Теория государства и права: Учебник для юридических вузов. - Анатолий Венгеров

Вот почему так важно было в теоретическом плане выделять не только закономерное, но и случайное, формулировать его характеристики, значение, его роль как создателя того или иного направления в общественном состоянии, развитии, перехода общества от стабильности к эволюции, а подчас и к революционным переменам.

Сторонников же абсолютного детерминизма не смущали даже многочисленные несоответствия «закономерностей», подчас действительно и насильственно внесенных, внедренных ими в общественную жизнь, и самой жизнью российского общества в его исторически сложившихся, имеющих глубокие духовные корни, традициях и тенденциях, реальных формах социального бытия.

Обнаруживающийся при этом неутешительный разрыв между формальными правовыми положениями, раскрытыми «абсолютными детерминистами» как нечто закономерное, объективное, научное, и фактическим правовым состоянием российского общества, особенно в части прав и свобод человека, по существу игнорировался теорией государства и права. А ведь какие сокрушительные выводы для всей социалистической правовой, и не только правовой, системы могли быть сделаны, если бы в предмет юридической науки именно на теоретическом уровне включалось случайное в праве, какие бы практические выводы могли быть сделаны на этой теоретической и, соответственно, методологической основе!

Но нет, не учитывалось, что в правовой жизни общества в кризисных ситуациях могут возникать состояния неопределенности, неустойчивости, и тогда субъективное, случайное, самоорганизующееся задает подчас самые неожиданные направления развития, перемен, формирует определяющие тенденции, переходы общества из одною иранского состояния в другое, и эти процессы не могут не входить в предмет теории права.

Наконец, право как социальный институт. Именно в таком качестве оно обозначено в сформулированном выше определении предмета теории права. Это также принципиальное положение, отражающее современный уровень теоретического изучения права.

Дело в том, что право изучают и другие науки. Что же при этом остается теории права?

Философия, например, изучает право как одну из сфер проявления глубочайшего противоречия человеческого бытия — свободы воли (выбора) человека и предопределенности, заданности его поведения объективными условиями существования: материальными, а в религиозных системах — также и духовными (Божья воля, Божий промысл, провиденье, судьба).

Пожалуй, не было ни одного крупного философа, мыслителя (в их числе Боэций, Абеляр, Кант, Гегель, Маркс, Сорокин и многие другие), кто бы не пытался решить эту вечную проблему, высказаться по ее существу. И право, конечно же, самый благодатный пласт общественной жизни для размышлений на эту тему. Ибо если существует свобода воли человека, свобода выбора, значит, существует и ответственность, в том числе юридическая, за поступки, в том числе за нарушение правовых предписаний. А если все задано внешней, посторонней волей, все предопределено, все запрограммировано, все фатально, причем тогда здесь человек? Он всего лишь нечто овеществленное, марионетка, кукла, исполнитель того конкретно-злого или конкретно-доброго, которое с какой-то целью, а, возможно, и без нее замыслило, задумало, осуществляет нечто могущественное и внешнее по отношению к человеку. А если представить, что свобода воли человека ничем не ограничена, ничем не детерминирована, то какой же тогда произвол, какой эгоцентризм, какое повреждение нравов будут царить в общественной жизни. Словом, крепкий орешек — и не только по части юридической ответственности, — пытается вот уже пару тысячелетий разгрызть философия, рассматривая проблему свободы человеческой воли и ее соотношения с внешним, объективным, в марксистской концепции — материальным.

И тут же возникает еще одна философская проблема: что собой представляет само право? Не воля ли оно само — государства, господствующего класса, а может быть, правителей, Бога? Есть ли, что-то предопределенное, объективное в праве, или оно также продукт человеческой деятельности, свободного выбора, со всеми вытекающими отсюда последствиями?

