий, что походил на игрушку.

— Эва! А этот чей? — воскликнул Хагрид, глядя в один из ящиков. — Кого у нас нет? Где Гермиона?

— Пошла в больничное крыло, — ответил Рон.

— Потом расскажем, — тихо прибавил Гарри: Пэнси Паркинсон подслушивала.

Такого весёлого урока ухода за волшебными существами у них ещё не было. Нюхлеры ныряли во вскопанную землю, словно в воду, выныривали, спешили к своим студентам и выплёвывали им в руки золотые монеты. Зверёк Рона старался усерднее других, и скоро у Рона на коленях выросла хорошая кучка золота.

— Хагрид, а можно такого купить и держать дома, как домашнее животное? — восхищённо спросил Рон, когда его нюхлер в очередной раз нырнул в землю, обдав его дождём из комьев земли.

— Можно. Только твоя мама этой животине не обрадуется, нюхлер весь дом сроет, — улыбнулся лесничий. — Сдаётся мне, они нашли все, я сто монет-то всего и зарыл, — прибавил он, обходя взрытую землю. Зверьки, однако, продолжали нырять. — А вот и Гермиона.

Гермиона, и правда, шла к ним по лужайке. Руки у неё были забинтованы, и выглядела она неважно. Пэнси Паркинсон сощурилась, глядя на неё.

— Ну, поглядим, у кого сколько, — сказал Хагрид. — Сосчитайте-ка монеты. Воровать без толку, Гойл, золото лепреконское, — Хагрид сощурил свои чёрные глаза. — Всё равно исчезнет через пару часов.

Гойл с кислой миной вывернул карманы. Оказалось, что больше всех монет нашёл нюхлер Рона, и Хагрид подарил Рону большую плитку шоколада из «Сладкого королевства». В замке зазвонили в колокол к обеду. Все отправились в замок, а Гарри, Рон и Гермиона остались помочь Хагриду посадить нюхлеров в ящики. Гарри заметил, что из окна кареты Шармбатона за ними наблюдает мадам Максим.

— Что у тебя с руками-то, Гермиона? — обеспокоенно спросил Хагрид.

Гермиона рассказала о полученных утром письмах, об упрёках и обвинениях и о последнем письме, полном сока бубонтюбера.

— Ну, ничего, ничего, — Хагрид легонько потрепал её по плечу. — Когда Рита Скитер написала о моей мамаше, мне тоже слали такие письма. «Вы чудовище и вас надо выгнать из школы». «Ваша мать убивала невинных людей, и будь у вас хоть капля совести, вы бы уже давно утопились».

— Не может быть! — поразилась Гермиона.

— Вот-вот. — Хагрид принялся ставить ящики с нюхлерами один на другой у стены хижины. — Не обращай на этих болванов внимания. И письма не открывай, в огонь их — и дело с концом.

— Жаль, тебя не было на уроке, — сказал Гарри по пути обратно в замок. — Нюхлеры такие забавные, правда, Рон?

Рон хмуро глядел на плитку шоколада, что ему подарил Хагрид.

— Ты чего? — спросил его Гарри. — Не вкусно?

— Вкусно. Почему ты не сказал мне о золоте?

— О каком золоте? — не понял Гарри.

— О том, что я тебе отдал на Кубке мира по квиддичу. Лепреконское золото, что я тебе отдал за омнинокль. На трибуне для особо важных гостей. Ты мне не сказал, что оно исчезло.

С минуту Гарри вспоминал, что за золото Рон имеет ввиду.

— А, то золото… — вспомнил он, наконец. — Ну, не знаю… Я даже и не заметил, что оно пропало. Я тогда вообще только о волшебной палочке и думал.

Они поднялись по парадной лестнице, вошли в вестибюль и пошли в Большой зал на обед.

В зале они уселись за стол своего колледжа и принялись кто за ростбиф, кто за мясо, запечённое в тесте.

— Должно быть, здорово иметь кучу денег и даже не заметить, что целый карман галлеонов исчез, — отрывисто сказал Рон.

— Да мне и думать об этом было некогда, — нетерпеливо ответил Гарри. — У меня голова была другим занята, да и у всех, не только у меня, забыл ты, что ли?

