Трофей - Наталья Матвеева

— Я пришла поговорить с вами обоими. — спокойным голосом проговорила она. Подойдя к Дэну, она взяла его за руку. — Идем?

Дэн кивнул, и они поднялись в его спальню. Войдя, Элли закрыла дверь, а Дэн сел на кровать и закурил. Его глаза проницательно смотрели на Элли, и в них отражалась невероятная грусть и всепоглощающая боль… Элли испытала невероятное чувство вины и стыда… Она видела, что он обо всем догадывается. Усевшись рядом с ним, Элли тихо начала:

— Дэн. Я люблю тебя, видит Бог. Я помню каждое мгновение, проведенное с тобой, и это было счастьем для меня. Я люблю твою сдержанность, твое мужество, силу, благородство. Люблю твою заботу и нежность, самоотверженность и внутреннюю страсть…

— Но ты выбираешь его. — грустно улыбнувшись, проговорил Дэн.

Элли вдруг явственно ощутила, что плачет.

— Да… Прости… Возможно, я совершаю самую большую ошибку в своей жизни, но сердце мое тяготится без него, и я не могу отречься от своих чувств… Прошу тебя, прости меня! Я действительно была счастлива с тобой!

Дэн вдруг повернулся и посмотрел на нее сильным, уравновешенным взглядом, но Элли чувствовала скрытую боль, как будто она лежала на поверхности. Он провел своей горячей рукой по ее щеке, и Элли уже рыдала навзрыд. Он улыбнулся.

— Помнишь, когда ты спасла мне жизнь, я пообещал, что всегда буду выполнять любое твое желание? Если ты хочешь быть с моим братом, я не стану препятствовать. Если ты будешь счастлива, то я не имею права стоять у тебя на пути. Сначала мне казалось, что у нас много общего… Но Кристиан увидел тебя гораздо лучше меня, о чем я ужасно жалею. Ты раскрылась, стала самой собой, и в этом тебе помог он. К моей скорби, он подходит тебе гораздо больше, чем я, и если мы останемся вместе, пропасть между нами только увеличится, кроме того, потребность в нем будет только возрастать в твоем сердце с каждым днем. Ты во всем ищешь его, ты пытаешься доказать ему, что лучше тебя нет на земле… Но он и сам это видит. Да и к тому же, ты можешь повлиять на него, ты делаешь его лучше, в общении с тобой он больше походит на нормального человека, чем обычно. Так что, Элли, — Дэн вздохнул и посмотрел впереди себя, — ты должна быть с ним. Эти слова даются мне ужасно нелегко, и я до сих пор не могу поверить, что именно я сказал тебе все это…

Элли плакала, глядя на него, испытывая ужасное страдание от разрыва с ним, как будто часть ее сердца просто вырывают из груди.

— Дэн… Кристиан — твой брат… Я разрушила ваши отношения? Ты теперь будешь злиться на него?.. Не будешь с ним общаться? И со мной?

Дэн нахмурился.

— Если бы я мог на какое-то время уехать, чтобы заглушить в себе все свои эмоции по отношению к нему или к тебе, я бы сделал это, но это невозможно. Джузеппе никогда не даст мне отпуск. Не беспокойся. Я буду общаться и с тобой, и с ним, потому что это твой выбор, и, как я уже говорил, я его уважаю.

Элли сходила с ума от горя.

— Как ты можешь быть таким идеальным?? Ты — самый лучший, самый прекрасный во всем этом мире, все женщины мечтают о таком, как ты… А я выбираю безжалостного убийцу, самовлюбленного, властного и эгоистичного придурка вместо тебя! Что же со мной не так???

Элли вздохнула, и какое-то время они сидели молча. Элли перестала плакать и теперь просто вспоминала то счастливое время, которое она провела с ним здесь, в этой комнате…

— Я всегда буду любить тебя. — тихо сказала она и встала.

Дэн посмотрел на нее голубыми, полными боли, глазами.

— Я знаю, Элли. — слегка улыбнулся он. — Я тоже буду всегда любить тебя.

Элли двинулась к двери, на ходу вытирая слезы. Почти уже на выходе, он окликнул ее:

— Элли. — она обернулась и посмотрела на него. Дэн подошел к бару и, достав бутылку бурбона, с горечью проговорил:

— Ты ошибаешься насчет меня. Я не идеальный. Если бы я был таким, ты осталась бы со мной.

Элли снова ощутила нож, режущий ее сердце, и, в последний раз взглянув в эти серьезные, но бывшие только лишь несколько дней назад такими родными, голубые глаза, вышла.

Перед тем, как войти в комнату Кристиана, Элли охватил такой мандраж, что она пару минут просто стояла у двери, держась за ручку. Приступ панической атаки был так силен, что у девушки кружилась голова, а легкие сжались в груди, не давая ей дышать.

В этот момент дверь отворилась изнутри, и на пороге возник Кристиан. Элли вздрогнула от неожиданности, удивления и смущения… Он был так красив! Она видела его потрясающее тело, чувствовала исходящую от него мужскую брутальность, наглость, самоуверенность, превосходство… А его синие глаза… Кристиан медленно и невероятно страстно и игриво осмотрел Элли с ног до головы, так что внутри нее все снова закружилось в бешеном вихре, поднял бровь и триумфально ухмыльнулся, светясь жуткой самоуверенностью.

Элли выдохнула и вспомнила, что она буквально час назад окончательно решила для себя, что все равно рискнет, тем более теперь бояться не было смысла: пан или пропал.

Она без разрешения прошла мимо Кристиана в его комнату, воскликнув:

— Фу, какая же я трусиха! Откуда ты узнал, что я за дверью?

Кристиан спокойно запер за ней дверь, подошел к бару и налил себе бокал бурбона. Расслабленно и весело посмотрев на умирающую от волнения Элли, которая пыталась искусно скрыть его под маску безразличия, он проговорил:

— Я не знал, у меня просто началась клаустрофобия. — Элли вытаращила на него глаза, но он, сделав глоток из бокала, вдруг улыбнулся и добавил:

— Шучу! Звук твоих каблуков на каменном полу 18 века, затихший около моей двери пару минут назад, не услышат, наверное, только мертвые в саду.

Элли закатила глаза, толком не зная, шутит ли он насчет мертвых или нет, поэтому решила не обсуждать больше эту тему и окончательно попыталась успокоиться. Легко сказать! Она испытывала такой неимоверный страх и смущение от того, что она пришла сообщить ему, что ее собственный голос отказывался подчиняться.

— Ладно. Перейдем к делу. — с удивлением услышав свой решительный и деловой тон, проговорила она. — Кристиан. Я не знаю, чего именно ты добиваешься. Но готова выложить тебе, что я думаю и чувствую.

Кристиан язвительно улыбнулся и проговорил:

— Надеюсь, ты не слишком долго? У меня всего одна бутылка, не хотелось бы прерывать твой захватывающий монолог и спускаться в погреб на самом интересном месте.

Элли захлестнули старые чувства возмущения и противоборства, и она вдруг обнаружила, что это придало ей уверенности и сил. Она гневно прищурилась.

— Тебе что, мало одной бутылки и четырех литров моей крови? Ладно, слушай. Ты наглый, самоуверенный, эгоистичный, властный придурок, который считает, что может легко и безнаказанно манипулировать людьми и унижать их, когда ему вздумается. Ты безжалостный и хладнокровный, никого не жалеешь и не уважаешь, и человеческая жизнь, а тем более чужие мысли и чувства, для тебя ничего не значат. Тебе на всех плевать, кроме себя. Ты ужасен.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});