История России с древнейших времен. Книга V. 1613-1657 - Сергей Соловьев

Кроме притеснений от воевод и приказных людей жители городов и областей много страдали от разбоев, которых, как мы видели, было много и прежде, а теперь должно было быть еще больше после недавних смут и козацкого господства. Разбойники ходили толпами; правительство наряжало против них стольников, которые ходили с вооруженными отрядами, со всяким ратным боем. В 1618 году били челом люди князя Мстиславского: «Перед Покровом шли черкасы и крестьян многих посекли в Ярополчевской волости; а после черкас пришли в волость Ярополчь козаки и стали в Вязниковской слободке станом; тогда люди и крестьяне князя Дмитрия Михайловича Пожарского да муромских и гороховских детей боярских люди, крестьяне и стародубские мужики сложились с этими козаками да волость Ярополчевскую разорили; к козакам вино и мед извощики князя Дмитрия Пожарского привозили и торгами всякими торговали, а как вино и мед распродадут, то наших крестьян пожитки, лошадей, коров и платье всякое покупали и стада отгоняли в поместья и вотчины своих бояр». Разбойничали прикащики мелких поместий с своими крестьянами, разбойничали мелким разбоем, нападали ночью в лесу на проезжих. Иначе поступали прикащики больших, сильных вотчинников; в 1645 году шуяне били челом князю Якову Куденетовичу Черкасскому: «Жалоба нам, государь, на приказного твоего человека села Иванова-Кохмы, Бесчастного Черкашенинова: в прошлом году о Николине дни вешнем в селе Пупке на торгу он, Бесчастный, с твоими крестьянами прибили до полусмерти наших посадских людишек, шалаши у них поломали, товар, хлеб, калачи, мясо и пироги в грязь втоптали; мы тогда били тебе челом, и ты изволил сыскать и, по сыску, указ учинить. А в нынешнем году 24 июля приехал он, Бесчастный, в Шую на торг, собравшись со многими крестьянами и, сердясь за прежнее наше челобитье на него, хотел нас перебить; мы, узнавши, что он хочет нас перебить, которые сидели в лавках, а иные по домишкам своим, от него заперлись, и сидели запершись до тех пор, пока он из Шуи выехал; а он, Бесчастный, по торгу и по улицам ездил с саблею, а крестьяне твои за ним ходили с топорками, кистенями, ослопами и кольями, ясаком кликали, похвалялись на нас убийством». Прикащик дворцового села Дунилова, Сабуров, бил челом на Творогова, прикащика села Васильевского, принадлежавшего также князю Черкасскому: «Ездит Творогов в Шую на торг и на Дунилово, с ним ездят многие люди, человек по двадцати, по сороку и больше, называются козаками и крестьян государевых по дорогам и по деревням побивают и грабят, подводы берут, жен их и детей позорят, животину всякую стреляют и по хлебу ездят. В нынешнем году приехал на торг и стал на дворе у крестьянина Неверова силою; и как торг съехался, то Творогов вышел со двора с своими козаками и крестьянами и стал у крестьян государевых сукна и холсты грабить и самих крестьян побивать. Когда я, Сабуров, выслал людей своих уговаривать его, то он велел людишек моих бить насмерть и грабить середь торгу; тогда я вышел на улицу и стал ему говорить: за что ты государевых крестьян велишь грабить, а людишек моих побивать? а он начал меня бранить всякою неподобною бранью и велел козакам бить меня до смерти, но меня миром отняли; я ушел к себе на дворишко и заперся; Творогов с козаками и со многими людьми приступил к дворишку моему, из луков и пищалей стреляли, поленьем бросали и грабили, и я едва отсиделся, отняли меня миром». Стрельцы при удобном случае становились также разбойниками; архангельский воевода доносил в 1630 году, что сто человек стрельцов, посланных из Холмогор в Пустоозерский острог, в Кедрове и на Мезени воровали, крестьян били и грабили и жен их бесчестили, сотника своего не слушали. Переводить разбои было трудно в стране малонаселенной, покрытой дремучими лесами; кроме того, средств не было: явятся большие разбойничьи шайки, против них вооружатся дворяне и дети боярские, как вдруг придет указ, чтоб эти дворяне и дети боярские ехали на береговую службу, а за разбойниками пусть идут монастырские служки, посадские и уездные люди; воевода пишет, что монастырские служки худы и бесконны; ему отвечают из Москвы: «Вы бы за разбойниками сами ходили, посылали губных старост и отставных дворян и детей боярских». Но уже это походило на насмешку, ибо дворяне и дети боярские отставлялись за старостию, увечьем и болезнями. Слышались жалобы и на губных старост, что они норовят колодникам для своей бездельной корысти, а губные шуйские старосты раз подали вот какую челобитную на губного целовальника: «Пришел он с кабака пьяный и вынул из тюрьмы колодницу, разбойничью женку Аксютку, к себе на постель, а сам уснул пьяный; тогда женка Аксютка вынула у него из пазухи ключи тюремные и выпустила из тюрьмы колодников, татей и разбойников семь человек, а тюремный сторож в то время сошел к себе ужинать».

