Увидимся в Новом Свете - Марьяна Брай

но и головой.

В комнату вбежали мужчины, и быстро сообразили, что надо делать. Ее связали и уложили на матрас. Рот пришлось завязать, чтобы не слышать ее криков.

– Мне не казались странными ее разговоры с Богом, но сейчас я понимаю, что это было не так как у остальных людей, – сказала, будто сама себе Маргрет.

– Так вы считаете, что она сошла с ума? – спросил Бернард.

– Да, похоже на то. От любви к тебе, уважаемый Бернард, – ответила я и села рядом с испуганной женщиной, что жила с этим чудовищем годами и не заметила искорку.

В дом забежала Клер, и сразу поняла все. Я заметила, как она поймала взгляд Сквонто, который опустил голову и направился к выходу, проговорив что-то на индейском.

– Пэвэти, что он сказал? – спросила я у девушки, что прибежала вместе с ним.

– Духи нашли это место, и хотят остаться здесь, чтобы есть вашу злобу, – сказала она и вышла. За ней вышел Малкольм.

– Мда, только этого нам не хватало, – пробормотала я. – Клер, расскажи пожалуйста, что следует делать, если у нас нет госпиталя с фамилией Кащенко.

– Сумасшедшие дома есть только в Англии…

– Но их ведь не подсаживают сейчас на седативное и прочие таблетки, правда?

– Ты права, сейчас в моде лечение льдом, током и прочие «милые» пытки, – чуть слышно ответила мне она.

– Мы не имеем права отправить ее в такое место, Клер. Нужно что-то другое. Да, она опасна для нас, но я буду винить себя всю жизнь за то, что отправлю ее туда.

– Мы отвезем ее к могавкам, – сказал вошедший Сквонто, держа в руках веревку. Только там есть тот, кто уговорит духов уйти, иначе здесь умрут все.

Глава 62

Девушки ночью сидели с Аннет, поочередно карауля ее. Мы с Клер, Бернардом и Сквонто. Возле дерева у кухни мы расстелили матрасы.

– Сквонто, а что с Аннет будет у могавков? Ты думаешь, они вылечат ее? – спросила я.

– Они говорят с духами, которые в ее душе. Если ее духи не будут слышать анжина[9], за ней будут просто присматривать, – ответил он, стараясь не углубляться в эту тему. Скорее всего, это тайна, которую индейцы неохотно сообщают чужакам.

Сквонто сидел, закрыв глаза. Мне хотелось выяснить что же он думает о словах Аннет, но он был закрыт.

Бернард зачищал ветку от коры, и все его движения были резкими, словно, он хотел на этой ветке выместить всю свою злобу. Клер лежала с закрытыми глазами.

– Все равно это лучше того, что делают с душевнобольными в Англии, – сказала я негромко, и больше сама себе, укладываясь под одеяло. Я приняла решение больше не углубляться понимание настроения окружающих. Захотят спросить – спросят, у меня больше не осталось сил на эту дурацкую эмпатию, что вытягивала из меня силы.

Проснулась я от плеска весел о воду. Быстро встала, бросила в огонь несколько веток, чтобы стало светлее и пошла к озеру. Было еще темно, озеро стояло в тумане как в молоке. Сложно было разобрать кто в лодке, но там были трое.

– Бернарду тоже пришлось плыть с ними, иначе она не хотела садиться в лодку, – из тумана на меня шел Малкольм, и говорил каким-то извиняющимся тоном.

– Ну, надо, значит надо, они же вернутся сегодня?

– Нет, Сквонто сказал, что их не будет дней пять.

Парень опустил голову и поплелся к костру, где Пэвэти уже ставила над огнем котел. От тумана было сыро, и я только сейчас поняла, что мои плечи замерзли, хоть и были накрыты. Скорее всего, кто-то укрывал нас утром с головой, потому что на нас с Клер, кроме своих, были одеяла Бернарда и Сквонто.

– Ее увезли, – из-под одеяла спросила Клер.

– Да, не вставай пока. Сейчас мы заварим чай. Или иди сразу в дом, иначе простынешь.

– Нет, мне тепло, я полежу еще немного.

– Ты не заболела? – я присела возле нее и просунула руку под одеяло, пощупав лоб. Клер горела. Только этого нам не хватало ля полного счастья.

Это заметила Пэвэти и откинула одеяло:

– Вставай, иди, иди, – приказывала она.

– Я не могу, я хочу спать, – ответила Клер и закрыла глаза.

– Малкольм, подними ее, поставь на ноги, – продолжала командовать девушка.

Юноша поднял Клер, но при попытке отпустить ее, она просто повалилась на пол мешком. Он подхватил ее и смотрел на нас испуганными глазами.

– Неси в дом. Скажи, чтобы ее раздели и положили на сухое, накрыли одеялом, и не давали воды, – спокойно и по-деловому продолжала Пэвэти.

– Я с ней, – уже было бросилась я за ними, но Пэвэти поймала мою руку:

– Нет, ты мне нужна.

– Что с ней? Она простыла? – не унималась я.

– Нет, это духи. Она два дня ничего не ела и не пила, я вижу кто и сколько пьет, и ест – женщины должны следить за этим всегда. Как только кто-то перестает есть, значит духи вошли и места для пищи не осталось. Пока духи не уйдут, человек не может себя носить. Они заставляют его лежать – так им легче забирать его душу.

– Что нам делать, Пэвэти, Сквонто уже далеко, а мы даже не знаем в какую сторону за ними плыть, – я не находила себе места.

– Расскажи мне, почему она была так расстроена? – Пэвэти отливала воду из общего котла в небольшую миску, доставала свои мешочки, и насыпала в кипяток травы из нескольких, потом перемешивала, и закрыв глаза говорила что-то совсем другим, каким-то горловым голосом.

– Она переживала, что Сквонто поверит Аннет, что он подумает, будто она падшая женщина.

– А почему это так важно?

– Важно, что он узнает?

– Да.

– Потому что она любит его, Пэвэти, а он отвернулся от нее.

– Он отвернулся?

– Даже я это вижу. После криков Аннет, он старался не встречаться с ней взглядом, но при чем здесь это, Пэвэти, ей нужен врач, – я поняла, что она отвлекает меня, делая свое питье, но и я поняла, что перестала суетиться, поток моих мыслей занят исключительно поиском причины ее болезни.

– Она так испугалась, что решила не жить, если о ней подумают плохо, Элиза, ее душа решила не жить, а тело быстро слушается своей души.

– Тело, в котором живет душа, не может так быстро ее послушаться, потому что желание есть и пить – основные физиологические потребности, – спорила я с ней, и думала в какую сторону мне бежать, чтобы спасти Клер.

– Вы все неправильно думаете. Это душа носит тело, и