О молитве Иисусовой и Божественной Благодати - Антоний Голынский-Михайловский

Когда между делами по дому выдавалась минутка, он всегда предлагал почитать вслух что-нибудь из святых отцов. Так как я занималась экономикой, то для меня он подбирал литературу о связи науки с религией. Рассуждали мы с ним о Гете, о Гегеле, других философах. Он английский язык прекрасно знал. Слушал передачи на английском. Владыка не считал нужным говорить о прошлой своей жизни, о том, что он претерпел в лагерях. Большинство из тех, кто окормлялся у владыки, постригались в иночество. Но были и такие

{330}

светские люди, как я. Приезжали к нему и ученые, и художники. После встречи с владыкой каждый возвращался к себе с облегченной душой.

Владыка был не просто проницательным человеком — глубину его духовности мы, обычные люди, не можем оценить. Он никогда никого не ругал. Такт в нем был необычайный. На исповеди не выспрашивал, ждал, что я сама скажу. О семейных отношениях, об отношениях с мужем спрашивал, но довольно осторожно, я бы сказала, щадяще. Его волновало, есть ли у нас единство в семье. Меня он благословил не бросать работу, но не советовал соглашаться на предложения о повышении по службе. А предложения были, звали в министерство, в ЦК. При интеллектуальной нагрузке трудно молиться, особенно женщине. Владыка говорил мне, что наука есть наука, а молитва есть молитва, что и на работе надо выбрать время и помолиться сколько есть сил.

В Москве были сложности с посещением храма, за верующими следили. Это сейчас можно свободно ходить в церковь. В наше время за веру преследовали. За крещение увольняли с работы. У меня на работе никто не знал, что я верующая. Мы должны были скрываться.

Владыка никогда не забывал меня. Наши отношения можно назвать теплыми. Когда он почувствовал приближение своей кончины, попросил меня приехать в Бучу. Четыре дня до его смерти я провела с ним. До последнего своего вздоха он не переставая молился. Похоронив владыку, мы все были в оцепенении, не знали, как жить дальше. После него постоянного духовника у меня уже не было.

Николай и Галина Новиковы. 1999 г.

{331}

Владыка Антоний в отроческие годы.

{332}

Из писем архиепископа Антония[148]

ЗАВЕЩАНИЕ ДО СМЕРТИ И ПОСЛЕ СМЕРТИ [149]

Мир и тебе, раба Божия схимница Антония, сотрудница покаяния моего. Внемли сим внушениям Духа Божия.

1. Да споспешествуют тебе и вспомоществуют тебе Ангел твой Хранитель и Ангел преподобия твоего. Да хранят тебя они на всех путях твоих. Да возвратят они тебя в твой затвор в день, в который Бог повелит им.

2. Запомни:

Благодатью причащения Небесный Христос вместе с Отцом Небесным входит в тайну нашего личного бытия и Духом Святым зиждет жизнь причастника в храм духовный, в живую Себе обитель, чтобы восхищать нас в Тайну Свою, в несозданный свет Божества Своего и в нем преображать нас в Славу Христова воскресения, в небесных человеков грядущего века.

3. Запомни:

Небесный Огнь Плоти и Крови Христовой Евхаристии объемлет все естество причастника, он облачает его в Мертвость Иисусову (2 Кор. 4:10): и тело и душа причастника становятся мертвыми для греха, а дух крещения нашего — пламенеющим Духом Святым, Который всю нашу надежду приносит в жертву Богу (Рим. 8:10–13; 12:1).

{333}

Одна у Святого Духа мысль: восстановить в нас образ Божий и облачить его в подобие Христово (Гал. 4:19; 2:20; 2 Кор. 3:17–18). Одна должна быть цель жизни нашей — умертвить и искоренить грех· Огнем Божественного причащения. Достижение сей цели обеспечено Самим Христом, в нас Сущим и Побеждающим по неложному обещанию Своему (Ин. 6:53–57).

4. Заметь:

Если Небесный Огнь Божественного Причащения объемлет все наши грехи, несовершенства, немощи, расслабления, изнеможения и мертвящие нас и тлящие болезни, а мы не исцеляемся вдруг, то это потому, что все земные прискорбности оставлены нам Божиим Промыслом вместо воздушных мытарств, чтобы души наши уже здесь очищались и в час исхода возносились прямо в свет лица Божия, в собор искупленных Христом.

К этому именно претерпению промыслительному возбуждают Христовы заповеди: «Терпением вашим спасайте души ваши», «Тот спасется, кто претерпит до конца».

5. Побеждаешь ли ты в сих условиях несомненной победы? Если ты побеждаешь, то ты все можешь сущим в тебе Христом, укрепляющим тебя живым невещественным огнем причащения, — каждое твое причащение есть благодать на сущую в тебе благодать, есть умножение твоего духовного могущества.

