Отголоски судьбы (СИ) - Букия Оксана

Сами люди здесь тоже выглядели по-другому. Более легкие яркие платья у женщин, открывающие шею, ключицы, руки, иногда даже плечи. Короткие волосы, чаще до плеч, но иногда встречались и более яркие модницы с волосами, едва доходящими до подбородка или чуть ниже, даже у тех, кто обладал даром. Мужчины, не обремененные родовыми цветами, одевались в одежду светлых тонов и коротко стригли волосы.

Их речь тоже отличалась от того, как разговаривали в империи. В более мелких селениях и деревнях хорошо слышался инородный акцент. Много было незнакомых слов, новообразований, отсутствующих ранее в общем языке. Однако, если вслушаться и попытаться вникнуть в течение слов, понять о чем говорят мюрдженцы, не составляло труда.

В городах и вовсе не было проблем. Образованная часть населения и знать говорила на языке своего великого праотца. Это было неотъемлемой частью жизни, общее наследие.

Отсутствие энергетических щитов, то что в империи считалось доказательством силы шакта, а в долине Дим принял за слабость, объяснялось лишь тем, что здесь не принято было хвалиться даром.

Зря Мюрджен так боится нашествия Астрэйелля. Они уже выиграли, даже не начав этот бой. Империя, уставшая от гнета прививаемых традиций, сама падет под ноги победителю.

Столица княжества — Антаклиа впечатлила. Здесь все дома были выстроены в едином стиле. Кокетливая, виртуозная, иногда она казалась капризом чьего-то очень богатого воображения. Без строгой симметричности, привычной для глаза, без прямых линий и плоских поверхностей. Здесь уже не было столько зелени или фруктовых деревьев, видимо, сказывался более сухой и жаркий климат, по сравнению с приморскими городами, но цветы по-прежнему пестрели повсюду. Только уже оформленные по-другому — лепные клумбы, огромные вазы, подставки. Площади, украшенные статуями и фонтанами, мостовые, выложенные разноцветным камнем, резные скамейки и уходящие вверх колоны.

В первый же вечер своего пребывания в Антаклии Дим прогуливался по одному из центральных парков, наблюдая за жизнью горожан, обычаями и нравами, которые царили в городе. Молодые люди, явно еще не обремененные узами, скрепленными Зелосом, держались за руки, одаривали друг друга не требующими двояких толкований взглядами, открыто выражая свои чувства.

Играла музыка, поэты декламировали свои творения, развлекали публику уличные артисты.

Начало темнеть и парк вспыхнул сотнями разноцветных ламп, подвешенных на разноцветных лентах к деревьям, к статуям, фонтанам, добавляя атмосфере настроение праздника. К главным воротам подъехал изящный прогулочный экипаж с откинутым верхом, изнутри обшитый тончайшим шелком и запряженный двумя гнедыми лошадьми, управляемый молодым мужчиной. Вокруг его кожи слегка виднелась аура, переливающаяся силовыми нитями сразу трех стихий. Легко спрыгнув на землю, он открыл дверь перед пассажиркой и, почтительно склонившись, подал руку, помогая выйти.

Длинное, необычно узкое платье из невероятного шелка, явно стоившее баснословных денег, переливалось в закатных лучах Таллы и окружало ее фигуру ореолом таинственности и невероятной женственности. Черные как смоль короткие волосы, смуглая кожа, как у большинства жителей восточных земель, прямой узкий нос, тонкие губы. Закутанная в свои сверкающие шелка, незнакомка шла мягкой, плывущей походкой, приковывая к себе взгляды людей, которые едва увидев ее, отвешивали учтивые поклоны.

Дим не удержался, бросил несколько взглядов в ее сторону, задержав глаза, больше чем положено правилами приличия, пытаясь рассмотреть ауру. Впрочем, через несколько шагов стало ясно, что женщина идет именно к нему. Поэтому не боясь быть больше невежливым, он повернулся и открыто смотрел на нее.

— Сэй Иланди, — незнакомка изогнула губы, — большая радость для меня приветствовать вас на нашей земле.

