Кровь титанов - Вячеслав Шалыгин

– Мог бы и лифт предусмотреть, – ворчливо заметил Громов, медленно преодолевая высокие ступени.

– Кто же думал, что придется лечить таких динозавров? – Васильев усмехнулся. – Нормальные люди столько не живут.

– И не рассчитывай! – едва справляясь с одышкой, заявил Аврелий. – Я ещё дольше тебя протяну…

– Увидим, – Виктор покосился на Габи, а затем на замершего в проеме портала Купавина.

– Ты не вздумай меня лечить, – спохватился Громов. – А то под конец сеанса врежешь по мозгам парой мегавольт…

– Вольтаж – ерунда, – нежнейшим голоском подсказала Габи, – главное – выбрать подходящую силу тока, например, ампер десять, лучше двадцать…

– Добрые вы, – с сарказмом заявил Аврелий.

– А чего вы ожидали от продуктов нашей странной эпохи? – спросил Васильев, открывая старомодные раздвижные двери в оперблок.

– Не будь занудой, – потребовал Воин. – Нечего на эпоху пенять, коли рожа крива. Нормальные люди встречаются и среди титанов.

– Встречаются, – обгоняя Громова, согласилась Габи. – Я всего минуту назад одного такого видела. Вернее – одну. Когда в зеркало смотрелась.

– Это твоя подружка? – провожая девицу удивленным взглядом, спросил у Васильева Аврелий. – Сильна плутовка! Только спутницы жизни из таких кукол не получаются. Так, одно развлечение…

Комментировать бесплатный отеческий совет Виктор не стал. Он молча указал Воину на кресло, над которым нависал прозрачный пластиковый колпак. Громов без дополнительных подсказок уселся на предложенное место, и Габи тут же включила автономный генератор аппаратуры. Доверять системам централизованного энергоснабжения было опасно.

– А где будет формироваться изображение? – спросил Аврелий, с интересом осматривая обстановку опер-блока.

– Вокруг, – коротко ответил Васильев, пробежав пальцами по нужным сенсорам пульта управления. – Эффект присутствия, почти как в киберфильмах.

– Не понравится вам, – предупредил Воин. – Бойня тогда была похуже нынешней.

– Мы потерпим, – уверенно сказал Виктор. – Габи, уровень двести пять…

То, что сделала в следующее мгновение ассистентка, не стало для Виктора сюрпризом. Вместо того чтобы выражать фальшивое недоумение по поводу внезапно пробежавшей по телу Громова судороги, Васильев резко оттолкнул девушку в сторону и выключил аппарат.

– Что это было? – с трудом открывая один глаз, спросил Аврелий.

– Тестовый сигнал, – успокоил его доктор. Габриэлла смотрела на патрона немного виновато, но сквозь маску несправедливо обиженной принцессы проступали и другие эмоции. Было понятно, что ассистентка выполнила чей-то приказ, вот только был он передан ей прямо сейчас или содержался в давно заложенных в память инструкциях, предстояло ещё выяснить. Девушка сложила руки на груди и демонстративно шагнула назад.

– Там и стой, – строго приказал Виктор, – если не хочешь сесть в это кресло после Громова.

– Не знаю, что на меня нашло? – пожимая плечиками, неубедительным тоном заявила помощница. – Накопилось, наверное. Вокруг так много неприятных людей…

– Позже поговорим, – вновь включая прибор, оборвал её исповедь Васильев.

– Хорошо, – согласилась Габи, продолжая незаметно пятиться к распределительному блоку автономного реактора.

– Стой на месте! – уже совсем грозно приказал Виктор, направляя на девицу неожиданно появившийся в руке станнер. – Не искушай меня!

– Я не могу, – смущенно улыбаясь, ответила Габи. – Этим приказам никто не может противиться…

Ее рука протянулась к выключателю, но Васильев оказался быстрее. Сверкнула бело-голубая вспышка, и Габриэлла мягко осела на пол. В момент падения её голова запрокинулась назад, едва не стукнувшись об угол защитного кожуха энергетической установки, но Виктор успел вовремя. Он подскочил к потерявшей сознание девушке и, придерживая её за плечи, осторожно уложил на пол.

– Подушку ещё под голову ей положи, – саркастически заявил Громов. – Что ты с ней нянчишься? Она же тебя продала!

– Я не убиваю своих женщин, – огрызнулся Виктор. – В отличие от тебя…

– Много ты понимаешь! – с досадой ответил Аврелий. – Хватит в куклы играть! Начинай сеанс!