6. Заметь же:

Ты непобедима — ты вооружена всеоружием Силы Христовой и в поединке с диаволом можешь победно противостоять ему молитвенным борением до кровавого пота, как Он Сам побеждал в Гефсимании (Лк. 22:44; Евр. 12:1–4).

Победа твоя обеспечена, ибо Он Сам движет твою волю, напояя ее Своим противоядием (Ин. 16:33; Флп. 2:13). Отныне путь твой таков: иди за Ним стопа в стопу Его стезей. Его умом умствуй, Его сердцем люби и чувствуй, Его волей желай и действуй.

7. Ежедневно смотрись в зеркало заповедей Христовых, чтобы ясно видеть свои недоделки, свои несовершенства. Увидев, возгорайся ревностью о Господе Боге — Вседержителе и не успокаивайся, пока не вымолишь у Бога благодать свершения. В таких случаях всегда

{334}

молись и не унывай (Лк. 18:1). Промысл Божий бдит и в Свое от Него время свершит лучшее для тебя — из Евангелия над преклоненной твоей главой изольется на тебя Сила свыше и вооружит твой подвиг на победы.

8. Внемли:

Внушением Божиим канон молебный ко Господу и Матери Его на исход души от тела с испрашиванием слез покаяния вменяется тебе и всем преподобящимся в ежедневную обязанность — как послушание старцу своему. Сие да будет неотменяемым на всю жизнь — и по кончине моей, и до кончины твоей.

9. На сем — Аминь.

Благодать Святого Духа, глаголавшая в сем завещании моем, да изольется обильно в каждое сердце, возлюбившее покаяние, его же хощет Сам Бог.

АЕ Антоний

Прочитывать каждое воскресенье.

На могиле — поставить только, если возможно,

дубовый деревянный крест.

{335}

В начале пастырского служения (20-е годы).

{336}

ОТРЫВКИ ИЗ ПИСЕМ РАЗНЫХ ЛЕТ

+ + +

Седовласый схиигумен Зосимовой пустыни Герман[150] посещал все монастырские службы и по ходу исполнения своих обязанностей всегда пребывал внутрь себя в Иисусовой молитве. В молодости он был послушником иеросхимонаха Гефсиманского скита Александра, которого Дух Святой восхищал в многочасовую Иисусову молитву настолько, что он был в созерцаниях, не чувствуя окружающего и не замечая времени. Из разговора с батюшкой Германом я понял, что и ему не чуждо подобное восхищение в Иисусову молитву. Даже после смерти своей он в сонном видении внушал мне, что неизреченна сладость от Духа Святаго, когда сосредоточиваемся на Иисусовой молитве, отлагая всякое житейское попечение.

Но Господь всежизненно испытывал и его целомудрие — даже в старости каждый день возгоралось в нем похотение жен, и тогда он прилежнее погружался в Иисусову молитву, и сим образом отдалялся от похоти все далее и далее, пока Дух Святой не восхищал его в бесстрастное блаженное созерцание грядущего. Сего ради он благодушно встречал всякое искушение плоти, наперед зная, что помощью Божией он преодолеет его и что искушение кончится еще большею духовною радостью.

{337}

Однажды отец Герман поведал мне такое заблуждение некоторых желающих монашества. Некий юноша, окончивший университет, просил у него пострига. «Почему ты возжелал сего?» — спросил игумен. Тот отвечал ему: «Хочу получить благодать бесстрастия, чтобы не беспокоило меня желание брака, ибо я не расположен к семейной жизни». И был он неожиданно поражен, когда услышал от игумена такое слово: «А вот я и в старости своей еще небесстрастен и какое-то время каждый день преодолеваю похоть плоти благодатью Святаго Духа; таковы и малосхимники, и великосхимники обители моей; се и есть духовная жизнь, когда ради Царства Небесного преодолеваем похоть плоти и, преодолевая всякое искушение, входим в неизреченное утешение от Духа Святаго».

+ + +

Внемлите, малосхимницы, великосхимницы и послушницы, желающие пострига! Помните, что благодать пострига не освобождает ни от похоти, ни от страстей плоти, ни от адских разжжений. Помните, что сила благодати монашеской только тогда становится действенной и побеждающей, когда искушаемый прежде сам отвращается от внушаемой ему похоти, гневается на нее до ненависти, прилежнее и прилежнее молится, как Иисус в Гефсиманском саду (ср. Лк. 22:44), готовый до крови противостоять греху (ср. Евр. 12:1–4), не повинуясь ему никаким движением плоти и духа, никаким сочувствием, никаким помыслом к самоуслаждению.