Прибалтийская «мясорубка» - Виктор Карлович Старицын

переправляется еще один танковый корпус СС в составе одной танковой и одной моторизованной дивизии.

– Ох, ё…ть, – не смог удержаться от матюгов Горелов. Одно дело – обороняться полком против дивизии, и совсем другое – против корпуса.

– Ну, Николай, ставь всех на рога: обозников, охрану штаба, – всем зарываться в землю! – обратился Виктор Алексеевич к начальнику штаба. – Как начнут нас «гладить» корпусными калибрами, мало не покажется. Нужно срочно выявить и использовать под блиндажи и огневые точки все подвалы и погреба в каменных постройках. В центре села вдоль автодороги каменных домов много. Жителям предложи покинуть село или укрыться в погребах.

Новые разведданные сразу направили в штаб дивизии. Подошли батальоны боевой поддержки и боевого обеспечения полка, следовавшие по железке в последних эшелонах. Теперь полк имел в запасе два боекомплекта снарядов и одну заправку горючего. Резко усилилась артиллерия. Добавилось 36 пушек калибром от 37 до 122 миллиметров. Комполка приказал обозникам размещаться внутри села. В резерве оставались только зенитная, разведывательная, саперная роты и все бронетранспортеры, в экипажах которых остались водители и расчеты тяжелого оружия. Резерву и артиллерии тоже приказал передислоцироваться в село. Теперь полк занимал все село, раскинувшееся на площади размером 3 на 0,5 км. Саперы в лихорадочном темпе выставляли минное поле. Ясное дело, немецкий танковый корпус мог блокировать село со всех сторон. Только вот автотранспорт пройти мимо села никак не мог. Горелов вполне оценил замысел командования. Главное было – продержаться до подхода главных сил дивизии и 103-й мотострелковой.

Наблюдатели с колокольни сельской церкви сообщили о появлении со стороны Цэндэрей большой колонны бронетехники и автотранспорта. Горелов поспешил на НП. В стереотрубу с колокольни были видны разворачивающиеся в боевой порядок танки и пехота. Далеко на горизонте разворачивалась артиллерия. Наблюдатели насчитали 230 танков, 110 броневиков и не менее трех полков пехоты. Значит, две уже пощипанные танковые дивизии – почти весь танковый корпус. Следовательно, немецкое командование оценило разгром передового отряда и серьезно отнеслось к боевым возможностям полка.

Немцы начали артподготовку в 14:10. Разрывы снарядов корпусной и дивизионной артиллерии накрыли село. Горелов приказал артиллеристам не отвечать, чтобы не демаскировать позиции. Да и снаряды следовало поберечь. Противник вел огонь по площадям, так как не смог обнаружить хорошо замаскированные огневые средства полка. Комполка надеялся, что ущерб от артобстрела не будет существенным, все-таки полк успел рассредоточиться и окопаться.

Танковый корпус пошел в атаку. В бронетехнике немцы превосходили полк в три раза, в артиллерии и живой силе – раз в десять. Правее шоссе наступал пехотный полк с небольшим количеством самоходных орудий. За свой правый фланг Горелов не беспокоился. Там, примерно параллельно шоссе, извилисто протекала речушка, после осенних дождей заполненная водой. Вброд форсировать ее не могли даже танки. Поэтому обхода с правого фланга комполка не опасался. Немецкий командир корпуса рассуждал так же. Все немецкие танки развернулись слева от шоссе на два километра по фронту. За ними наступало до двух полков пехоты с броневиками. Артобстрел продолжался. Немецкие цепи подошли к околице на дистанцию 700 метров. Танки и пехота, наступавшие на крайнем левом фланге, пошли в обход села, намереваясь атаковать позиции полка с тыла.

Подождав, пока передовые танки приблизятся на 500 метров, Горелов скомандовал: «Огонь!»