Воин воткнул окровавленный нож в мягкую почву и, выдернув обратно, вытер остатки смешанной с землей крови о ствол ближайшего дерева. В тени оливковой рощи дышалось немного легче, но задерживаться в оазисе благодатной прохлады Громов не стал. Возраст уже не позволял Аврелию совершать затяжные переходы под палящим солнцем, и все же он нашел в себе силы подняться на ноги. После жаркой схватки с Воинами прикрывавшего тайную тропу блокпоста руки Громова слегка дрожали, а в горле появилась неприятная сухость. Ему страшно хотелось пить, но фляга с водой уже опустела, а до ближайшего родника было слишком далеко. Чтобы напиться, пришлось бы сделать приличный клюк, а времени у Воина оставалось в обрез. Он вытер со лба крупные капли пота и начал медленно спускаться с Холма в поросшую густыми зарослями долину. Там, среди деревьев, скрывалась последняя из генетических лабораторий олимпийцев. Та самая, где проводились завершающие этапы трансформации и откуда простые титаны выходили могучими Воинами. Аврелий шел туда сам и один, поскольку не мог доверить тайну никому, даже самым надежным из своих товарищей. Проекту «Чаша Жизни» предстояло исчезнуть без следа. Хотя вернее было бы сказать – стать самой страшной тайной ордена Воинов Титана, известной лишь председателю его Совета.

В главный корпус лаборатории Громов проник незамеченным, с черного хода, быстро и бесшумно. Основные работы велись в герметичном модуле, который стоял посреди операционного зала в центре здания, но Аврелий двинулся в другую сторону. Прежде всего он решил уничтожить главный компьютер лаборатории. Местная машина не была связана с информационным пространством, и разрушить её систему через сеть, запустив программу кибердеструкции, Воины не смогли. Теперь это предстояло сделать вручную. Громов мягко, словно тигр, шагнул в компьютерный зал и быстро подсчитал количество склонившихся над терминалами операторов. Остаться в живых не должен был никто. Аврелий перешел в ускоренный режим и, обнажив два длинных клинка, пронесся по периметру помещения, словно горячий пустынный ветер. Стены, пол и даже потолок покрылись затейливыми узорами брызгавших во все стороны багровых струй. Кровь хлестала из перерезанных глоток тугими, пульсирующими фонтанами, расползалась огромными лужами и капала, выбивая из пластика столов, стульев и пола быструю дробь. Вновь пересчитав по запрокинутым головам свои жертвы, Аврелий резко присел и вытянул из-под стола одного недостающего человека.

– Не надо! – в ужасе пытаясь прикрыть лицо руками, всхлипнул оператор.

Воин молча бросил его на пол и наступил ногой ему на шею. Послышался хруст, и последняя жертва, дернув обутыми в потертые сандалии ногами, затихла. Громов спрятал клинки в ножны и занялся аппаратурой. Крушить электронику было несколько сложнее. Справившись со вспомогательным оборудованием, Аврелий взялся за главный компьютер, но корпус основной машины был сделан из прочного металлопласта и выдержал даже усиленные боевым костюмом удары кулаков и ног титана. Не разбил её и металлический стол, с силой брошенный Воином с высоты собственного, в общем-то, немалого роста. Аврелий вынул из кобуры излучатель и тоскливо взглянул на индикатор заряда. Он показывал цифру три. Всего три импульса. Накопитель оружия был почти пуст, а возвращаться на базу Воину предстояло через территорию, полную остатков вражеских войск, но другого выхода не было. Громов разнес парой выстрелов компьютер на куски и спрятал оружие обратно в кобуру. Теперь пистолет стал на самом деле последним средством. Аврелий вновь приготовил к бою ножи и направился в центральный зал.

Семеро ничего не подозревающих ученых были увлечены обсуждением каких-то новых данных и не обратили на вошедшего Воина внимания. По мере приближения к группе генетиков произносимые ими слова становились все более отчетливыми, но от физического и эмоционального перенапряжения в ушах у Воина шумел как минимум водопад Анхель, и это серьезно мешало восприятию. Да и потом, он пришел убивать, а не слушать лекции…

…В мыслях Громова, сидящего в кресле под прозрачным колпаком, промелькнула тень запоздалого сожаления; Васильев подкорректировал настройки, и «машина Мнемозины» вытянула из памяти старого Воина все пропущенные семьдесят лет назад мимо ушей слова…

– …Я знаю причину, по которой это произошло, – отвечая на какой-то вопрос, заявил стоявший к Аврелию спиной человек в несвежем белом халате. –.Мы не учли того обстоятельства, что ген контролируемой агрессии нестабилен и легко поддается управлению. Гены, повышающие скорость мышления и расширяющие ассоциативные возможности, образуют с ним жесткий триплет, в корне меняя его свойства. Такое сочетание дает стойкий побочный эффект – агрессия становится неконтролируемой. Ее может сдерживать масса воспитательных и общественно-этических факторов, но все они условны. Стоит человеку с таким дефектом попасть в экстремальную ситуацию, как он тут же становится машиной для убийства.