Война племен - Даниэль Зеа Рэй

Арика Нортис.

Женщина отвернулась от камеры, отошла на несколько шагов.

— Активировать протокол защиты командного блока от внутреннего захвата.

— Подтвердите запуск протокола, — попросил мужской голос.

— «Смелость Многих Единиц Разверзнет Тьму». Запуск подтверждаю.

Женщина поднесла плазмар к виску.

— Стереть записи камер наблюдения. Принять кодировки и заархивировать запись, — произнесла она.

— Команда принята, — ответил мужской голос.

Звук выстрела, и картинка исчезла.

***

Катарина отошла от «призмы» на несколько шагов.

— Вот почему за нами не отправили разведывательно-спасательные группы, — она взглянула на Лавджоя. — Потому что там никого нет. Пеленеи больше нет.

— Правительству не было смысла ее взрывать… — Лавджой отошел в сторону и присел на пол рядом с высохшим телом некой Арики Нортис. — Это сделало сопротивление. Прощальный подарок человечеству перед исходом.

— Кенерия и Хейли не могли этого сделать… — Катарина покачала головой. — Миллиарды людей… Они не могли этого сделать!

— А кто мог? — Лавджой смотрел на нее не мигая. — Правительство? Зачем? Они уже облажались с Ниреной. Слишком большая масса ядерного заряда в одной большой бомбе, которую сбросили на оккупированный континент, полагая, что этим взрывом решат все свои проблемы. Бах! Цепная реакция водорода в атмосфере и Нирены больше нет. Думаешь, правительство повторило бы эту ошибку на Пеленее? Мы так быстро проиграли, Катарина… Вот все вроде хорошо, мы наступаем. А потом нас всех вяжут за один день.

— Они не могли, — продолжала шептать Катарина.

— Извините… — прохрипела Шанталь. — Переведите то, о чем говорила… эта женщина.

***

— В это кресло никто из вас не сядет, — Гелиан обошел его кругом. — Полагаю, как только рекомбинант окажется внутри, запустится автоматический процесс и дверь в помещение, скорее всего, закроется. Эта конструкция, — он стал оглядываться по сторонам, — это один большой компьютер. Зеркальные стены — накопители информации. Рекомбинант, усаженный в кресло, станет жертвой обработки всех этих данных.

— У нас был план, — Катарина подошла к креслу и попыталась в него сесть.

— Даже не думай! — прогремел голос Лавджоя.

— Мы с Катариной можем синхронизироваться и вдвоем запустить систему, — начала убеждать Терра. — Если записать наши в Катариной воспоминания, а после терраформирования синхронизировать и вернуть эти данные, мы останемся теми, кем были. Мы с Катариной обсуждали этот вариант! Он хорош!

Гелиан прижал кулак к губам и попытался сдержать смешок. Не получилось. Он начал смеяться. Громче. Еще громче. Пока остальные не пригнулись от звука его хохота, отраженного от стен.

— У вас мозги сгорят, — коротко объяснил «веселье» Гелиана Лавджой. — Возвращать ваши воспоминания будет не на что, понимаете? — он постучал себя кулаком по лбу. — Тю-тю! Пусто!

— Значит, кому-то придется сделать все в одиночку, — ответила Катарина.

Гелиан и Лавджой выхватили плазмары и направили их друг на друга.

— Опустите оружие и покиньте помещение, — закричала Катарина. — Немедленно!

— Я тебя здесь не оставлю, — ответил Лавджой. — А убить их всех могу, — он улыбнулся Гелиану.

— Мы здесь ради дочери, — напомнила Катарина.

— Я помню. А они здесь ради всех остальных. Гелиан долгие годы готовился к тому, что приведет Терру сюда. Он знал, что делает и ради чего. Я же на подобное не подписывался. Терра готова стать смертником? Пусть садится в кресло и делает то, ради чего сама сюда пришла. Никто не заставлял ее выбирать этот путь. Она добровольно приняла его. Еще до того, как мы сели на корабль, чтобы лететь сюда.

