Заклинатель драконов - Ян Сигел

Уилл медленно просыпался, он обнаружил, что лежит на холодном каменном полу, что щеки его исцарапаны. Череп раскалывался от боли, и нёбо пересохло. Когда он попытался пошевельнуться, на него накатила волна тошноты, и он некоторое время старался не двигаться, не открывать глаза, чтобы не видеть того, что его окружало. Он не понимал, где он и как сюда попал. Отрывками выплывали воспоминания. Гэйнор… Он слишком надолго оставил ее. Слишком… Она, должно быть, решила, что он ее бросил. Уилл попытался произнести имя девушки, но смог лишь что–то прохрипеть. Ему показалось, что он, завернутый в саван, лежит в могиле. Но над ним был потолок, где раскачивалась одинокая лампочка, тени вокруг вытягивались и сжимались, вытягивались и сжимались, отчего его снова тошнило. От камней ему передавалось безмолвное дрожание, но он это воспринимал как галлюцинацию, вызванную его состоянием. Он стал вспоминать еще что–то: меч с рукояткой, усыпанной драгоценными камнями, старое знамя, пустой коридор. А затем — ничего. И вдруг его будто ударило. Он был беззаботен, легкомыслен и глуп, а теперь он — узник, а Гэйнор?.. Бог знает, что случилось с Гэйнор. Он попытался сесть, и его тут же вырвало, потом он дополз до ближайшей стены и прислонился к ней спиной. Он увидел, что находится в большом подвале, разделенном на отдельные помещения каменными арками, высоко вверху виднелись окна, и лестница в несколько ступеней заканчивалась у крепкой двери, такой массивной, что она казалась выходом из башни замка. Прежде подвалы представлялись ему местом, где хранятся бутылки с вином, ящики пива, корнеплоды, чтобы дольше оставались свежими, но здесь ничего этого не было, валялись лишь пустые упаковочные ящики, и был виден старинный колодец, прикрытый каменной плитой. Его тюремщики не оставили ни еды, ни питья, а ему очень хотелось пить. Когда он смог наконец встать, то потащился в дальний угол подвала, чтобы справить естественные надобности. Расстегивая джинсы, Уилл обнаружил нож, все еще плотно прижатый к его бедру. Стало полегче, но сейчас пользы от ножа не было никакой. Шатаясь, он поднялся по ступенькам, чтобы исследовать дверь.

Она была старой, тяжелой, сделанной из дуба, возможно, трех–четырех дюймов толщиной. Даже если бы у него были силы, он не смог бы сломать такую дверь, чтобы пробиться наружу. Он нажал плечом на полотно двери так сильно, как только смог, но дверь даже не дрогнула. Замок был новым, образцом современного производства. Уилл некоторое время внимательно изучал его и понял, что открыть замок не удастся. Уилл сполз вниз по ступеням и, дрожа, улегся на пол. Поскольку он не мог немедленно начать действовать, то, прислонившись головой к стене, начал размышлять. Часы подсказали, что теперь половина седьмого, но он не знал — утра или вечера. Уилл с испугом подумал, что уже наступило утро, полагая, что довольно долгое время пробыл без сознания. У него болела рука, закатав рукав, он обнаружил на ней синяки и следы от уколов. Рука воспалилась. Это открытие и взволновало, и испугало его. Если ему вкололи снотворное, то он мог проспать не день, а несколько дней, за это время Гэйнор могла бы облететь полмира, а Ферн еще глубже погрузиться в свою болезнь.

Уилл пытался все понять, непроизвольно притрагиваясь к ножу. И необъяснимым образом к нему пришло убеждение, что нож не украден у врагов, а подарен ему неизвестным союзником. Возможно, он был оружием Заклинателя драконов, наделенным особой силой. Он не мог себе представить, что это оружие может быть использовано против дракона. Уилл снова достал нож: и прикоснулся к лезвию пальцем. На коже появилась тоненькая красная полоска, и он почти с удовольствием лизнул ее, почувствовав какое–то возбуждение. Этот нож — оружие героя, быть может, закаленное в огне, извергаемом драконом, к ножу прикоснулась магия. С этим ножом он не одинок и не беспомощен. И он оглядел подвал уже иным взглядом, выискивая в нем какие–то слабые места.

Но стены были могучими, окна недоступны. Дверь с ее поблескивающим замком — непреодолима. Сознание Уилла прояснилось, головная боль отступила, теперь его удивило, что в дверь вставлен такой хитрый замок, когда в подвале, собственно, нечего охранять, кроме мусора. Вряд ли это было сделано в его честь, но также вряд ли у доктора Лэя был обычай держать в подвале арестантов. Однако замок был новым, он был вставлен с какой–то целью, сюда не должны были проникнуть люди. И непроизвольно его глаза наткнулись на колодец. Он знал, что часто в подвалах старых жилых домов устраивали колодцы. И если вам надо было выкопать углубление в земле, то начинать следовало на самом нижнем уровне дома. Странно, что это надо было так хорошо охранять, но больше тут не было абсолютно ничего ценного. Уилл поднялся, ноги все еще были очень слабыми, но он решил получше рассмотреть колодец.

Каменная плита была очень плотно прижата к скобе, и он не сразу, но нашел в ней трещину, чтобы можно было просунуть палец и ухватиться за нее. Плита была такой тяжелой, что не с его силами было ее поднять, он лишь приподнял ее не больше чем на дюйм, а затем она тут же упала и прижала его руку. Звук удара раскатился по подвалу, эхом вернулся к Уиллу, заставил задрожать пол. «Воображение разыгралось», — сказал он мысленно, ругая себя за неосторожность.

Он решил попробовать сдвинуть плиту в сторону. Хотя на это пришлось затратить значительные усилия, но ему удалось наконец приоткрыть небольшое пространство. Он нагнулся и заглянул в абсолютную темноту. Ему представлялось, что сейчас он увидит нечто очень таинственное: окаменевший труп или древний скелет, но там не блеснули кости, не было и запаха гниения. Изнутри шло тепло, сильное тепло с запахом серы, с оттенком горения в этом запахе. Трудно было предположить глубину этой ямы, Уилл достал монетку из кармана и бросил ее вниз, вслушиваясь в звуки рикошета от стен, в далекое эхо приземления. И постепенно, вглядываясь во тьму, Уилл начал различать далеко внизу мрачный красный диск. «Эта яма куда–то ведет», — подумал он с внезапным приливом оптимизма. Может быть, в пещеру… Придерживая край плиты, он глубже засунул голову, чтобы получше все рассмотреть. Красный круг внизу стал ярче, жарче становился воздух. Чуть запоздало мозги Уилла начали связывать воедино все детали.

Он отпрыгнул назад, ударившись о край плиты. Адреналин ударил в обезвоженные мускулы, плита скрипнула, из глаз Уилла посыпались искры. Тонкий язык пламени вырвался сквозь отверстие и с шипением взвился до самого потолка. Через минуту–другую пламя опало и вернулось назад в темноту ямы. Уилл увидел, что край каменной плиты почернел. Его затрясло, и все тело покрылось потом. Уилл долго сидел, ругая себя за слабость.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});