Высокая, с темно-карими миндалевидными глазами, в которых не было ни намека на дар. Смертная, как презрительно фыркнули бы в Астрэйелле. Неодаренная, как уважительно называют в Мюрджене.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дим бросил взгляд на экипаж, отыскав глазами герб. Он уже видел такой в одной из книг, предоставленных ему в крепости.

— Княжна Эйлин, — он поклонился.

— Мне будет бесконечно приятно, если вы будете называть меня Кари.

Как будто ему было дело до ее отрад.

— Мне сообщили, что вы прибыли в Антаклию, — мягко, тягуче, словно нараспев произнесла княжна. — Не могу поверить, что мы все же дождались и столь высокий гость почтил долину своим вниманием.

— У вас оригинальная манера приглашать в гости, — не удержался Димостэнис от сарказма.

— А вы бы приехали просто так? — невинно спросила женщина.

Забавно.

— Сэй Иланди, я бы хотела пригласить вас на небольшой семейный ужин, — продолжила Кари, все также смотря на него, не спуская глаз. Цепко, остро, испытывающе. — Мы с братом любим ужинать, когда Талла уходит с небосклона и перестает быть такой беспощадной. Легкие закуски, вино. Приятные разговоры в располагающей компании.

Как будто он мог отказаться. Впрочем, чего греха таить — ему было любопытно познакомиться с князем Мюрджена.

— Большая честь для меня.

Княжеский дворец был построен в том же стиле, что и остальные здания Антаклии. Только архитектор расстарался так, что уже издали, как только экипаж вывернул к обители местных властителей, было видно и величие, и необычность, и присущую этому стилю виртуозность и кокетство. Дим, не отрывая глаз, смотрел на это произведение искусства. Раньше он думал, что только дворец императора может так поражать.

— Нравится? — спросила княжна, перехватив его взгляд.

— Да, — просто ответил он, не став размениваться на пустые комплименты.

Внутри все было под стать тому, что он увидел снаружи. Всюду: в обрамлении окон, дверей, стенных пространств была та же затейливая лепка, состоящая из завитков, напоминающих собой листья растений, выпуклые фигуры, не симметрично окруженные такими же завитками, из цветочных гирлянд, ракушек, камней. Все это прельщало и радовало глаз своей изысканностью, оригинальностью и веселой красотой.

Кари вела своего гостя по просторным коридорам и залам, пока они не пришли в довольно небольшие покои, где уже был накрыт стол и горели лампы. В одном из кресел, в самой затемненной части комнаты, словно прячась от света, сидел человек. Невероятно, даже болезненно худой, смуглая кожа словно сухой пергамент обтягивала лицо, изборожденное морщинами, длинные желтые пальцы безвольно лежали на подлокотниках, голова откинута, глаза закрыты.

— Добрый вечер, Иасион, — тихо произнесла Кари.

Князь открыл глаза, слегка улыбнувшись сестре, перевел взгляд на гостя.

— Рад приветствовать вас, сэй Иланди.

Димостэнис, скрывая удивление, склонился в поклоне перед правителем Мюрджена.

— Ваше светлейшее высочество.

Ужин прошел непринужденно, сдобренный необременительной беседой. Несмотря на свой болезненный вид, князь общался увлеченно, даже бодро, расспрашивал своего гостя о разных вещах, обходя любые острые углы. Как в Астрэйелле переживают сезон дождей и что ожидают в грядущий ар. Как чувствует себя благословенный Таллой молодой император и многоуважаемые советники. Как собираются встречать праздники, и не ушли ли еще в прошлое Большие Императорские Гонки.

Добрые соседи.

Димостэнис любезно отвечал на все вопросы, так же интересуясь погодой, природой, новым урожаем и предполагаемым уловом рыбы на будущий ар, не забывая восхищаться красотой Мюрджена и благодарить его правителя за внимание, которым его удостоили и огромную честь, пригласив на этот ужин.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Кари со светской учтивостью набилась ему в провожатые по Антаклии (если вдруг он будет так любезен и решит еще немного продлить свое пребывание в столице). Даже предложила быть гостем во дворце, но получив отказ, предоставила ему свой экипаж, приказав вознице отвезти гостя на самый лучший постоялый двор, где он сможет в полной мере насладиться своим отдыхом.