Лучшие романы о любви для девочек - Вадим Селин

Я глубоко вздохнула, собралась с мыслями и рассказала Артему обо всем. Под конец повествования во рту пересохло, голова кружилась, но зато я почувствовала эмоциональную разрядку. Хоть я и говорила обо всем этом с мамой, но друг – это не мама. Друзьям можно сказать более полную информацию, чем родителям, насколько бы близки родители ни были.

– Такие вот дела… – заключила я. – Пишет мне эсэмэски, а сам встречается с другой, целуется с ней… Я уже думала, что, может, как-то не так все поняла, но… Как это можно не так понять? Видел бы ты их! Она называет его любимым! Он провожает ее на учебу! А когда они расстаются, то целуются… Нет, тут все предельно ясно.

– Да уж… – потрясенно протянул Артем. – Даже не знаю, что и сказать. Я не ожидал такого от Марата. Он казался мне реальным пацаном.

– Мне тоже.

– Надо же, он не знает, что ты все видела! Интересная ситуация.

– И не говори.

– Слушай! – вдруг подскочил Артем. – А Катя?

– Что Катя?

– Ну, что если она делает так же, как Марат? Пишет мне сообщения, а встречается с другим парнем! Что если я для нее всего лишь развлечение?!

Артем от волнения заходил кругами, театрально (но, уверена, совершенно бессознательно) заламывая руки. Его потрясенный взгляд блуждал по помещению.

– Полина! Может, со мной делают то же, что с тобой? Полина! Ответь же!

Не дожидаясь моей реакции, бушующий Артем вытащил из кармана спортивных штанов телефон, набрал номер и закричал:

– Катя! А ну живо признавайся, с кем ты там встречаешься?! Сейчас же!

Трубка что-то пропищала.

– Не юли! Не обманывай! – негодовал Артем. – Я точно знаю, что ты с кем-то встречаешься! Мне нужна правда! Правда мне нужна! Не встречаешься? Не ври! Ты встречаешься! Знаю я вас, иногородних! – заявил он, нажал на красную кнопку и кинул телефон обратно в карман.

– Зря ты так, – сказала я. Мне было неприятно оттого, что я невольно бросила тень сомнения на Катю.

– Почему зря? – раздраженно осведомился Артем.

– Потому что Катя это не Марат. Если Марат завел себе другую девушку, а мне лгал, это не говорит о том, что Катя поступает с тобой точно так же. Нельзя всех людей ставить в один ряд.

Долгое время Артем смотрел на меня не мигая. А потом достал телефон, снова набрал номер и засюсюкал:

– Катюша, вот я дурак! С чего взял, что у тебя парень? Да так…

Артем начал игривым тоном разговаривать с Катей. Я не хотела присутствовать при их разговоре, от этого мне было не по себе, поэтому встала, помахала Артему рукой и спустилась с вышки.

Когда я уже шла по пляжу, услышала крик Артема:

– Эй, Полина, стой!

Я остановилась. Он подбежал ко мне. Зашагал рядом. В руках он держал журнал.

– Вернемся к разговору, – предложил он.

– Не надо, – покачала я головой. Момент задушевности прошел, и мне больше не хотелось обсуждать наши отношения с Маратом, отношения, которых уже нет. – Давай не будем об этом.

– Представляю, как тебе тяжело. – Артем пропустил мои слова мимо ушей.

– Я вынесу.

– Все равно странно. Глядя на вас, я думал, что настоящая дружба существует. А оказалось…

– Хватит об этом, – попросила я. – Давай поговорим о чем-нибудь другом.

– О чем?

– Не знаю. О тебе.

– А что обо мне?

– Не знаю. Обо мне уже поговорили.

– Ну… – задумался Артем, подыскивая тему для разговора, – я пошел на водителя учиться.

– Вот об этом и поговорим. А что там с правами? Долго учиться надо?

Артем начал рассказывать о водительских курсах, потом плавно перешел на обсуждение моделей машин, на то, сколько у какой машины лошадиных сил, какая коробка передач лучше, сколько литров бензина вмещает та или иная модель…

Я слушала его вполуха и думала не о коробках передач, а о том, что своим рассказом вызвала в Артеме какие-то подозрения насчет Кати. Теперь он будет думать, что Катя с кем-то встречается, начнет сравнивать Марата и Катю, меня и себя… Как плохо, что от моего разрыва с Маратом страдаю не только я.

«Сегодня суббота, выходной, – вспомнила я. – Наверное, Марат с той девушкой ходил в парк, они катались на лошадях… А вчера вечером были в клубе – развлекались… Ну и пусть. Зато у меня есть море».

Я посмотрела на темное море. Над водой висела луна, наполовину скрытая тучами.

Хоть я и люблю море, но я – человек, а море это море…

– …А потом я куплю себе крутую тачку, – вынырнув из мыслей, услышала я голос Артема. – Ну, вот и развилка. Мне сюда, а тебе – туда. Пока.

– Пока, – кивнула я.

– Эй…

– Что?

– Не грусти. Все наладится.

Я снова кивнула. Но и мне и Артему было понятно, что ничего не наладится.

Я поежилась и пошла домой.

Глава 8

Прощание в облаках

– Ну наконец-то! – воскликнула мама, увидев меня. – Почему на звонки не отвечала?

– Телефон дома забыла.

– Не надо было тебе на улицу идти. Ты больна.

– Я уже здорова.

Мама с жалостью посмотрела на меня:

– Я достала из подвала икру из лагенарий. Вкусная.

Мама поразила меня – она все еще боготворит лагенарии. Лагенарии – это что-то среднее между кабачком и тыквой, плети разрастаются на десять метров и больше. Это растение необычно тем, что от длинных плодов, похожих на бивни, можно отрезать кусок – и ничего не случится. Порез затянется, и плод как ни в чем не бывало продолжает расти дальше.

Летом мама стала на стремянку, чтобы собрать урожай лагенарий, которые буйно плелись по трубам виноградника, стремянка покачнулась, мама упала и сломала ногу и руку. После этой «аварии» она жалела не себя, а лагенарии, за которые ухватилась при падении. К слову будет сказано, сейчас самый конец октября, а лагенарии до сих пор растут в полную силу.

– Не хочу ничего, – отказалась я. – Пойду полежу.

– Нельзя так! Ты должна поесть. Ты болеешь.

– Какая там болезнь? – махнула я рукой. – Название одно. Вся болезнь во сне ушла. Наверное, мне надо было выспаться после потрясения, чтобы эмоции перегорели. Сейчас я уже здорова.

– Может, и так, – сказала мама, и в этот момент дверь в дом громко хлопнула.

От неожиданности мы вздрогнули. Мама побледнела.

– Полтергейст, – прошептала она и расплылась в улыбке: – Полтергейст! Наконец-то в нашем доме завелся полтергейст! Я так об этом мечтала! Я теперь такую статью напишу! Ура!

Из коридора послышались шаги.

– Есть кто дома? – раздался смутно знакомый богатырский голос.

Мы с мамой замерли. Обе вытаращили глаза.

– Есть кто дома? – повторил голос.

– Саша! – завизжала мама. – Саша! Это ты!

– Папа! – завизжала и я. – Папа! Ты вернулся!

Сердце в груди билось, как ненормальное.

Не сговариваясь, мы побежали в прихожую. Там стоял папа. Крупный, высокий – настоящий моряк. Его широкую мускулистую грудь обтягивала тельняшка. Папа был загорелым дочерна, с выгоревшими волосами.