Если посадские люди терпели от прикащиков сильных вельмож, то и дворяне и дети боярские били челом: которые посадские тяглые люди живут за сильными людьми и за монастырями в закладчиках, то от них им, дворянам, людям их и крестьянам обиды и насильство многое в городах, по Торжкам, по слободам и на посадах: людей их и крестьян грабят и побивают, на мытах и перевозах перевозы и мостовщину берут мимо государева указа; а в городах воеводы и приказные люди на этих людей суда не дают, отказывают, что им в городах судить их не указано. Вследствие этого челобитья вышел указ: на откупщиков и мытовщиков суд давать по приказам, из которого приказа кому дано в откуп или на оброк; кто станет брать перевозы и мостовщины мимо государевой грамоты, таких бить кнутом, да сверх того пеня на государя с откупу их с рубля по алтыну. А которые люди всяких чинов самовольством на своих поместных и вотчинных водах, по дорогам, завели мыты, перевозы и мостовщины и берут перевоз и мыт самовольно, вновь постановили мельницы и этим воду подняли, то все эти мельницы, мосты и перевозы свезть.

Когда Новгород Великий возвращен был Москве по Столбовскому миру, то жителям его дана была льгота на три года от всех податей; воеводами в него назначены были боярин князь Иван Андреевич Хованский да стольник князь Федор Елецкий с двумя дьяками; воеводы получили наказ переписать дворян и детей боярских, которым велено быть с ними на службе в Новгороде, нетчиков сыскивать и наказывать, пустопоместным и беспоместным, пока испоместятся, давать корм по осмине человеку; пересмотреть наряд и пушечные запасы и расставить наряд по местам, росписать пушкарей и всяких людей, где кому быть в осадное время, чтоб всякий свое место знал; ворота воеводам и дьякам ведать, кому которые пригоже; в городничие выбрать двоих дворян добрых и велеть им всякий хлеб и городовое всякое береженье, и у наряду у всех ворот ведать во всем, в городе ворота замыкать и отмыкать, а ключи приносить боярину и воеводе князю Хованскому в каменный город; жить князю Хованскому в большом каменном городе, князю Елецкому в другом городе, а дьякам жить, где прежде дьяки живали; как город замыкать и отмыкать, — для того сделать колокол, а ратный вестовой держать другой колокол; порох и всякий пушечный запас держать в каменном городе на казенном дворе или в крепком погребе, и приказать тот погреб и порох городничему, а для береженья от огня учредить объездчиков; в осадное время чухнов, латышей и порубежных русских крестьян в город (крепость) не пускать, держать их на посаде, во рвах, а жен их и детей малых пускать в город. Выбрать детей боярских и велеть им корчмы вынимать у всяких людей, чтоб кроме государевых кабаков никто питья на продажу не держал; дети боярские, которым держать про себя питье непригоже, чтоб никак его не держали, а которым дворянам и детям боярским, приказным людям, гостям лучшим и торговым людям пригоже питье держать, те бы питье держали про себя, а не на продажу; если у тех, кому нельзя держать питья, вынут корчму впервые, на том взять два рубля заповеди; вынут корчму в другой раз у сына боярского, то вкинуть его на время в тюрьму, и заповеди взять вдвое; вынут в другой раз корчму у посадского человека, у стрельца, козака или пушкаря, то бить кнутом и вкинуть в тюрьму, а заповеди взять вдвое. Заказ крепкий учинить и биричю велеть кликать несколько раз, чтоб никакого воровства не было, никто бы никого не бил и не грабил и другого никакого дурна не делал; беречь накрепко, чтоб в летнее время изб и бань не топили, вечером с огнем не сидели, есть бы варили и хлебы пекли в поварнях и на огородах в печах. Порубежных латышей и чухон Новгородского уезда, также зарубежных немцев, латышей и чухон, если приедут с хлебом или так для чего-нибудь, в город не пускать, а отвести им двор или два на посаде, приказать их приезд и отъезд ведать сыну боярскому или двоим добрым и беречь накрепко, чтоб им от русских людей обид не было, да чтоб от них русским людям дурна не было же: случится между ними и русскими людьми тяжба, то судить их на посаде головам, которым