За Уралом. Американский рабочий в русском городе стали - Джон Скотт

Измельченное стекло в турбинах. В другом акте вредительства, с которым я столкнулся лично, участвовали бывшие кулаки, трудившиеся на принудительных работах в Магнитогорске. Как Вы знаете, этих людей обычно используют на строительных работах. Сейчас все еще находятся в стадии строительных работ турбины второй очереди магнитогорской электростанции. Это большие турбины: некоторые из них имеют мощность пятьдесят тысяч киловатт, другие — двадцать пять тысяч киловатт. Бывшие кулаки заливают цемент, кладут фундамент, настилают полы и так далее. Как и почти на всех других строительных площадках Советского Союза, оборудование здесь устанавливали до того, как сделали фундамент и закончили строить здание. Вследствие этого бывшие кулаки все еще находились на строительной площадке после того, как уже установили некоторые турбины. Однажды утром механики обнаружили в основном подшипнике (сердечнике) одной из турбин измельченное стекло. Немедленно начали проводить расследование, и рядом с сарайчиком, куда бывшие кулаки каждое утро приходили отмечаться о выходе на работу, обнаружили второе ведро с измельченным стеклом. Электросварщики пользовались им, растворяя его в специальной жидкости, для нанесения покрытия на электроды. Очевидно, один из бывших кулаков насыпал этого стекла сначала себе в карман, а потом в сердечник турбины. Какой-то крестьянин решил причинить вред Советской власти в отместку за коллективизацию — иными словами, за конфискацию своего имущества. Как я говорил, большинство этих крестьян были чрезвычайно озлоблены, и некоторые из них настолько сильно ненавидели Советскую власть, что прибегали к преднамеренному, умышленному вредительству. Я уже рассказывал о крестьянине, который засунул лом в один из генераторов на магнитогорском комбинате[91]. После таких инцидентов бывших кулаков либо снимали со строительных работ, либо за ними пристально наблюдали охранники из ГПУ, пока устанавливалось какое-либо оборудование.

Директор-мошенник. Директор строительной конторы, занимавшийся возведением новых домов для рабочих комбината, был не удовлетворен своей зарплатой, составлявшей тысячу рублей в месяц, и двухкомнатной квартирой. Поэтому он построил себе отдельный дом, куда переехал через год после окончания строительства. В доме было пять комнат, и он смог его хорошо меблировать: повесил шелковые портьеры, поставил рояль, застелил пол коврами и т. д. Затем он начал разъезжать по городу в автомобиле в тот момент (это происходило в начале 1937 года), когда в городе было мало частных машин. В то же время годовой план строительных работ был выполнен его конторой всего лишь приблизительно на шестьдесят процентов. На собраниях и в газетах ему все время задавали вопросы о причинах такой плохой работы. Он отвечал, что нет стройматериалов, не хватает рабочей силы и т. п. Началось следствие, в ходе которого выяснилось, что директор присваивал себе государственные фонды и продавал строительные материалы близлежащим совхозам по спекулятивным ценам. Было также обнаружено, что в стройконторе есть люди, которым он специально платил, чтобы проворачивать свои «дела». Состоялся открытый, длившийся несколько дней, процесс, на котором судили всех этих людей. О нем много говорили в Магнитогорске. В своей обвинительной речи на суде прокурор говорил не о воровстве или даче взяток, а о вредительстве. Директор обвинялся в том, что саботировал строительство жилья для рабочих. Он был осужден после того, как полностью признал свою вину, а затем расстрелян.

Что такое «вредительство»? По-видимому, все вышеперечисленные случаи надо, несомненно, назвать актами вредительства. Первые два случая, по-моему, можно квалифицировать именно так. Однако из сотен дел арестованных мужчин и женщин, которых я знал, вероятно, только десять процентов подпадают под эту категорию.

В основе ненависти этих людей к советской диктатуре лежали личные причины и мотивы, однако люди эти не являлись членами какой-либо контрреволюционной организации. Большую часть случаев, о которых мне известно, можно назвать сомнительными, так как трудно прийти к какому-либо определенному выводу относительно виновности, поскольку ГПУ никогда не публикует результаты проведенных им расследований.

2. Сомнительные случаи вредительства

Свастика на башнях Кремля. В конце 1936 года местная газета «Магнитогорский рабочий» в одном из своих номеров напечатала фотографию Московского Кремля. Если внимательно рассмотреть ее с помощью увеличительного стекла и лупы, то можно увидеть, что стеклянные звезды на Кремлевских башнях имели очертания свастики. Тираж этого номера газеты был конфискован рано утром, но многие люди уже успели купить газету. Редактора немедленно арестовали, а работники редакции были «прочесаны» ГПУ. Были арестованы несколько поляков-эмигрантов, работавших в фотоотделе.

Ситуация осложнилась. Все жители города заговорили об этом деле, и постепенно все смогли увидеть эту фотографию со свастиками в припрятанном кем-то номере газеты. Люди начали интересоваться, чья же это работа. Некоторые утверждали, что это дело рук ГПУ, которому просто надо оправдывать свое существование. Другие предполагали, что это просто случайность — какой-то фотографический курьез, возникший в результате оптических искажений. Несколько человек клялись и божились, что это работа гестапо. Поляки так и не были освобождены, а я, как и Вы, могу только гадать, что это было: вредительство или контрреволюционная деятельность?

Случай Завенягина. В конце 1936 года стало очевидно, что в большом запасе резервного угля Магнитогорского комбината происходит процесс самовозгорания. В связи с этим директор комбината Завенягин, который в это время был членом Центрального Комитета партии, решил пользоваться этими резервными запасами угля. Некоторое время не делали заявок на новые поставки угля для комбината, поскольку Завенягин. очевидно, считал, что с финансовой точки зрения лучше не иметь мертвого капитала в виде больших резервов угля. Вероятно, он планировал пополнить запасы, как только резервный уголь начнет подходить к концу. Однако его подвела природа, сыгравшая с ним злую шутку. Как раз в тот момент, когда практически весь уголь был использован и несколько составов с новым запасом шло из Кузнецка в Магнитогорск, началась пурга. Движение на дорогах остановилось дней на семь. Так как уголь имелся лишь в мизерных количествах, а для нормальной работы комбината необходимо около семи тысяч тонн в день, то комбинат на несколько дней пришлось остановить. Снежные завалы были наконец расчищены, и комбинат возобновил производственный процесс.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});