Канал - Владимир Дудченко

Полещук проснулся весь мокрый от пота, сел на кровати и стал тереть глаза. Ну и сон, подумал он, прямо явь, а не сновидение! Он машинально притронулся рукой к передним зубам — все целые! Черт! Этот голубоглазый израильтянин меня преследует даже во сне! Какой-то кошмар! Он встал с кровати, закурил и подошел к окну. За ставнями брезжил ранний рассвет, обитатели Насер-сити еще спали. Полещук докурил сигарету, глянул на часы и лег на кровать. Но заснуть так и не смог. Он лежал на кровати, а в памяти всплывали картинки двух встреч с «александрийцем», назвавшимся Мухаммедом Саидом. Чуть не обделался от страха, вспоминал Полещук встречу в пустыне под Рас-Гарибом, когда голубоглазый стал снимать с плеча автомат… Ужас неминуемой смерти тогда оказался страшнее, чем все перенесенные бомбежки… И до, и после… Одно дело сидеть в мальге, думал он, когда не знаешь, попадет в нее бомба или нет, и совсем другое — видеть направленное на тебя дуло автомата и палец врага на спусковом крючке… Ладно, не убил же, в конце концов, — мысленно подвел Полещук итог своим размышлениям и вновь закурил.

Раздался усиленный динамиками голос муэдзина, призывающего правоверных на утреннюю молитву. Полещук вздрогнул и посмотрел на часы: начало шестого. Тэты в Каире нет, подумал он, Лякина — тоже, даже соседа нет. Он посмотрел на аккуратно застеленную кровать и подумал, что соседа по комнате так ни разу и не видел. Говорили, какой-то старлей, то ли переводчик, то ли технарь. А может, оно и к лучшему, решил Полещук, что наши отпуска не совпадают. По крайней мере, собираемся своей маленькой компанией без лишних глаз и ушей…

"Ашгаду анна Мухаммад расуль Алла!" [Свидетельствую, что Мухаммед — пророк Аллаха! — араб. ] — кричал муэдзин. Интересно, как этот Аллах умудрился нас с Юрой спасти, вспомнил Полещук про заваленный прямым попаданием ракеты блиндаж и слова лейтенанта Фавзи, если мы — неверные гяуры? Элементарная случайность!

А с Тэтой так и не получилось тогда толком ни поговорить, ни…, подумал он, не повезло… Пить надо было меньше! Когда теперь увидимся?

Полещук натянул джинсы и пошел на кухню варить кофе. Шесть утра, думал он, глядя на поднимающуюся коричневую пену в медной джезве и с удовольствием вдыхая аромат кофе с кардамоном, рань несусветная! Это все кошмарный сон виноват! Надо будет обязательно поговорить с Набилем насчет дополнительных мер на предмет противодесантной обороны. На горе-то были минные поля, а на новой позиции их нет… Да и алжирцы далековато… Пока подоспеют, нас всех прирежут в один момент! Как это было в проклятом Рас-Гарибе…

Полещук открыл дверцу холодильника, глянул на пустые полки, взял сиротливо стоявшую бутылку с водой и устроился за журнальным столиком в холле. Хотелось есть, но куда-либо идти было еще слишком рано. Что ж, кофе с «Клеопатрой» и стаканом холодной воды — нормальный вариант, чтобы на время заглушить чувство голода, подумал он, прихлебывая ароматный напиток. А потом приму душ и поеду в Гелиополис, где и перекушу более основательно…

— Кузакин! Александр! — крикнул Полещук, увидев знакомую жилистую фигуру бригадного переводчика. — Здорово!

— Привет! — протянул руку Кузакин и огляделся вокруг. Вид его был мрачен.

— Ты чего здесь делаешь? — спросил Полещук. — В Гелиополисе и в такую рань?

— Да так, дела… — ответил Кузакин и почему-то отвел глаза. — Сань, ты меня подожди, я скоро… — И он, еще раз оглянувшись, открыл какую-то дверь и исчез.

Полещук удивленно посмотрел ему вслед и перевел взгляд на медную табличку на стене возле двери. На ней арабской вязью было написано: "Дуктур Исмаил Салах. Амрад зугрийя" ["Доктор Исмаил Салах. Венерические болезни" — араб. ] И ему все стало понятно: не уберегся-таки Кузакин! Полещук закурил.

Через четверть часа появился Кузакин. Глянул на Полещука, потом, кивнув на медную табличку на фасаде, сказал:

— Догадался?

— Понял, не дурак… Рассказывай!

— Чего тут рассказывать? Трепак подцепил, вот — лечусь… Колют антибиотиками…

— А почему не у наших докторов?

— Ты чего? С ума сошел? Заложат сразу и вышлют в Союз!

— Да, ты прав, — сказал Полещук и с сочувствием посмотрел на Кузакина. — Саша, может, приземлимся в какой-нибудь кафешке? Поболтаем чуток! А?

— Давай! Только без спиртного, мне нельзя…

По дороге набрели на кафе, заказали еду на двоих. Полещук добавил бутылку «Стеллы», а Кузакин ограничился стаканом апельсинового сока.

— Помнишь стриптизершу Мэри в ночном клубе? — спросил Кузакин. — Ну, которая смылась, когда просекла, что мы с тобой — не югославы…

— Помню, а как же.

— От нее и подцепил триппер… Сучка канадская! — Кузакин грубо выругался. — Даже предположить не мог, что она больная… Ей-Богу, лучше бы шармуту египетскую трахнул за пару-тройку динаров! Мало того, что заплатил этой суке целых двадцать фунтов, так теперь еще и доктору приходится отстегивать приличные деньги… А в постели она, кстати, была очень хороша… — Он улыбнулся.

— Хороша, но… двадцать фунтов?! Старик, ты с ума сошел! — искренне удивился Полещук. — Это же…

— Ладно, Саня, замнем… Только ты не вякни кому-нибудь! Мне же скоро в Союз…Не хочется возвращаться с "волчьим билетом"…

— Перестань, Кузакин! — сказал Полещук, наливая в стакан пиво. — Стукачеством не занимаюсь! Все, сменим тему! Расскажи, как там наши в бригаде…

— Нормально. Все живы и здоровы. Тебя частенько вспоминают, особенно Субботин… Говорит, один, мол, Полещук знал все места, где можно раздобыть горючее… Ты, что: привозил им водяру из Суэца?

— Да нет, спирт из палестинского госпиталя, когда Чеботарь в отпуск уехал, не проставившись, и бренди под Новый год. Точно, из Суэца… Причем, даром…

Полещук вспомнил предновогоднюю поездку в Суэц, араба, исчезнувшего в темноте, с которым он так и не рассчитался за две бутылки бренди, и улыбнулся. Потом, отхлебнув пива, спросил:

— Как мой Чапай?

— Ругается постоянно: дали ему стажера-узбека… Ни по-арабски, ни по-русски не понимает…Откуда только их выкапывают?

— А то ты не знаешь? ГУК поставляет, — сказал Полещук. — Видать, только такие кадры остались… Сафват, кстати, на месте?

— Если бы… Ему дали новый батальон и вывели из состава бригады. Отдельный батальон с усилением. Где сейчас — не знаю. Наверное, готовится к очередной авантюре на том берегу канала. Да, рисковый мужик!

Полещук закурил и подумал, что надо бы позвонить Сафвату домой, ведь после встречи в кафе с Озеровым он его больше не видел. Озеров… Хорошо, хоть этот, вроде, отстал…А Сафвату сегодня же позвоню…