Темные объятия - Шеррилин Кеньон

— Продолжай.

— Предложение очень простое. Брось охоту. Иди домой, как и приказал Ашерон, и жди до Карнавала. Во время моего праздника Стиккс с тобой свяжется. Помоги ему, сделай то, о чем он попросит, — и взамен я дам тебе то, чего ты хочешь больше всего на свете.

— А чего я хочу больше всего на свете?

— Положить конец своим страданиям.

Надо отдать богу должное — он знает, чем соблазнить!

— И это не обман?

— Клянусь рекой Стикс, если ты нам поможешь, я положу конец твоей боли. Полностью. Никакого обмана, никакого двойного дна. Одна молния — и ты за пределами жизни и смерти.

— А если я вас выдам?

Дионис зловеще усмехнулся:

— Что ж, Аид давно присмотрел для тебя уютный уголок в Тартаре.

Затянувшись сигаретой, Зарек невесело рассмеялся:

— Можно подумать, это меня пугает! Что он со мной сделает? Иссечет кнутом плоть? Переломает кости? Будет топтать ногами, пока не превратит меня в стонущий, истекающий кровью кусок мяса? Все это уже было. Придумай что-нибудь пооригинальнее.

Зеленые глаза Диониса гневно блеснули:

— Удивительно, как Артемида тебя еще терпит!

— А мне удивительно, что у бога не нашлось для меня угроз посерьезнее. Ладно, ладно, — примирительно закончил он, чувствуя, что еще немного, и на него обрушится гнев Диониса. — Я сам всех этих говнюков из Братства терпеть не могу. И плевать мне на то, сколько из них превратятся в Тени.

Дионис мгновенно успокоился.

— Мой номер у тебя есть? — спросил Зарек.

Дионис кивнул.

— Будем на связи.

— Договорились. Увидимся во вторник.

По настоянию Тейлона Саншайн сложила свои пожитки и позволила мужчинам отвезти их в картинную галерею. Но не успели они тронуться в путь, как Саншайн их остановила.

— Что это ты делаешь? — спросил Тейлон, увидев, что она открывает боковой карман своей тележки.

— Ничего.

Нахмурившись, он следил за тем, как она достает кувшин, которым любовался Зарек, и отдает его Вейну.

— Не сможешь ли ты передать это Зареку — в подарок от меня?

— Ты что, с ума сошла? — воскликнул Тейлон.

— Нет, Тейлон. Просто я вижу, что этот человек очень одинок. И ему очень плохо. Доброта ему не помешает.

— Ему не помешает хороший пинок по заднице! — фыркнул Вейн.

— Вейн, пожалуйста! — упрашивала Саншайн.

— Ладно, — неохотно согласился Вейн. — Но учти, если он швырнет этот горшок мне в лицо, — потребую компенсации.

В ответ Саншайн, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку.

— Слабоватая, конечно, компенсация, но чувствую, что в присутствии Тейлона большего не дождусь.

С этими словами Вейн сунул кувшин под мышку и двинулся вниз по улице.

Саншайн повернулась к Тейлону. Тот все еще хмурился.

— Вот увидишь, Зарек просто швырнет его об стену!

— Вряд ли. А если и так, я вылеплю новый.

Он помог ей застегнуть карман на тележке, и они вместе направились к картинной галерее.

— У тебя очень доброе сердце.

— Да, все так говорят. Ну, что дальше? Будем вместе охотиться на Стиккса?

— Еще чего! Это опасно. Не хочу, чтобы ты пострадала.

— Послушай, — заговорила Саншайн, — сегодня я встречалась со своей бабулей, и она сообщила мне кое-что важное. Сказала, что после захода солнца я должна слушаться своего сердца. Не знаю, что это значит, но я ей верю. Она ясновидящая. Все, что она мне предсказывала до сих пор, сбывалось.

— Саншайн, я не знаю, что там тебе наговорила бабушка, но твердо уверен в одном: я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось. Когда умерла Нинья, сердце мое как будто заледенело. Ни одного дня с тех пор я не был счастлив, пока в мою жизнь не вошла ты. Без тебя мне приходилось хоронить свои чувства в глубине сердца. Но теперь, кажется, это больше невозможно: когда ты со мной, я не могу быть бесчувственным. Не могу не ощущать потребность в тебе.

— И ты мне так нужен!

— И что же нам с этим делать?

— Не знаю, Тейлон. Хотела бы и я знать!

Тейлон обнял ее за плечи, и они вместе двинулись по площади — еще одна пара среди других гуляющих пар.

Как хотел бы он, чтобы это было правдой! Чтобы они с Саншайн стали самой обычной счастливой парой, чтобы их не тревожило ничего страшнее невыплаченного кредита!

Но этому не бывать.

Камул играет их жизнями. Саншайн обречена.

И Тейлон знает лишь один способ ее уберечь.

— Так куда же мы идем? — спросила Саншайн.

— На встречу с богом. Просить о чуде.

15

Эш скрипнул зубами, когда Артемида провела рукой по его длинным белокурым волосам. Прикрыл глаза, чтобы не видеть, как она накручивает на палец золотистую прядь.

— Мне пора, — сказал он.

Капризно надув губы, она провела рукой по его обнаженной груди, слегка царапнула ногтями кожу.

— Я не хочу, чтобы ты уходил!

— Отпусти меня, Арти. Мне надо найти Стиккса, пока он никому больше не причинил вреда. Прошлой ночью он едва не убил Зарека.

— Ну и что? Пусть бы и убил — Зарек этого вполне заслуживает.

— Как и большинство из нас.

Холеные ногти Артемиды больно впились ему в плечи. Прикованный к кровати золотыми цепями, Ашерон не мог ей противиться.

— Терпеть не могу, когда ты так говоришь! Ты такой неблагодарный — после всего, что я ради тебя сделала...

«Ради тебя!» Хорошо сказано. Ради него она действительно сделала многое, а вотдля него — очень мало. И благодеяния ее по большей части были таковы, что он бы с радостью от них отказался.

— Арти, не заставляй меня нарушать твои правила! — Он мог бы разорвать цепи, используя свою Силу, но тогда о его присутствии в храме узнали бы другие олимпийские боги. Всякий раз, когда Ашерон «навещал» Артемиду, ему приходилось сильно ограничивать свои способности. Открывать и закрывать двери, мгновенно раздеваться и одеваться, еще кое-какие фокусы, но не более того. Стоит ему использовать магию всерьез — и другие боги ощутят присутствие нового источника Силы и что-то заподозрят.

А это единственное, чего боится Артемида.

— Хочешь, чтобы папа Зевс обнаружил тебя в моей постели?

— Я этого хочу не больше, чем ты. Так что отпусти меня.

Золотые цепи разомкнулись, и Эш сел, потирая руки, чтобы восстановить кровообращение: он лежал прикованным с самого рассвета.

Накатилась волна усталости. Как обычно, Артемида совсем не давала ему поспать — вот уже двое суток он не смыкал глаз.

Он был совершенно измучен и мечтал о нескольких часах сна, как об избавлении от страданий.

— Кстати, я тут услышала кое-что любопытное, — сообщила Артемида. — Мой братец Дион объединился с твоим братом и с Камулом, галльским богом войны, в поисках Силы. Вот будет номер, если у них что-нибудь получится!