Алаймент (СИ) - Малышонок Сергей Александрович "Седрик"

— Верно.

— Н-но как тогда? — растерянно спросил Марэ. — Мы должны показать силу, но не должны её показывать? Я-я не понимаю, простите!

— Всё очень просто, я уже получил известность именно как маг Смерти, на этом и стоит сделать акцент, — поясняю мальчику, в кои-то веки одетому как мальчик, — возможно, даже подчеркнуть его, как и предлагал Демиургус, припрятав легионы демонов, арахнидов, драконидов и прочих войск Назарика, — поняв, что перечислять эти войска я могу едва ли не до утра, решил ограничиться банальным «прочие».

— И даже там стоит показать лишь несколько видов, способных внушить почтение, но не отвращение! — торжественно щёлкнул пальцами Демиургус, подхватывая мысль. — Существ, наделённых строгой эстетикой смерти и лаконичной угрозы, а не тех, что способны потрясти душу смертных до помутнения рассудка одним своим видом!

— Тогда предлагаю Старую Гвардию Назарика, — высказался Коцитус. — На поверхности перед входом выстроим два полка простой Старой Гвардии, перед вратами поставим Старших Гвардейцев, ещё можно продемонстрировать тех двух Костяных Драконов, которых недавно поднял Владыка! А в зале переговоров… эм… простите, а где будут переговоры?

— Полагаю, Тронный Зал подойдёт как нельзя лучше для официальной встречи, потом же можно будет пройти в один из рабочих кабинетов.

— О! Тогда Мастеров-Гвардейцев выставим вместе со знамёнами прямо у входа в Зал. И почётный караул из новой сотни Рыцарей Смерти!

— Возможно ли, что такое количество нежити испугает неподготовленных гостей больше, чем они смогут выдержать, не теряя способности вести переговоры? — засомневался Себас. — Прощу прощения, Господин, — дворецкий отвесил мне церемонный поклон. — Но как я успел понять из общения с вашим новым слугой по имени Каджит и его учениками, местные люди довольно впечатлительны, и благородные послы из столицы могут не обладать стойкостью, подобающей воину.

— Как раз поэтому я и предложил использовать только низшую и среднюю нежить! — гордо усмехнулся Стратег Назарика. — Боевые кадавры и некрохимеры в самом деле могли бы вызвать у послов слишком большую панику, а призраков и прочих способных быть полезными в разведывательно-диверсионных операциях будет разумней сохранить в тайне. Но нужно ещё что-то, последний штрих для завершения картины…

— Я бы хотел сказать, что все Стражи по правую и левую руку от моего трона станут идеальным завершением картины, — подперев лицо левой рукой, задумчиво сообщаю залу, — но не стоит демонстрировать все козыри сразу. К тому же вид тебя и Коцитуса может слишком сильно напугать наших гостей. К слову говоря, — вспомнил я один момент, — среди них будет один особенно примечательный, на кого я всех вас прошу обратить внимание. Это девушка по имени Ивилаи, — как сразу напряглась женская часть коллектива… — Она способна воспринимать ауры, определяя по ним природу и силу существ, но самое интересное… особенно для тебя, Шалти, — смотрю в глаза удивившейся лоли, — что она — Высший Вампир.

— Что? Вампир в свите людей? — растерялась Бладфоллен.

— Именно так, — подтверждаю. — И я очень надеюсь, что моя дочь Шалти покажет себя хорошей девочкой и найдёт общий язык с первым своим сородичем, обнаруженным нами в новом мире.

— А?!.. — я говорил, что она раньше растерялась? Вот теперь она растерялась!