Непосредственно на село наступало около сотни танков. В артиллерийской дуэли с ними 80 танков и самоходок полка имели преимущество. Все «тридцатьчетверки» и самоходки были закопаны в землю по башни и после нескольких выстрелов меняли позиции, укрываясь за домами. Немецкие танки маневрировали под огнем в поле. Около 30 танков противника было подбито, остальные отступили. Основные силы противника тем временем обошли село с востока по широкой дуге и вошли в село Чоара-Дойчешты, скрывшись в застройке. Артобстрел не прекращался, хотя и стал менее интенсивным. Пришлось перебросить большую часть сил на тыловую сторону. Потери полка составили 6 танков, 2 орудия и до ста человек убитыми и ранеными.

Примерно через полчаса началась новая атака. На этот раз главный удар наносился от села Чоара-Дой-чешты вдоль дороги, по которой полк вошел в Чоара-Раду-Водэ. Оттуда атаковали около полутора сотен танков, сотня бронетранспортеров и до двух полков пехоты. Плотный танковый клин атаковал вдоль шоссейной и железной дорог. Одновременно с фронта немцы нанесли отвлекающий удар полусотней танков и полком пехоты.

Атаку с фронта отбили, но с тыла немецкие танки ворвались в село. Они на максимальной скорости проскочили через полукилометровое поле, разделявшее села. Подбить в поле удалось не более десятка машин. Пехоту отсекли от танков массированным огнем крупнокалиберных и станковых пулеметов. Затем на залегшую пехоту обрушился огонь минометов и гранатометов. Пехотинцы начали отползать обратно в Чоара-Дойчешты. Примерно 130 танков ворвались в центр села по шоссе. Их встретили огнем артиллеристы, бронебойщики, экипажи САУ и ЗСУ. Мотострелки жгли танки бутылками КС и гранатами. Горелов двинул на помощь в центр с флангов две танковые роты. Среди домов закипело ожесточенное сражение.

Танки и пехота с фронта снова пошли в атаку. Количество атакующей с фронта пехоты значительно возросло. К немцам, видимо, подходили подкрепления. На правом фланге пехота при поддержке танков ворвалась на околицу села. Потери быстро росли. Горелов руководил боем с колокольни. Немцы почему-то не обстреливали ее, возможно, хотели сохранить хороший НП для себя. Комполка уже ввел в бой все резервы, вплоть до штабного взвода танков. Полк напрягал все силы, но превосходство противника неотвратимо нарастало. Исход боя уже клонился в пользу атакующих, когда из-за Чоара-Дойчешты донеслась ожесточенная артиллерийская канонада.

– Ну наконец-то! – прохрипел сорванным от подаваемых в рацию и телефон команд голосом подполковник Горелов, обращаясь к начштаба Никишину. – Вот и пришел 67-й танковый! Долго же они добирались…

На самом деле в Чоара-Дойчешты вошел не только 67-й танковый, но и 113-й мотострелковый полк вместе со штабом дивизии. Комдив полковник Васюнин решил собрать в кулак танковый и мотострелковый полки дивизии, поскольку опасался, что мотострелки без танков не смогут пробиться к Горелову. Поэтому и задержал выход второго танкового полка дивизии из Филимон-Сырбу.

Из Чоара-Дойчешты густо побежали немецкие пехотинцы, попадая под огонь пулеметов и минометов. Затем на шоссе, ведущем из села, показались «тридцатьчетверки», которые быстро пересекли поле, раздавив попавшую под гусеницы пехоту, и ударили с тыла по немецким танкам, ворвавшимся в Чоара-Раду-Водэ. Зажатые с трех сторон немецкие танкисты прорвались через фронтальную линию обороны мотострелкового батальона и отошли в сторону Цэндэрея, оставив в селе десятки коптящих костров. Противник отошел на исходные позиции.

Артобстрел села прекратился. Ситуация изменилась. Теперь в двух селах занимали оборону три полка 14-й танковой дивизии. Правда, полк Горелова понес тяжелые потери и по численности равнялся теперь батальону. Немецкий танковый