Секреты, скрытые в шрамах - Estrella Rose

на диван напротив Терренса и Даниэля.

— Вот именно! — восклицает Анна и присоединяется к Ракель, сев рядом с ней. — Почему ни один из вас никогда не рассказывал о той девушке?

— О, нет, опять… — тихо стонет Даниэль, закатив глаза.

— Так, только глаза не надо закатывать. Может, вы хоть сейчас расскажите что-нибудь про эту девчонку, которую вы так ждете?

— И соизвольте объяснить, почему мы никогда не сталкивались с ней в больнице, хотя были там много раз? — недоумевает Ракель. — Она ни разу не навещала Питера в нашем присутствии.

— Так уж получилось, — разводит руками Терренс.

— Да, она работает и должна заботиться о своей бабушке, — добавляет Даниэль. — Эта девушка не могла все время сидеть с Питером и развлекать его.

— Хорошо, но к чему такая скрытность? — недоумевает Анна. — Почему за все это время мы узнали лишь о самом факте ее существования?

— Да, такое впечатление, что мы будем в шоке, если узнаем, кто она такая, — отмечает Ракель.

— Эй, вы что ревнуйте нас к этой девушке? — удивляется Терренс и скромно смеется. — Боже, какие же вы глупышки! Вам нечего бояться, красавицы! Мы никуда от вас не денемся!

— Ну не знаю… — закатывает глаза Анна, скрестив руки на груди.

— Послушайте, Анна, Ракель, мы понимаем, что вы можете принимать ее как свою соперницу и опасаться, что она может соблазнить нас. Но ваши страхи беспочвенны. Вы прекрасно знайте, что мы и ни на кого не променяем.

— Все-таки новый человек, которого мы не знаем, — говорит Ракель. — Вы бы сами извелись, если бы к нашей компании присоединился какой-нибудь мужчина. Тоже бы боялись, что он соблазнит одну из нас. Вот и мы нервничаем.

— И согласитесь, как-то подозрительно, что вы ничего не рассказывайте о ней, — задумчиво добавляет Анна. — Это наводит нас на некоторые… Подозрения… Заставляет задаться вопросом, не опасна ли для нас эта девчонка.

Даниэль слегка хмурится и чуть наклоняется к Терренсу перед тем, как он тихо шепчет ему:

— Терренс, походу, ты прав. Дело попахивает ревностью.

— А я тебе что говорил, дурень! — шепчет Терренс.

— И что нам делать? Надо как-то задобрить их! Заставить прекратить думать, что нам интересна подружка Питера!

— У меня есть идея, — хитро улыбается Терренс. — Что делают парни, когда пытаются успокоить своих девушек и доказать им свою любовь?

— Заваливают их комплиментами и зацеловывают?

— Умница. Сейчас мы скажем им парочку приятных слов и поцелуем, например, в шею — и они успокоятся. А при повторном приступе ревности мы поступим точно также.

— Слышишь, мужик, мне нравится ход твоих мыслей, — широко улыбнувшись и легонько пихнув Терренса в бок, шепчет Даниэль. — Предлагаю развести их по разным углам и…

Пока Даниэль и Терренс перешептываются и активно работают руками, Анна и Ракель держат руки скрещенными на груди, хмуро уставившись на мужчин, которые точно собираются что-то сделать.

— Так, ну и что эти двое замышляют? — задается вопросом Ракель. — Какую гадость они хотят совершить?

— Мне все равно, — пожимает плечами Анна. — Но что бы это ни было, я в их проделках участвовать не собираюсь.

— А я тем более.

— Вот и замечательно! Пусть эти красавчики идут к черту.

— Да. Все равно мы сейчас посмотрим на эту таинственную подружку Питера и узнаем, почему они так усердно скрывали ее от нас.

Ракель и Анна быстро встают с дивана и расходятся в разные стороны: темноволосая — в сторону ванной комнаты, а рыжеволосая — в сторону кухни. Пока Даниэль подбегает к своей возлюбленной, Терренс подходит к своей невесте и крепко обнимает ее со спины, обвив руками талию. Хоть девушка и не скрывают свою улыбку, все же она не собирается забывать о своих подозрениях.

— Опять бунтуешь, красавица? — тихо мурлыкает Терренс, приоткрытым ртом проведя по уху Ракель. — Неужели хочешь, чтобы я приструнил тебя?

— Спокойно, бледнолицый, на этот раз твои штучки не сработают, — твердо и решительно отвечает Ракель. — Делай что хочешь, но тебе это не поможет.

— Не вынуждай меня принимать меры. — Терренс медленно проводит губами по изгибу шеи Ракель, пока его руки расположены у нее на животе и нежно гладят эту часть. — А иначе я наплюю на то, что мы не дома, и сделаю то, что ты заслуживаешь.

— Ну и чего ты от меня хочешь? Опять не можешь приструнить своего «дружка», и он рвется наружу?

— Скажи, что ты не ревнуешь меня к подруге Питера, — тихим, но очень приятным голосом просит Терренс. — Что ты не думаешь, будто я хочу бросить такую сексапильную малышку и позволить кому-то другому ласкать и целовать ее.

— Я ревную? — Ракель нервно смеется. — Ну и глупый же ты, МакКлайф! С чего ты это вообще взял?

— Ты и твоя подружка только что сами дали это понять. — Терренс убирает с глаз Ракель некоторые пряди волос и нежно прикладывает ладонь к ее щеке. — Посмели усомниться в нашей верности и честности.

— Пф, больно мне надо ревновать тебя. Я уже привыкла, что каждая вторая девчонка мечтает повиснуть у тебя на шее и бросает восхищенные взгляды в твою сторону.

— А если подумать? — низким, бархатистым голосом интересуется Терренс, перемещая одну руку на бедро Ракель и оставляя нежный, долгий поцелуй на месте у нее за ухом.

— Так, только давай ты не будешь заставлять меня сказать, что тебе нужно. Ты уже вынудил меня рассыпаться в комплиментах тебе, когда мы сидели в машине.

— Я никого ни к чему не принуждал. Ты говорила чистую правду после того, как расслабилась в моих крепких руках.

— А может, я сказала это, чтобы ты от меня отстал?

— М-м-м, решила поиграть в плохую девочку? — Терренс одним движением руки убирает волосы Ракель в сторону и покрывает нежными поцелуями заднюю часть ее шеи. — Ну ладно, детка, продолжай. Я все равно знаю, как тебя приструнить.

— Не сработает, МакКлайф, не трать зря силы, — изображает полное равнодушие Ракель, хотя сама понимает, как ее бросает в дрожь, иногда прикрывая глаза или закатывая их. — Тебе еще с группой играть…

— И кого ты пытаешься обмануть? — ухмыляется Терренс и крепко, но нежно берет Ракель за горло и кончиками пальцев гладит переднюю его часть, не скрывая своей широкой улыбки, когда слышит учащенное дыхание девушки. — Смотри, как ты вся дрожишь и нервничаешь. Когда же ты, дурочка, поймешь, что я слишком хорошо знаю твое тело и знаю, что трогать для того, чтобы заставить тебя напрячься?

— Ты так думаешь, потому что хочешь, чтобы так и было.

— Ах, красавица моя… — Терренс убирает рук с горла Ракель и перемещает ее к ключицам, почувствовав учащенное