— Я не знал, что лепреконское золото исчезает, — пробурчал Рон. — Я думал, что отдаю тебе долг. Не надо было на Рождество дарить мне шляпу «Пушек Педдл».

— Да забудь ты об этом!

Рон ткнул вилкой в картофелину, поднял её вверх и стал на неё глядеть.

— Ненавижу бедность.

Гарри с Гермионой переглянулись. Ни он, ни она не знали, что на это ответить.

— Глупости, — продолжал Рон, глядя на картофелину. — Правильно Фред с Джорджем хотят достать денег. Вот бы и мне тоже. Вот бы мне нюхлера.

— Вот и хорошо, теперь не надо думать, что тебе подарить на следующее Рождество, — весело сказала Гермиона, но Рон продолжал мрачно глядеть на картофелину. — Да ладно тебе, Рон, с кем не бывает? У тебя всё-таки руки не в гное бубонтюбера. — Гермиона с трудом держала нож и вилку, отёк с рук ещё не спал, и пальцы гнулись плохо. — Ненавижу эту Скитер! — вдруг выпалила она. — Ну, ничего, мы ещё поглядим, кто кого.

Всю следующую неделю Гермиона продолжала получать письма от рассерженных читателей «Ведьминого досуга». Она последовала совету Хагрида и писем не вскрывала, но некоторые из её недоброжелателей нарочно присылали кричащие письма, которые взрывались прямо над столом Гриффиндора и орали ругательства на весь Большой зал. Так что даже те, кто не читал «Ведьминого досуга», знали все подробности любовных отношений Гермионы с Гарри и Виктором Крамом. Гарри до смерти надоело всем объяснять, что они с Гермионой всего лишь друзья.

— Скоро они все успокоятся, — заверил Гарри Гермиону. — Только не обращай внимания… Помнишь, как она тогда написала обо мне и всем это в конце концов надоело.

— Ну уж нет! Я хочу знать, как она подслушивает чужие разговоры, когда её в школу не пускают, — недобро сверкая глазами, сказала Гермиона.

После следующего урока защиты от тёмных искусств Гермиона задержалась в классе, чтобы спросить о чём-то профессора Грюма. Все остальные просто бежали из класса, учитель устроил им такую контрольную по отклонению вредных заклинаний, что почти все покидали поле боя с потерями. У Гарри дёргались уши, и он придерживал их ладонями.

Гермиона догнала Гарри и Рона в коридоре пять минут спустя.

— Скитер не надевает мантию-невидимку — отдуваясь, сообщила она, отведя ладонь Гарри от подрагивающего уха, чтобы он её услышал. — Грюм мне сказал, что не видел её у судейского стола и вообще нигде у озера.

— Слушай, Гермиона, брось ты эту затею, — посоветовал Рон.

— Ни за что, — тряхнула та головой. — Я хочу знать, как она подслушала наш с Виктором разговор. И как она узнала о матери Хагрида.

— Может, она повесила на тебя жучок, — предположил Гарри.

— Какой жучок? — не понял Рон. — Это что, вроде как клопов на неё напустила?

Гарри стал рассказывать ему о крохотных микрофончиках и магнитофонах.

Рон от таких чудес техники пришёл в неописуемый восторг, но Гермиона перебила Гарри:

— Вы что, так никогда и не прочитаете «Историю школы „Хогвартс“»?

— А зачем? — пожал плечами Рон. — Ты её наизусть знаешь, если что — тебя и спросим.

— Все эти штуки, которыми маглы пользуются вместо волшебства: электричество, компьютеры, радары и всё такое прочее, — в Хогвартсе они не работают, здесь для этого слишком много волшебства. Поэтому, Рита Скитер подслушивает с помощью магии, по крайней мере, должна… только бы понять, как… и если это незаконно, уже её…

— У нас что, других забот нет? — с укором спросил Рон. — Мы теперь что, кровную месть начнём?

— А я тебя и не прошу мне помочь! — отрезала Гермиона. — Я и сама прекрасно справлюсь.

Она развернулась на каблуках, даже не взглянув в сторону мальчиков, ушла обратно вверх по мраморной лестнице. Можно было сказать наверняка, что она отправилась в библиотеку.

— Спорим, что на этот раз она вернётся с коробкой значков «Ненавижу Риту Скитер»? — предложил Рон.