Мост над бездной - Гарри Тертлдав

Кстати, ни Кубац, ни оба мага, подъехавшие к Гимерию, не упали мертвыми мгновенно, как бы Ршаве хотелось. Значит, у них была какая-то защита от его оружия. Она их не спасла, но ведь могла и спасти, если бы они лучше и заранее подготовились или оказались бы более сильными чародеями?

А где гарантия, что ему не встретится такой чародей? И прелат листал пергаментные страницы, отыскивая защитные чары и способы их применения.

Как уже успел убедиться Ршава, книга Кубаца была трудна для понимания. Разбирая записи чародея, прелат то и дело проваливался в ямы умолчаний: познания Кубаца в магии были весьма значительны, и он попросту опускал те явления, которые принимал как должное. Неопытный же будущий маг, каким являлся Ршава, тратил много времени и усилий, чтобы догадаться, о чем в этих случаях должна была идти речь…

— Извините, святой отец, не нужна ли вам на столе лампа? — спросил сын хозяина. — На улице уже темнеет.

— И то верно, — согласился Ршава, уже почти водивший носом над страницами. Он встал. — Но не лучше ли будет, если ты отведешь меня в мою комнату и поставишь там лампу?

— С радостью, — ответил юноша и выполнил его просьбу.

Комната — по размерам скорее каморка — оказалась именно такой, какую Ршава ожидал увидеть. Здесь имелись обычные кровать, стул, шкаф, таз, кувшин и ночной горшок под кроватью. Но хотя она была меньше многих комнат, где ему в последнее время приходилось ночевать, она также оказалась и чище большинства из них.

В Скопенцане Ршава зажег бы столько свечей, ламп или факелов, сколько пожелал. Но даже при таком освещении читать после заката было занятием не из приятных. При жалком огоньке единственной масляной лампы оно оказалось и вовсе невозможным.

Внезапно прелат рассмеялся над собой. Какой же он чародей, если не может осветить одну маленькую комнату? Да ведь в начале книги он видел заклинание как раз для этой цели и запомнил его, по своему обыкновению, целиком и точно!

Ршава помнил и то, что в заклинании призывался Фос. Прелат брезгливо оттопырил губу… Ну, это будет нетрудно изменить. Формула в том виде, в каком ее записал Кубац, свидетельствовала лишь о невежестве мага. Ршава, убежденный, что знает истину, решил изменить магию так, чтобы сосредоточить заклинание на истинной главной силе в мире.

Он начал произносить необходимые слова, в должных местах заменяя имя благого бога на имя Скотоса. Руку прелат держал вытянутой над книгой, чтобы свет полился из нее, как только он договорит заклинание. И это мгновение быстро приближалось.

— Да свершится так! — объявил Ршава…

И из его руки потек мрак.

Прелат всегда считал, что мрак есть лишь отсутствие света — нечто такое, что можно рассеять лучами солнца или луны, огнем факела, лампы или свечи. Ршава так считал, но сейчас обнаружил, что ошибался. Вызванный его заклинанием мрак поглотил и свет лампы, и те лучики лунного света и огней факелов, что пробивались с улицы через щели в ставнях. Прелат остался наедине с абсолютной ночью. С тем же результатом он мог бы считать, что ему вырвали глаза.

Впрочем, нет: кое-что он смог увидеть. Ршава увидел допущенную им ошибку. Если ему был нужен свет, для этого не стоило взывать к темному богу.

Ему очень хотелось узнать, затопила ли эта ощутимая и агрессивная темнота лишь его комнату или каким-то образом просочилась наружу и накрыла всю гостиницу, весь город, всю империю. Что он натворил? Но Ршава быстро сообразил, что не слышит воплей ужаса, а это значит, что мрак окутал лишь его. Это было уже хоть что-то, пусть даже и небольшое что-то…

Он стал произносить заклинание вновь, но теперь уже в точности как оно было записано в книге. Ршава даже представить не мог, что стал бы делать, если бы не выучил его. Наверное, остался бы слепым навсегда; или, возможно, признался бы во всем какому-нибудь магу. В таком случае последним светом в жизни Ршавы стало бы пламя костра, на котором его сожгли бы за ересь.

— Да свершится так! — повторил он, надеясь, что хоть что-нибудь, во всяком случае, свершится. И свершилось! В комнатку вернулся свет — и от лампы, и то немногое, что пробивалось сквозь ставни. Ршава облегченно выдохнул. Ему хотя бы удалось исправить свою ошибку.

А теперь… Если он повторит заклинание правильно, то получит ли свет, которого ему так хотелось? Он зевнул. День пути и уже проведенные магические эксперименты слишком утомили его. Ршава закрыл книгу, улегся и задул лампу.

В комнате опять стало темно, но эта тьма уже не была абсолютной и непроницаемой. Он мог различить просветы между ставнями. Немного света просачивалось в щель под дверью. В обычную ночь Ршава мог даже и не заметить этот свет. Но сейчас каждое его пятнышко казалось драгоценностью.

Ршава закрыл глаза. Даже эта темнота была не столь чернильной и мрачной, как вызванная его колдовством. Прелат знал, что по другую сторону век есть свет. А ведь совсем недавно он мог исчезнуть из вселенной. И знание того, что свет будет, когда Ршава проснется, помогло ему уснуть.

Когда пришло утро, он в этом убедился. Это знание тоже было приятным. И позавтракать он спустился в очень недурном настроении.

На душе у него еще больше полегчало, когда никто из постояльцев, завтракавших ячменной кашей и запивавших ее первой за день кружкой вина, не пожаловался, что этой ночью ненадолго ослеп. Ршава не думал, что неверно наведенные чары распространятся за пределы его комнаты, но все же испытал облегчение, убедившись в своей правоте.

Мальчишки на конюшне вычистили хаморских лошадок, придав им максимально привлекательный вид. Да, они не очень-то смотрелись рядом с лошадьми видесских пород. Но внешность мало что значила для Ршавы. Он успел понять, что степные лошадки будут идти еще долго, после того как падут большие и красивые лошади.

Когда он выезжал из южных ворот, часовые попросили их благословить. Ршава выполнил просьбу, гадая, принесет ли его благословение то благо, на которое они надеялись, или обратится против них, как обратилось против него заклинание, в котором он заменил именем темного бога имя владыки благого и премудрого. Ршава пожал плечами. Он снова уедет прежде, чем сможет это выяснить.

Крестьяне и пастухи махали ему, когда он проезжал мимо. Он махал в ответ — почему бы и нет? Время от времени Ршава оборачивался и глядел на северо-восток. Нет, никто за ним не гнался. Прелат улыбнулся. Или тела Гимерия и чародеев еще не нашли, или не предположили, что он как-то связан с их преждевременной кончиной. То же самое, похоже, можно сказать и про мужчину с ножом, которого прелат убил во время драки в таверне.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});