Терра сделала шаг навстречу к креслу и Гелиан закричал:

— Не смей!

Терра остановилась.

— Он прав, Гелиан. Я приняла решение.

— Я не позволю тебе умереть, — прошептал он. — Не позволю…

— А Катарине позволишь? — прокричал Лавджой. — Жену готовил к этому, вот и действуй!

— Я думал, что решу проблему! И я ее решу!

— Ты не всесилен, Гелиан! — взмолилась Терра. — Когда же ты, наконец, это поймешь?!

— Никогда, — ответил за него Лавджой. — С гениями всегда так. Ты же ошибка системы, — Лавджой не мигая смотрел на Гелиана. — Это ты хотя бы понимаешь? Из рекомбинантов никогда не создавали оборотней. Какими бы мы сильными, выносливыми и хитрыми мы ни были, пакет программного обеспечения определял наши знания и навыки. Мы соображаем быстрее, чем обычные люди. Увеличена скорость реакции, улучшена память. Но выше головы не прыгнуть и до уровня рекомбинанта нам никогда не дотянуться. Нам, это таким, как я. А ты… Ты ведь всегда отличался от остальных… Ты всегда был умнее и сообразительнее их всех. Не рекомбинант, но гений от природы. И теперь этот гений еще и оборотень к тому же. Он имеет право считать себя всесильным, ведь по сути своей он — идеальное оружие, которого предки никогда не хотели создавать. Но… — Лавджой усмехнулся. — Всегда есть «но», Гелиан. В мире не существует ничего идеального. Ты так же уязвим, как и я, потому что тебя одолевают эмоции, которые ты стал испытывать, отказавшись от систематической синхронизации. Тебя можно убить. Тебя можно перепрограммировать. А еще ты существуешь в определенном пространстве и времени. И изменить эти параметры ты не способен. Хочешь запустить терраформирование сейчас? Терре придется сесть в это кресло. Катарина ни в чем не виновата. Мы с ней вообще случайно оказались здесь. Вероятность нашего появления в этом времени и при данных обстоятельствах статистически настолько ничтожна, что результатом можно пренебречь.

— Но вы здесь, — ответил Гелиан. — Событие реализовалось.

— Хочешь погибнуть вместе с женой? — спросил Лавджой. — Могу устроить.

— Гелиан, — вновь обратилась к нему Терра. — Пожалуйста, опусти оружие и покинь помещение.

— Почему ты не цепляешься за жизнь?! — прошептал он. — Любое живое существо борется за выживание. Это его рефлекс. Это заложено в него природой!

— Наверное, я не цепляюсь за жизнь по той же причине, по которой за нее не цепляешься ты, — ответила Терра.

— Я не боюсь смерти! — воскликнул Гелиан.

— Я тоже, — она кивнула. — Но ты боишься потерять близких тебе людей. И меня вместе с ними. Потому что любишь… Это тоже статистически маловероятное событие, которым Август Ребров когда-то пренебрег. Ты не должен был в меня влюбляться. Ты должен был меня использовать. Это не страшно, Гелиан. Это не плохо. Это всего лишь делает тебя тем, кем ты, почему-то, себя не считаешь.

— Человеком, — прошептала Катарина, глядя на Гелиана.

Его рука, сжимающая плазмар, затряслась.

— Пожалуйста, — произнес он. — Пожалуйста, — он взглянул на Катарину. — Сделай это за нее…

Катарина подошла к плазмару Лавджоя и уперлась в дуло лбом.

— Я дам тебе выбор, — произнесла она. — Ты опускаешь оружие и даешь мне сделать то, ради чего я сюда пришла. Либо мы погибнем здесь вместе…

— Я не убью тебя и умереть тебе не позволю, — ответил он. — Ты об этом знаешь.