Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король - Машина смерти - Дворец любви - Лицо - Дневник мечтателя.) - Джек Вэнс

Сумма задолженности: 100 000 000 СЕРСов»

За пятнадцатилетней Беллой следовал четырехлетний ребенок:

«Дарбассин Олег, 4 года, мужского пола;

Сумма задолженности: 100 000 000 СЕРСов»

И еще, чуть ниже:

«Эперже-Токай, Алюсс-Ифигения, 20 лет, женского пола;

Сумма задолженности: 10 000 000 000 СЕРСов»

Заметив последнюю цифру, Герсен моргнул. Опечатка? Десять миллиардов СЕРСов? Неслыханная сумма выкупа, невозможная! Сто миллионов можно было считать беспрецедентным запросом, хотя в списке — Герсен еще раз пробежался по нему глазами — было семь или восемь «гостей», за которых требовали по сто миллионов. Огромные деньги — но десять миллиардов? В сто раз больше ста миллионов? Здесь что-то было не так. От кого можно было ожидать выкупа в десять миллиардов СЕРСов? Такой расход не выдержали бы бюджеты большинства планет, не говоря уже об индивидуальных лицах. Герсен продолжал просматривать перечень. Вслед за восемью «гостями», стоившими по сто миллионов, значился только один, оцененный больше, чем в сто тысяч:

«Пач Мирон, 56 лет, мужского пола;

Сумма задолженности: 427 685 СЕРСов»

Пока Герсен изучал список, регистратор занимался другими посетителями; через некоторое время он вернулся к Герсену: «Соответствуют ли вашим сегодняшним потребностям какие-либо из имеющихся в наличии гостей?»

«Разумеется, я хотел бы произвести личный осмотр, — сказал Герсен. — Позвольте, однако, спросить — чисто из любопытства. Вот здесь указана сумма в десять миллиардом СЕРСов. Это, случайно, не опечатка?»

«Никаких опечаток в списке нет. На станции Менял, сударь, за этим бдительно следят, мы не смеем ошибаться».

«Кто предлагает выкупить эту молодую особу? От чьего имени вы действуете в данном случае?»

Служащий ощетинился: «Как вам должно быть известно, если мы не получаем особое разрешение на раскрытие информации о спонсорах, она должна храниться в тайне».

«Понятно. Как насчет пары детей Одмара, Кромарти, Дарбассина, Флоя, Хелариопы и прочих, за кого просят по сто миллионов? Кто их спонсор?»

«Мы не получили разрешение на раскрытие этой информации».

Герсен кивнул: «Что ж, в таком случае пора произвести осмотр».

«Одну минуту, сударь. В том, что относится к гостье по имени Эперже-Токай, мы не можем позволить осмотр исключительно из любопытства. Перед тем, как вам будет разрешено осмотреть это имеющееся в наличии лицо, вы должны внести задаток в размере десяти тысяч СЕРСов, который, в случае погашения задолженности, будет зачтен в счет выкупа».

«Я не заинтересован в ней в такой степени», — заявил Герсен.

«Как вам будет угодно». Регистратор подозвал проводника. Следуя за ним, Герсен пересек зал ожидания и прошел по коридору, выходившему на внутренний двор. Здесь проводник остановился: «Каких именно лиц вы хотели бы осмотреть?»

Герсен изучил внешность стоявшего перед ним человека. Судя по интонациям и произношению, он родился и вырос на Земле — хотя, вероятно, сходный акцент был у жителей какой-нибудь планеты Запределья. Ему было примерно столько же лет, что и Герсену — возможно, несколько меньше; плечи его уныло сутулились, а достаточно приветливое, хотя и грубоватое лицо было выкрашено бледно-желтым пигментом. Кепка с эмблемой Менял увенчивала роскошную копну волнистых русых волос, перевязанных так, чтобы они окружали голову на уровне ушей и висели сзади наподобие птичьего хвоста.

«Вам известно, что я — независимый скупщик», — задумчиво сказал Герсен.

«Да, сударь».

«Я мог бы вложить часть своих СЕРСов в полезное дело — вы, конечно, понимаете, что я имею в виду».

Проводник не был уверен в своем понимании, но многозначительно кивнул.

«Вы могли бы оказать мне неоценимую помощь, — продолжал Герсен. — Я уверен, что вы знаете больше об индивидуальных «лицах, имеющихся в наличии» — больше, чем обычно сообщают рядовому клиенту. Если благодаря вам я извлеку дополнительную прибыль, было бы только справедливо, если я поделюсь с вами частью этой прибыли».

Проводник был явно заинтригован направлением, в котором развивались мысли Герсена: «Мне ваше предложение представляется вполне разумным — с тем условием, конечно, что будут соблюдаться правила корпорации. У нас строгие правила, и за их нарушение полагается не менее строгое наказание».

«О каком-либо вопиющем нарушении правил не может быть и речи, — успокоил его Герсен, вынимая пару сотенных купюр. — Вы получите больше, в зависимости от того, какую информацию сможете предоставить».

«Я могу говорить часами — самые странные вещи происходят на станции Менял. Но перейдем к делу. Если я правильно вас понимаю, вы хотели бы осмотреть «имеющихся в наличии» персон?»

«Верно».

«Хорошо. Вот в этом направлении находятся изоляторы класса E для гостей, друзья и близкие которых не смогли вовремя погасить их задолженности. Эти люди — если выражаться откровенно — ожидают продажи в рабство тому, кто предложит достаточно высокую цену. Условия содержания гостей зависят от суммы их задолженности. Лучше всех устроились гости, занимающие помещения в так называемых «Имперских садах» на вершине холма. Гости обязаны находиться в своих помещениях в часы утреннего досмотра, но после полудня им позволяют развлекаться по своему усмотрению, а по вечерам они могут общаться друг с другом. Некоторые из гостей считают, что это способствует повышению их тонуса, и даже испытывают нечто вроде благодарности к своим спонсорам».

В сопровождении проводника, теперь болтавшего без остановки, Герсен осмотрел несчастных узников, томившихся в изоляторах класса E, после чего перешел к изоляторам классов D и C. Перед каждым изолятором висела табличка с указанием имени и статуса заключенного, а также требуемой суммы «погашения задолженности». Проводник, которого звали Арманд Кошиль, указывал на возможности выкупа по сниженным ценам, причем некоторые из предлагаемых им сделок носили характер весьма сомнительных спекуляций: «Невероятный шанс! Взгляните на него! Старший сын Тайвальда Фитцбиттика, богатейшего разработчика карьеров на Балагуре. Что для него значат сорок тысяч СЕРСов? Ничего! Он выложит сто тысяч и не поморщится. Если бы у меня были такие деньги, я купил бы парня, не оглядываясь. Прибыль, можно сказать, гарантирована!»

«Почему же сам Тайвальд Фитцбиттик не выкупил сына за сорок тысяч?»

Кошиль развел руками в замешательстве: «Он занятый человек — возможно, он никак не может отвлечься от управления своими предприятиями. Но рано или поздно, помяните мое слово, он будет здесь, и деньги потекут рекой!»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});