Авалон:Хроники бессмертных - Антон Ермаков

— А, ну ясно, — кивнула Маша. — Это хорошо, вместе, знаешь ли, как-то веселее тренироваться. Только вот Пончика что-то долго нету, — Малиновская с некоторой тревогой посмотрела в сторону леса. — Обычно она ведь встречает нас по дороге, ну или, в крайнем случае, догоняет уже в долине. А тут столько времени прошло, а её всё нет.

— Да, действительно, — Настя, казалось, только сейчас заметила отсутствие Медведицы. — С нею ведь не могло ничего случиться? — немного неуверенно предположила она.

— Ох, надеюсь, что нет, — Маша начала волноваться. Она огляделась по сторонам, и её внимание привлекла стая небольших пичужек, которые расселись, точно разноцветные шарики, на ветках ближайшей к ним рябины. Ей в голову пришла интересная мысль. Хотя с птицами до этого Мария разговаривала лишь пару раз, сейчас, пожалуй, стоило попробовать. Она встала и осторожно, чтобы их не спугнуть, подошла к рябине. Настасья с интересом наблюдала за подругой. Собравшись с мыслями, Малиновская сложила губы трубочкой и просвистела незамысловатую мелодию. Одна из пташек мгновенно слетела к ней, сев на самую нижнюю ветку.

— Эмм… надеюсь, ты не слишком занята? — спросила Маша, чувствуя себя немного глупо.

Настя услышала, как птица что-то прощебетала в ответ, но Мария, похоже, её поняла.

— Ты не могла бы слетать в Кленовый лес и проверить, всё ли в порядке с моей Медведицей? — попросила Маша. — Её очень долго нет, и я начинаю волноваться.

Пташка снова что-то ответила на своем певучем языке.

— Она большая. Коричнево-бурая. Живет примерно в десяти минутах ходьбы от того места, где тракт уходит под своды леса.

Птичка ещё что-то пискнула и, вспорхнув, стремительно унеслась в сторону Кленовой чащи на поиски Пончика — только ветка осталась слегка раскачиваться.

— Здорово ты их понимаешь! — с восхищением сказала Настасья, когда Маша, вернувшись к ней, уселась на траву. Малиновская в ответ лишь слегка пожала плечами — сейчас она слишком волновалась за Пончика, чтобы что-то отвечать. Но долго переживать не пришлось: примерно через пятнадцать минут Медведица на всех парах уже бежала к ним из леса в сопровождении все той же шустрой птички. Когда они вдвоем достигли того места, где сидели девушки, птаха что-то тихонечко пискнула — мол, поручение выполнено — и была такова.

— Где ты была? Я уже начала переживать! — Мария крепко обняла свою любимицу за шею.

Пончик что-то неразборчиво заворчала в ответ. Малиновская немного отодвинула её косматую голову от себя и посмотрела Медведице в глаза. Та шумно выдохнула ей в лицо.

— Что она говорит? — с интересом спросила Настя. — Ты поняла её?

— Ага. Она очень испугалась. Она говорит, что в лесу был «большой бум», и поэтому к нам она не дошла, повернув обратно в свою берлогу.

— Это Славик, — догадалась Настасья, — со взрывами своими дурацкими!

— Да, я тоже так думаю, — согласилась Машка. — Не бойся, — обратилась она к Пончику. — Ничего страшного не произошло. Это наш коллега, так сказать, баловался своей магией.

Пончик фыркнула, и с некоторым укором посмотрела на Малиновскую.

— Конечно-конечно, — сказала Маша, — я обязательно ему передам, чтобы он больше так не шумел в лесу. А теперь, если ты не против, я продолжу свою тренировку.

Медведица вздохнула и улеглась на траву, разумеется, она была не против.

Вечером, ещё до того, как багровый солнечный диск начал опускаться к вершинам зеленых чащоб, Маша и Настя уже собрались обратно, в свой мир. Марии нужно было прийти домой до того, как её мама устроила бы панику по поводу слишком долгого отсутствия дочери, а вместе с нею собрались и все остальные — зачем возвращаться поодиночке, если можно идти назад в хорошей компании?

Из замка к ним навстречу уже вышли Флавиус и Семён, и теперь они вчетвером (если не считать Пончика) ожидали возвращения Славы и Сильфиды, чьи едва заметные силуэты временами то возникали, то вновь скрывались среди буйства темно-зеленых перелесков — они уже держали путь к ожидающим их у замка.

За целый день, проведенный в долине, Малиновская пока не особенно продвинулась в создании протодерева: ей удалось вырастить крохотную берёзку, на которой было всего три листочка, но она радовалась хотя бы этому. По крайней мере, её маленький успех означал то, что она движется в правильном направлении — необходимо лишь приложить больше упорства и как следует запастись терпением. Вполне возможно, что у Маши получилось бы и лучше, если бы Пончик, которая сегодня была какая-то уж чересчур беспокойная, не лезла постоянно носом и лапами ко всему, что Малиновская пыталась вырастить с помощью магии, а медведица — всё это съесть или в крайнем случае понадкусывать.

— Ну, а как обстоят чародейские дела у моей подопечной? — поинтересовался Флавиус у Настасьи, когда Малиновская закончила своё повествование.

— В целом неплохо, — сообщила ему Настя. — Но я могу контролировать гораздо меньше веществ, чем я предполагала на первых порах. В основном, это производные от тех минералов, которые я уже могу создавать сама, с чистого листа. Например, перлит, — она показала на несколько крупных красно-бурых камней, лежащих среди травы, которые она создала сегодня. — В найденной мною энциклопедии написано, что он является гидроксидом обсидиана, а так как сам обсидиан я научилась сотворять уже довольно давно, то нет ничего удивительного в том, что получается создавать и его разновидности.

Маша немного отвлеклась от рассказа подруги, разглядывая вершину Расстегайны — сейчас солнечные лучи окрасили снега, венчавшие горный пик, во все виды золотистых оттенков. Было очень красиво и завораживающе.

— Также я могу контролировать базальт, — продолжала тем временем Настя. — Это такая тёмно-серая магматическая порода, а ещё — пемзу.

— Ой, это я знаю! — сказал Семён. — Пемза — пористое вулканическое стекло, правильно?

— Совершенно верно, — ответил за Настасью Флавиус. — И, тем не менее, три новых минерала за один день — не так уж и плохо. Поэтому выше нос — не стоит расстраиваться!

— Да я и не расстроилась, — улыбнулась Настя. — Просто что-то сегодня очень уж устала. И так спать хочется… — она зевнула и на миг зажмурила глаза.

Через пару минут к ним подошли вернувшиеся, наконец, Сильфида и Слава, тоже порядком уставшие; все в сборе, теперь можно было отправляться домой — этот день заканчивался, пора было прощаться.

— Если ты очень утомилась, я могу попросить Пончика, чтобы она повезла тебя на себе. — предложила Малиновская подруге, когда они уже возвращались назад; Настасья действительно выглядела обессилевшей, загребая ногами дорожную пыль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});