приказаны будут немецкие гостиные дворы, а вершить дела воеводам. Если посадские люди из московских городов станут приходить в Новгород и захотят жить в нем, будут просить льготы, то, расспросив их, велеть жить на посаде, давши им места под дворы и под огороды, записывать имена их в книги и присылать ведомость к государю в чети, откуда кто пришел и как давно. Беречь накрепко, чтоб немцы и латыши, приезжая в Новгород, у порубежных людей хлеба и никакого другого товара не покупали и скота не гоняли за рубеж, чтоб заморские торговые люди из Новгорода хлеба и никакого съестного запаса за рубеж не вывозили; сделать для немцев гостиный двор на торговой стороне, занять место небольшое острогом, дворы извозные извощикам сделать, а извощиков прибрать сколько пригоже, смотря по заморскому водяному приезду и привозу; этим извощикам из судов на гостин двор всякие товары велеть возить, а мимо их никому в извозе не быть, да изоброчить этих извощиков оброком. Если товар с немецких разбитых судов прибьет к берегу, то воеводам велеть товар сыскивать и отдавать немцам, чей он будет, взимая на государя десятую выть. Поминков воеводам у чужеземцев и у русских людей не брать ни под каким видом; если немцы станут какую почесть приносить, то также не брать ничего; пускать их князю Хованскому к себе в избу в другом городе перед воротами по утрам, человек по пяти и по шести, а не вдруг, в каменный же город заморских немцев никак не пускать. Сделать в Новгороде гостиный двор, чтобы гости мимо этого двора нигде не ставились, а фрязам, французских судов людям, сделать на тех дворах амбары, где.держать дорогие товары и всякую мелкую рухлядь; еду и питье всякое держать для заморских немцев и для торговых людей дворникам тех дворов, а для береженья на дворах приставить сына боярского и с ним целовальников; служилых людей, детей боярских, пушкарей, стрельцов и козаков на дворы не пускать, чтоб от них приезжим людям обмана, татьбы и другого воровства не было. Тяжелый товар: сельди, соль, мед, свинец, серу горячую, медь класть за городом на гостиных дворах под навесами, а мягкий товар немцам класть в амбарах. Русским людям свой товар: лен, посконь, сало, воск — также класть на гостиных дворах; а соболи, белки и всякий дорогой товар класть в городе, для чего сделать им там двор с амбарами. Если будут вести не тихи, на то время и немецкие большие товары с гостиных дворов велеть перевозить в город и класть в погреба или в палаты, где бы крепче, а лен, сало, воск и посконь класть в каменные погреба, где было бы от огня бесстрашно; а по улицам на посаде всякую ночь должны ходить по два сына боярских да по десяти человек посадских людей, смотреть, чтоб не было никакого воровства, и кругом гостиного двора ходить и береженье держать большое. Пушкарям, стрельцам, козакам и воротникам с немцами торговать запретить и смотреть за ними строго, чтоб над немецкими и над русскими людьми воровства не делали, да смотреть, чтоб стрелять умели, а которые не умеют, тех вон метать, и на их место прибирать умеющих; холопей боярских, тяглых людей и с пашен пашенных крестьян в стрельцы и козаки не брать, брать вольных охочих людей. Был до разоренья в Новгороде денежный двор: так воеводам велеть прежних денежных мастеров и новых собрать и денежный двор устроить, велеть деньги делать в старых деньгах и в ефимках, а для береженья велеть быть на денежном дворе сыну боярскому доброму, да гостю или торговому человеку лучшему и целовальникам, целовальников велеть выбрать городом, выбор взять за руками и к крестному целованью привести. Денежным мастерам сказать, что государь велит им давать денежное жалованье по-прежнему, и беречь накрепко, чтоб мастера делали деньги из чистого серебра, а медных и оловянных не делали, и в деньги меди и олова не примешивали, государевым серебром не корыстовались. Обо всем воеводам промышлять по сему государеву наказу, по указным грамотам и смотря по тамошнему делу; а о больших и вестовых делах приходить к митрополиту и с ним советоваться, как которому делу быть пригоже, и как бы государеву делу было лучше и прибыльнее.