Дневник белогвардейца - Алексей Будберг

 Утром вызвали к Адмиралу, где уже были Головин и Дитерихс. Адмирал сообщил, что, выслушав все доклады и доводы, он остановился на решении включить в театр военных действий весь Омский военный округ, сделав его главным районом для новых формирований под руководством Главнокомандующего и избранных им лиц. Иркутский и Приамурский округа остаются в подчинении Верховному Правителю и в ведении Военного Министра; никакого стратегического резерва на Дальнем Востоке формироваться не будет, а потому вопрос о назначении Хрещатицкого отпадает.

Доложил Адмиралу, что вполне приветствую такое решение, долженствующее удовлетворись фронт и вполне естественное, ибо все равно Омску суждено стать прифронтовым городом.

Отвечая на просьбу Адмирала не уходить с должности до приискания мне заместителя, доложил, что заместителем мог бы быть вполне соответствующий посту Военного Министра генерал Сурин, по моему мнению несравненно более меня подходящий к этой должности; Адмирал ответил, что против кандидатуры Сурина почти весь Советь Министров; это меня удивило, т. к. члены Совета не могли не знать, как методично, ревностно и добросовестно работал Сурин и какие успешные, хотя и невидные, результаты дала его работа; если бы у нас было побольше таких людей и работников, как Сурин, то можно было быть спокойным за будущее.

Вечером в Совете Министров узнал от Сукина, что он, по поручению Адмирала, был у генерала Такаянаги, чтобы узнать правда ли, что японское правительство требует обязательного назначения инспектором формирований Дальнего Востока ген. Хрещатицкого, связывая с этим назначением вопрос об оказании нам дальнейшей помощи.

По словам Сукина, Такаянаги был донельзя удивлен этими вопросами и ответил, что ни о чем подобном они никогда и не думали и что они не считают себя в праве вмешиваться в такие дела.

Таким образом открылась вся провокаторская махинация превосходительного спиртовоза; очевидно, это и повлияло на утреннее решение Адмирала.

Но, тем не менее, Хрещатицкий остается в распоряжении Дитерихса и предназначается на должность инспектора формирований в Омском округе.

Спрашивается, сколько же мерзостей надо сделать, чтобы над вами поставили, наконец, крест!

Что прочное и здоровое может быть при таком порядке, при котором разоблачений, подобных сегодняшнему, оказывается недостаточно чтобы с позором и пропечатанием выгнать вон способного на такие поступки генерала.

Не без труда протащил через Советь Министров законопроекта об ассигновании Военному Министру десяти миллионов рублей на экстренные расходы по устройству дела воспитаниия детей военно-служащих. Уже осень и нет возможности проводить все мелкие статьи, разрешающие этот насущный вопрос обычным путем; поэтому я и просил Совет Министров доверить мне это дело и отпустить просимый аванс.

Пролез большинством только одного голоса и то после того, как резко крикнул, что гoлocyющиe не имеют права отказать в помощи детям тех, которые за нас и за Россию умерли и умирают.

Разве можно успешно работать при таком государственном механизме при котором приходится протаскивать через голосовальную машину такие вопросы и рисковать остаться с носом, если более чем полудюжине министров вздумается голосовать против.

Тошно было слушать, как две бюрократических крысы от контроля и финансов вылезали из шкуры, чтобы как-нибудь провалить мой проект, доказывая ссылками на законы и протухшие циркуляры, что получающим усиленное жалованье не полагается выдавать пособий на воспитание детей.

С наслаждением отправил бы этих крыс на фронт, оклеив их этими циркулярами.

6 Сентября.

 Капризное настроение Омска опять потемнело; присяжные оптимисты продолжают еще находиться под угаром "фронтовых побед, но тревожные нотки начинают проскальзывать уже даже у заправил Ставки; мелкие успехи есть, но разгрома красных не только нет, но они сами начали нас кое-где теснить; лучшие наши части уже израсходованы, резервы подходить к концу, а красные не желают даже начать отступление.

Спрашивал Ставку о причинах бездеятельности до сих пор конного корпуса; по секрету сообщили, что наступление начато не дожидаясь, не то что развертывания, а даже сбора частей конного корпуса; это так ужасно, что не хочется даже верить возможности столь чудовищной оплошности; ведь, ничто не требовало начать наступление в столько то часов такого то дня.

Отказываюсь понимать поведение Дитерихса; сам Адмирал, конечно, тут не причем. Как мог допустить это Андогский, который, по званию профессора военной Академии, обязан понимать, что значить подготовка операции и удачное для нее развертывание.

В Ставке сознаются, что сбор казаков шел очень медленно; угар станичных постановлений навеянных Риновскими ситцами, подарками и пособиями рассеялся, как только пришлось выходить на службу; но за то вылезли во всей будничной остроте жалость потерять хороший урожай, боязнь за семьи, страх за жизнь и пр. и пр.

Некоторые казачьи части сели в вагоны, забрав с собой жен и обильные запасы водки; по пути казачьего движения идет разгром наших продовольственных магазинов. Иванов-Ринов очень много шумел о том, что у него будет автономное и Демократическое снабжение, но, когда дело дошло до реального снабжения продовольствием и фуражем, то оказалось, что, кроме пустопорожнего названия, у нашего наполеонистого Держиморды ничего не имеется. Скверно то, что все это свалилось на нас неожиданно; все берется по казачьей ухватке в двойной и тройной запас; забираются склады и вагоны, приготовленные для армии и для пополнения магазинов; интендант ходит, как очумелый, но я приказал все давать и все разрешать, дабы хоть чем-нибудь не помешать быстрейшему сбору казаков.

Офицеры из контрразведки говорят, что в некоторых станицах идут секретные совещания о том, что не следовало отпускать строевых казаков на службу, так как все равно красные придут, а тогда будет трудно с ними сговориться; не думаю, что это измышлено, так как очень подходит к казачьей психологии и специально сибирской расчетливости, чуждой идейного сентиментализма.

Потеря нами восточного Приуралья и Троицко-Орского района лишила нас огромных хлебных и фуражных заготовок и подвесила все довольствие армий на запасы Средней Сибири. Все требования, предъявляемые в течение двух месяцев к Министерству Продовольствия о равномерном распределении запасов по всем магазинам и о доведении до нормы магазинов Средней и Восточной Сибири, остались неудовлетворенными. Каждую неделю, получая ведомости пополнения магазинов, писал Неклютину бумаги сначала вежливые, потом резкие, потом угрожающие и требовал исполнения наших нарядов, но все безрезультатно. Говорил с Неклютиным и его помощниками, получал кучи уверений и обещаний, подкисленныя ссылками на трудность положения, вызываемую потерей огромных запасов на фронте и тяжелыми условиями транспорта, смятого стихийной эвакуацией. С точки зрения законной отговорки они на половину правы, но с точки зрения способности подняться до высоты создавшегося трудного положения - их нельзя оправдать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});