Последние ворота Тьмы - Алексей Ефимов

— Вниз! — заорал Охэйо, вскакивая. — Все вниз!

Однако зеленокожие не последовали его совету — у них было несколько лазеров, отнятых у убитых солдат, и они без размышлений открыли огонь. Лучи полосовали панцирь, выбивая снопы искр и вспышки тусклого пламени, но выжженые рубцы оказались неглубокими. Тварь остановилась… послышался чудовищный хриплый вдох…

Лэйми это кое-что напомнило. Он шарахнулся назад, едва не сбив с ног Охэйо; едва они укрылись за пирамидой, из короткого хобота туши вырвался поток ядовито-желтой мерзости. Он широким веером накрыл зеленокожих; те мгновенно перестали стрелять, послышались дикие крики и визг. В нос Лэйми ударила невыносимо едкая вонь, он закашлялся и слепо бросился вниз. Это его и спасло: тварь извергла новый заряд едкой дряни, не столь обильный, но куда лучше нацеленный: он накрыл почти всех, кто избежал первого «выстрела».

В подземелье с криками вбежало несколько зеленокожих. Они бросились в воду, тщетно стараясь избавиться от облепившей их клейкой массы; кожа и мясо слезали с них клочьями. В проем лестницы ворвался новый дождь желтых брызг; к счастью, Лэйми был достаточно далеко от него. Потом свет померк; послышался тяжелый удар, сверху посыпались камни. Хотя Ключ явно был твари не по зубам, удары не прекращались ещё несколько минут; потом Лэйми осмотрелся.

Теперь их осталось только пять — он, Охэйо и трое зеленокожих, самых сообразительных — или, быть может, самых проворных. Остальные…

Он осторожно выглянул наружу. Тварь была всего метрах в десяти от него — она села и походила на диковинную живую скалу. Длинные щупальца, протянувшиеся от её брюха, неторопливо собирали добычу.

15.

Охэйо коротко, зло рассмеялся. Лэйми не находил в их положении ничего забавного: они были заперты в пустом подвале неуязвимой тварью, а в бассейне плавало несколько уже наполовину распавшихся тел узколицых. Воздух был пропитан тяжелым едким смрадом.

— Не прикасайся к воде, — сказал Охэйо. — Эта дрянь наверняка ядовитая. Кислота не убила бы их так быстро.

Наверху послышался шум. Кто-то скатился по лестнице и прижался к стене, всего на миг опередив новый поток желтой слизи. Присмотревшись, Лэйми узнал юношу, предводителя палачей — в самом начале побоища он, вероятно, бросился в воду и тем спасся. Сейчас в его руках был лазер, взятый у мертвого зеленокожего. Лэйми тупо рассматривал оружие — цилиндр длиной сантиметров сорок и диаметром в шесть, с удобнейшей ручкой и шершавой, искрящейся поверхностью; по ней шли восемь мелких гладких канавок. Дуло было крохотным, едва заметным — но он видел, как луч такой штуки обрубал руки и вспарывал животы…

— Не двигайтесь, — отрывисто сказал юноша; голос у него был усталым и хриплым. Похоже, ему было очень больно. — Всякий, кто шевельнется, — умрет.

Один из зеленокожих не внял предупреждению: он слепо бросился на врага. Юноша вскинул оружие и прожег в нем аккуратную дымящуюся дыру — точно в центре груди. Когда зеленокожий рухнул на пол, он был уже мертв.

Их снова стало пять.

16.

— Зачем вы напали на нас? — спросил юноша, торопливо обмывая перепачканные едкой слизью ноги. Он морщился от боли, но дуло его лазера было направлено точно на Лэйми. Тот отметил про себя, что его кожа оказалась гораздо более стойкой, — она была обожжена, но не слезала.

— Тебе непонятно? — ответил Охэйо; дуло лазера тут же метнулось к нему. — Это естественная реакция: когда я вижу мучителя, мне хочется его убить. Знаешь ли, от вида чужих страданий мне делается дурно, а этого я не люблю. Не выношу, понимаешь?

Юноша сплюнул.

— Орки убили моих родителей. Отца и мать.

— Это не повод превращаться в скотину.

Юноша вздрогнул. Ответом на такую реплику вполне мог быть выстрел — но им явно попался не психопат.

— Ты просто не знаешь, что это такое.

— Я остался без родителей в шесть лет.

Несколько секунд царило молчание.

— Тогда ты ещё не знал их по-настоящему. Мне было двенадцать.

Охэйо опустил голову. Потом вдруг поднял её.

— И ты думаешь, что чужие страдания как-то ослабят твои?

— Мои страдания дают мне право мстить.

— Такое бесполезное чувство, как страдание, не может дать кому бы то ни было на что бы то ни было какие бы то ни было права.

Юноша щелкнул чем-то; вокруг дула лазера вспыхнуло кольцо ослепительного света. Теперь пленники почти не видели его, но Лэйми понял, что он присел на корточки.

— Кто ты? — спросил юноша, направив фонарь на Охэйо; тот немедленно закрыл глаза. Нагой, растрепанный, грязный, Аннит выглядел так дико, словно всю жизнь провел в этом лесу.

— Аннит Охэйо анта Хилайа. Он — Лэйми Анхиз. А ты?..

— Маахис.

— А второе имя?

— Это признак низшей расы. У меня его нет.

Охэйо презрительно фыркнул.

— Имя из одного слова — это не имя, а кличка, как у собаки. У нас считают так.

Минуту царило молчание.

— Анта Хилайа… — задумчиво сказал Маахис. — Я слышал о них. Откуда ты?

— С Джангра. Это планета. Я не из Мааналэйсы.

Фонарь — точнее, державшие его руки — дрогнул.

— Ты Снаружи?

— Да.

— И… как там?

Охэйо пожал плечами.

— Так же, как тут, наверное. Иногда прекрасно, иногда страшно. Зависит от места и времени.

— Ты действительно из анта Хилайа?

— Я четвертый сын Мэнниа Охэйо, правителя Империи Джангра — так что, наверное, да.

— Ты не очень-то похож на них.

— Моя мать была островитянкой. Я полукровка. Таких, как я, нигде больше нет, и я очень этим горжусь.

Какое-то время Маахис молчал.

— Ты знаешь, как… вернуться отсюда? — наконец спросил он.

— У меня есть описание этого места, — Охэйо поднял книгу. — Но она написана на языке, который никто тут не знает. Кроме меня. Так что, если хочешь увидеть свой дом — дай сюда лазер и постарайся больше не делать глупостей.

— А что, если нет? — Маахис зло рассмеялся. — Что, если я для начала сожгу тебе пальцы на ногах?

Охэйо спрятал под себя ступни.

— Тогда я сойду с ума от боли. И так никогда и не прочту, что же здесь написано.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});