Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подите прочь – какое дело
Поэту мирному до вас!
В разврате каменейте смело,
Не оживит вас лиры глас![922] —
и этот поэт, в этих самых выражениях презрения к порочным, предлагает самую живую и убедительную мораль, а в других стихотворениях он еще прямее высказывает наставления. Нельзя не вспомнить еще того, что дивный и, как говорят иногда, божественный Платон, несмотря на его почитание красоты независимо от истины и добра, осуждал Гомера, хотя и называл его величайшим поэтом, за то, что его поэзия нисколько не способствовала усовершенствованию общественной и частной жизни. Подобно всем этим мыслителям, и св. Григорий Богослов хотя требовал дидактизма от поэтических произведений, но вполне постиг и то собственное значение поэзии, по которому произведения ее, представляя истину в явлении и без нравственных уроков, так же для нас усладительны и естественны, как пение для птицы.
Может быть, иной сочтет унизительным для поэзии то ограничение, по которому св. Григорий как будто представляет поэзию важной и нужной только для людей молодых и тех, которые всего более любят словесное искусство, как будто прекрасное лежит вне наших всеобщих и существенных потребностей. Но он здесь говорит не о том, как должно быть, а о том, как есть на самом деле. В сем же последнем отношении его ограничение и верно, и очень естественно: не у всех развито эстетическое чувство. А для чувственного неразвитого вкуса может казаться малоприятным то, чем не может нахвалиться вкус более утонченный. Притом Григорий, говоря, что молодым людям мерная речь служит уроком и услаждением, молодых людей противополагает себе; на этом основании можно даже сказать, что он разумеет здесь преимущественно возрасты духовной жизни. Для достигших же высшего духовного возраста поэзия действительно не имеет такой существенной важности и значения, какую имеет для только начинающих духовную жизнь. Великий христианский аскет, ангел во плоти, у которого все человечески высокое и совершенное воспринято чистым умом и перешло уже в практическую жизнь, такой подвижник очевидно должен уже жаждать духовного таинственного общения с Богом и может сказать, как и говорит в одном месте Василий Великий: «Художества приличны пресмыкающимся по земле». При этом уже одно то, что такой ревнитель высшего нравственного совершенства занимается поэзией, одно это гораздо сильнее говорит о ее высоком достоинстве, чем все восторженные ее панегиристы. Кто обрекает себя только на те занятия, которые приносят существенную пользу, и посему до того простирает свои лишения, что на целую Четыредесятницу отказывается от употребления самого слова,[923] – тот стал ли бы подчинять себя нелегким трудам стопосложения и размера, если бы считал эти занятия только детской забавой? Не должно забывать и того, что, говоря о достоинстве поэзии, Григорий имел при этом главной целью защитить от порицаний свои стихотворения, которые относятся к видам поэзии лирической, следовательно, такой, которой недоступна еще высшая форма красоты. Можно предположить, что он высшее достоинство приписывал другим видам поэтических произведений, в которых легче примиряются, как говорят теоретики, общее и частное, единство и разнообразие, свобода и необходимость.
Так Григорий в своем стихотворении о достоинстве и цели поэзии приписывает ей именно столько значения и важности, сколько она заслуживает. Но верное понимание требований искусства большей частью влечет за собой совершенство выполнения. Так ли это в настоящем случае?
Почти все стихотворения Григория Богослова относятся к лирической поэзии, а одно из них, именно то, в коем он пересказывает свою жизнь, имеет вид драмы за исключением некоторых мест повествовательного тона. Лирические стихотворения Григория – это большей частью живые и проникнутые глубоким чувством размышления о самом себе, о суетности и неверности человеческой жизни вообще, о сильных и коварных врагах человека, известных на богословском языке под именем плоти, мiрa и диавола, о некоторых догматах святой веры и христианских добродетелях. Некоторым из своих стихотворений сам поэт дает названия гимнов, молитв, таинственных песнопений или песней, посланий и разговоров.[924]
Лирическую поэзию называют субъективной и содержанием ее поставляют одни чувствования, так чтобы нечего было ни пересказывать, ни растолковывать, и о достоинстве ее произведений всего более судят только по музыкальности звука; посему богатые мыслями произведения на языке таких теоретиков поэзии называются псевдолирическими. Конечно, нетрудно видеть, что такому пониманию лирической поэзии будут отвечать, кроме гимнов, только мелкие бессодержательные антологические стихотворения, которые в самом деле и приводятся в пример подобными законодателями лирики. Для таких людей одно указание на положительное учение служит лучшим доказательством отсутствия поэзии. По всему этому при разборе стихотворений Григория Богослова необходимо сказать несколько слов в защиту избранного поэтом содержания.
Общее содержание поэзии, по более общему мнению, составляют истины внутренней духовной жизни, то есть идеи об основных силах духа, о его высших потребностях, внутренних состояниях, целях и средствах; только она (поэзия) представляет их в действиях, событиях и характерах. А сердечная вера в истины религии, значение настоящей жизни и последнее назначение человека, конечно, принадлежат к сему роду истин. Поэтому и поэзию лирическую, как один из трех видов поэзии, незаконно лишать общего содержания поэзии, иначе она не может быть ее видом. Правда, что при этом сам собой навязывается вопрос: может ли лирик, согласно требованию поэзии, представить это содержание, отвлеченно мыслимое, как живое, это общее – как единичное и это внутреннее – как внешнее? Несправедливо было бы ответить на этот вопрос отрицательно. Каждая отвлеченная общая
- Святая Земля и Русское Зарубежье - Александр Владимирович Занемонец - Прочая религиозная литература
- Молитвослов на русском языке - Русская Православная Церковь - Религия: христианство
- Культы, религии, традиции в Китае - Леонид Васильев - Религиоведение
- Философия образования - Джордж Найт - История / Прочая религиозная литература
- Освобождение - Михаэль Лайтман - Религиоведение
- Иерусалимский православный семинар. Выпуск 4 - Сборник статей - Религиоведение
- Первая книга православного верующего - Павел Михалицын - Религиоведение
- Антиохийский и Иерусалимский патриархаты в политике Российской империи. 1830-е – начало XX века - Михаил Ильич Якушев - История / Политика / Религиоведение / Прочая религиозная литература
- Проповедь на Рождество Христово - Григор Татеваци - Прочая религиозная литература / Справочники
- Молитвослов на русском языке - Русская Православная Церковь. - Религия: христианство