— Всё верно, раз уж мы уже использовали легенду о том, что ты моя дочь, то не будем её опровергать без всякого повода. Маленькая ложь рождает большое недоверие, а ты… — смотрю на Альбедо и поочерёдно на остальных Стражей и Плеяд, — как, впрочем, и все вы, действительно можете называться моими детьми. Пусть в вас не вложено это знание, но я участвовал в создании каждого из вас. Члены гильдии Аинз Оал Гоун, которых вы знаете как своих создателей, дали вам характеры и облик, я же, как глава всех, кого вы зовёте Высшими Существами, и хозяин Великой Гробницы Назарик, вписал ваши имена в книгу обитателей Гробницы, сделав возможным сам факт вашего существования, — и ведь не вру, просто софистика — наше всё. Именно глава гильдии открывает в меню управления базой гильдии вакансии на рядовых юнитов и элитных NPC, он же раздаёт другим членам гильдии права этих NPC создавать, то есть тратить накопленные гильдией очки опыта и ресурсы. И пусть Момоныч никогда не задумывался над этим в религиозно-философском смысле, но ведь по сути это можно интерпретировать именно так, как я сейчас говорю. — Я дал жизнь искрам творения, из которых мои друзья раздули пламя вашего бытия, — продолжаем нагонять пафоса, спасибо тому вороху эзотерической и псевдофилософской чепухи, которой я нахватался в прошлой жизни, — так что… пусть не так, как вы к этому привыкли, но я действительно немного ваш отец.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Невероятно… — прошептала Аура, провоцируя цепную волну изумлённых возгласов и бормотаний.

Но я их уже не слышал. То возникшее после перерождения чувство направленной на меня веры не то чтобы взвыло, но… это было как неожиданно получить под нос ватку, смоченную нашатырным спиртом, только вместо спирта что-то приятное и расслабляющее. Никогда не употреблял наркотики, но, возможно, это было схоже с тем, что чувствует наркоман во время ловли прихода. Если раньше меня просто фанатично обожали, то чувство, испытанное Стражами, Себасом и Плеядами сейчас, было сродни… даже не знаю. Они и так были фанатиками, воспринимавшими любую сказанную мной банальность за откровение свыше, и как назвать чувство, являющееся «откровением свыше» в степени «десять», я не представлял. Возможно, таких слов в человеческом языке и вовсе нет.

Миг сенсорного шока продлился недолго, как и положено мигу. После него остались смутное воспоминание о кратком, стремительно исчезающем послевкусии и… большой вопрос. То, что я им сейчас сказал, выворачивая и подгоняя игровые условности под фэнтезийно-мифическую основу, это я сказал из логических соображений укрепления лояльности? Или это моя природа «Бога», основанного на механике сеттинга D&D, хочет обожания?

— Н-но… тогда… — пробился до меня робкий голос словно в воду опущенной Альбедо. И я понимал, почему она так выглядит.

— Не настолько отец, тут скорее духовно-энергетическое значение, чем… хм, физиология.

— Это значит?.. — в глазах демоницы появилась робкая надежда.

— Что Шалти может обращаться ко мне «отец», когда этого требует ситуация, не переживая о том, что тем самым предаёт Пэроронтино, — поспешно даю подходящее пояснение. — В остальном, не относитесь к этой новости столь серьёзно. Я всегда был главой гильдии, и вы всегда знали, что ничто в Назарике не могло быть создано без моего участия, не важно, будь то помещения, этажи или живые существа. Ничего не изменилось, я просто подобрал понятные вам слова для объяснения природы подобного положения дел. Это не откровения и не новость, требующая восторга, — будто убеждая и самого себя, продолжил убеждать я толпу монстров. — Это просто маленькое пояснение, данное, чтобы один из вас не корил себя на пустом месте. В конце концов, я прекрасно знаю, как трепетно вы относитесь к своим создателям, и я не хочу, чтобы вы винили себя в чём-то из-за банального недопонимания. Но давайте вернёмся к делу…

— Владыка Зеллос, вы так великодушны, — встал на колено Демиургус, опуская лицо к полу.

— Вы самый добрый повелитель! — громко выкрикнула Аура, глядя на меня восторженными глазами.

— Такая честь… — нервно щёлкнул жвалами Коцитус, выпуская облако пара. — Такая милость…

— Г-господин… — кусая извлечённый откуда-то носовой платочек, плакала от счастья Шалти.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— С вашего позволения, — вперёд вышел Себас и замер в почтительном поклоне, — я посмею выразить общие слова всего Назарика, — торжественно и непреклонно начал дворецкий. — Правда о нашем рождении из ваших уст, Лорд Зеллос, это не «маленькое пояснение». Это очень важные слова для всех нас. Простите нашу слепоту, Повелитель, но сейчас вы дали нам всем то, что мы, в своём невежестве, считали давно утраченным. До сих пор вы были для нас Величайшим из Высших Существ, тем, кто сидит на Высоком Троне, Владыкой, чья воля бесспорна, а желания абсолютны… — мужчина сглотнул, не раскрывая глаз и не поднимая лица, — главой создателей, покинувших нас…