И вот именно в рамках тех или иных философских систем формулируются представления о праве как о сумме естественных прав человека — неотъемлемых условиях самого его существования и воспроизводства, и о правах (обозначаемых как законы), созданных или утвержденных государством. Под естественными правами понимаются опять же внешние по отношению к человеку материальные или духовные начала. Последние в некоторых религиозных концепциях вообще ведут якобы свое происхождение от Бога, создавшего самого человека одновременно с его естественными правами.

Диапазон естественных прав в философских концепциях постепенно все расширяется, но ядро его остается неизменным: право на жизнь, на свободу, на собственность. Сюда же в иных концепциях «включается» и личная безопасность человека, наказание «злодеев» и т. д. В различных декларациях об этих неотъемлемых, неотчуждаемых правах человека список становится весьма объемным, он составляет и обширную, основную часть многих конституций.

Права же, установленные государством (так называемое позитивное право, законы), объявляются и этих философских концепциях уже не столько естественными условиями, сколько дарованными, предоставленными государством возможностями того или иного поведения человека, гражданина.

Но хотя действительно эта проблема (соотношения естественного и позитивного права) в своей основе является философской, она становится важной и для теории права, особенно и своих практических приложениях. Иначе говоря, определение и содержание естественного права, его соотношения с законами, проблема приоритетов и правовых спорах естественного или позитивного права и т. п. — это действительно сфера пересечения научных интересов философии и теории права. Ряд тем, которые будут рассмотрены ниже, посвящены как раз правам и свободам человека и гражданина, их реализации в законодательстве и его исполнении.

И это еще не все. Пересекаются научные интересы философии и теории права и в некоторых других областях. Так, в некоторых отечественных философских работах предыдущего периода можно было встретить и утверждения, что право — это всего лишь форма общественного сознания, что право должно изучаться как явление, входящее в духовные начала общества. При всей спорности и даже ошибочности такого подхода к праву — это все-таки был еще один срез пересечения философского и теоретико-правового интереса к праву.

На основе отмеченной выше проблематики — реальной или иллюзорной — развивается, и достаточно давно, научное направление, именуемое философией права. Но в целом водораздел между этим направлением и теорией права (при некотором пересечении объектов их исследований), все же оказывается достаточно высоким и четким. Теории права остается немало, она изучает право как реальный социальный институт, философия права — проявление в праве лишь отдельных, хотя и фундаментальных аспектов бытия: соотношение материального и духовного, свободы воли человека и ее материальной, духовной предопределенности (воли человека и божественной воли — в религиозных системах), содержание общественного сознания и т. п.

Еще одна опасность подстерегает теорию права со стороны социологии права — научного направления, которое также проявляет интерес к предмету теории права. Социология рассматривает право как объект воздействия различных социальных факторов. Например, изучаются факторы, влияющие на появление или исполнение тех или иных законодательных актов, судебных и иных решений. Учитываются иногда в социологии права даже бытовые подробности. Например, в своих крайних формах (так называемая «гастрономическая социология») это научное направление стремится изучить влияние на решения того или иного конкретного судьи даже его гастрономических пристрастий и степень их удовлетворенности (разумеется, с позиций его эмоционального состояния). И это, в общем, актуально в некоторых правовых системах, где господствует так называемое прецедентное право, где суд творит право, принимая те или иные решения. Но, впрочем, и при этом социология опирается на некие реальности, например, на разумное требование одной из мусульманских правовых систем: «судья не должен рассматривать дело натощак».

Однако в целом для социологии права действительно становится характерным подход к праву как к общественному явлению, подверженному влиянию социальных факторов, удовлетворяющему реальные конкретные интересы. И провести при этом грань между предметом социологии права и теории права не так-то просто. Неслучайно некоторые ученые попросту включают социологию права в теорию права. Но все же такая грань имеется. Да, действительно, социология права и теория права рассматривают социальные аспекты права, но происходит это с разных позиций. Социология права изучает конкретику взаимодействия общества и права в разных сферах (судебной, законодательной и т. д.). Теория права изучает общество как сферу, где право реализуется в целом, где право существует как социальный институт наряду с другими подобными социальными явлениями — государством, общественными объединениями, нравственными основами и т. п.